Проклятие Усердия. Том 2

— Никто из нас не думал, мой друг. Никто.

Тяжёлая тишина повисла в зале, и лишь дыхание корпящих над ритуальным кругом магов не позволяла ей окончательно сгуститься. Но ничто не вечно — и совсем скоро Деймоса оповестили о завершении всех приготовлений. Ещё-не-глава кивнул, окинул старейшин взглядом и проследовал к малому алтарю, безо всяких сомнений обагрив тот кровью из рассечённой ладони. Оказавшийся поблизости маг тут же передал мужчине вымоченную в целебном снадобье ткань, которой Деймос в два слоя замотал рану, а после ему уже было не до лечения.

Ритуал набирал силу, что проявлялось в наливающихся таинственным белым сиянием контурах рун. Сотни и тысячи этих знаков сначала мерцали вразнобой, но с каждой последующей секундой рунные цепочки синхронизировались, приводя токи маны к единой схеме. И в момент, когда равномерная пульсация охватила весь зал, а сам воздух задрожал от близости колоссальной магической мощи, поверхность малого алтаря поплыла, точно мгновенно расплавившийся камень. Ошмётки за считанные секунды сползли на пол, позволив оператору ритуала рассмотреть и расшифровать символы, описывающие результат работы столь сложной системы, в основу которой лёг труд множества известнейших магов своего времени.

Вот оператор склонился над малым алтарём, вот взял в руки магически укреплённую книгу, связанную с десятком таких же, отражающих в себе всё записанное в любой другой — и принялся за работу. Ему не потребовалось даже минуты, но для находившихся в зале людей этот срок показался вечностью. И не потому, что работа магии нагрела воздух, отчего в зале стало душно, вовсе нет. Просто здесь и сейчас всё должно было или окончательно решиться, или подвесить в воздухе ещё один немаловажный вопрос в довесок к массе не менее важных, навалившихся в последнее время на род сильнейших магов королевства.

Когда оператор открыл рот, все кроме него затаили дыхание.

— Ритуал направленного наследования не сработал. Дюран ван Бельвиос, глава рода Бельвиос, жив.

Дюран дёрнулся, когда кто-то за его спиной слишком шумно выдохнул. Определённо, здесь и сейчас их фамилия получила надежду. Но вместе с тем пропустила очередной удар, ибо главу рода, возможно, — только возможно! — не просто убили, не оставив даже тела, а выкрали, и до сих пор где-то держали. И ответы получить едва ли удастся, ведь несмотря на все усилия Деймоса ни на кого кроме чёртовых наёмников они пока не вышли. А ведь нападавший, кем бы он ни был, где повредил, а где и отключил защиту… просто-напросто связавшись с родовым алтарём, на который так или иначе были завязаны некоторые основные магические системы.

И Деймоса это чертовски сильно пугало…

* * *

Где-то очень далеко.

Длинные, обтянутые серой пергаментной кожей пальцы коснулись кожи на груди обнажённого, прикованного к вертикально стоящей ложе мужчины. Неистово заплясало синее пламя на свечах и факелах, отвечая на движение маны хозяина этого места, а спустя секунду грудную клетку пленника разделила надвое чёрная, поглощающая свет полоса. С неприятным для любого нормального человека звуком кожа обнажила плоть, а уже та разошлась в стороны, открывая вид на кости и внутренние органы.

Тёмный маг не торопился, тщательно всматриваясь во внутренний мир своей жертвы обеими парами глаз. Перед его взором раскинулось сразу два мира: ограниченный материальный и бескрайний нематериальный, что позволяло ему куда как лучше контролировать ход этого долгожданного эксперимента, потребовавшего от скрывавшегося не один век некроманта ненадолго «выйти в люди» и поучаствовать в занимательной интриге.

Всё ради того, чтобы чужими руками завершить создание Чёрного Сердца.

Всё ради того, чтобы захватить хозяина этих рук, и создать нечто воистину могущественное.

По неслышимой и невидимой команде струйки алхимических снадобий побежали по трубкам, проходя через фильтрацию, дистилляцию, кипячение, заморозку и даже через половинчатое обращение в ничто. Высшая алхимия расцвела в ритуальной зале, ибо не так уж и часто единственный на всём континенте мастер такого уровня задействовал максимум доступных ему навыков в этом направлении.

— Шедевры — они ведь создаются не каждый день, верно?.. — Пугающая и таинственная улыбка расцвела на бледном лице тёмного мага, когда по мановению его руки рёбра пленника с хрустом разошлись в стороны, обнажив размеренно бьющееся сердце. Объект не испытывал ничего: ни боли, ни блаженства. Его сознание покоилось в клетке собственного мозга, неспособное отделиться от материи, что и позволило некроманту так легко по-настоящему пленить мага шестого круга. Будь у того хоть какой-то опыт взаимодействия с нематериальным измерением, и всё было бы куда сложнее. Но Дюран ван Бельвиос никогда не порывался прикоснуться к запретному, и потому оказался беззащитен перед сотворённой некромантом магией.

Экспериментатор видел ману, пронизывающую как сердце пленника, так и его Сердце, которое интересовало мага куда больше всего остального. Именно от того, как пройдёт процесс извлечения структурированного куска мышц зависел дальнейший ход эксперимента. Провал — или возможность добиться желаемого.

Тёмный маг не торопился, рассекая сосуды некротическими лезвиями, ставшими продолжением его пальцев, и формируя временную систему кровообращения, держащуюся лишь на его силе и воле. Всего через пятнадцать минут лишний орган покинул своё прежнее место, пролеветировав между потоками протекающей прямо по воздуху крови, и только тогда некромант позволил себе мягким движением руки распахнуть шкатулку, из которой в тот же миг вылетел матово-чёрный бриллиант с кулак размером. Чёрное Сердце послушно опустилось в ладонь мага, и тот на целую минуту застыл, погрузившись в раздумья.

С одной стороны, он считал неприемлемым экспериментировать на себе. Риск — дело благородное лишь в устах глупца, ибо ошибиться порой можно лишь один раз в жизни. Последний раз. Но и второе Чёрное Сердце так просто создать не получится, в то время как псевдо-жизнь невозможно было растянуть слишком уж сильно. Некромант был непревзойдённым мастером во многих направлениях магии; его потомки не просто так стали сильнейшими на всём континенте. Но у всего есть свой предел, и осторожность вкупе с обстоятельностью могли однажды сыграть с тёмным магом плохую шутку.

Что, если он не успеет?

Что, если материальная оболочка рассыплется до того, как он подготовится к превращению?..

Хмуро покачав головой, некромант изящно шевельнул пальцами — и Чёрное Сердце воспарило, стремительно опустившись на своё новое место. В ту же секунду вспыхнули сотни и тысячи рун, покрывавших стены, пол и потолок залы. Последняя фаза ритуала активировалась, и более не было пути назад. Черномагическая драгоценность начала плавиться прямо в груди пленника, принимая форму изъятого у человека старого сердца. Кровь, подчинившись незримой, но ощутимой всяким магом силе разорвала на части удерживающий её в воздухе конструкт, начав вливаться в недра Чёрного Сердца.

Секунда — и оно ударило, положив начало процессам, которые смертные считали попросту невозможными.

Чёрная жидкость потекла по венам, распространяясь и постепенно заполняя всё ещё живое тело. Одновременно с тем вскрытая грудная клетка затрещала, и сначала плоть, а после и кости начали самовольно вставать на прежнее место. Менее, чем через минуту некромант видел перед собой абсолютно невредимого человека. Он сам мог исцелить не хуже, но видеть, как сама мана, не направленная чужой волей творит такое было… удивительно. Для мага это было сродни тому, как если бы сошедшая с горного хребта лавина не просто распласталась у его подножия, а самостоятельно приняла форму, скажем, замка, со стенами, зданиями, комнатами и всей необходимой для жизни мебелью. Или шум тропического ливня обратился сложнейшей симфонией…