Проклятие замка Комрек

Находившиеся в комнате тоже не могли не заметить этого: они стояли, разинув в изумлении рты. Пока они глазели, Убуту перевел взгляд на пустое кресло рядом с женщиной и не очень удивился, увидев, что и оно тоже загорелось, а затем следующее и следующее. Он медленно поворачивался на триста шестьдесят градусов, пока не поджег, одно за другим, все кресла золотого дерева, стоявшие по периметру гостиной.

Муж горящей женщины бросилась к ней на помощь, но мог только наблюдать, как ее неподвижное тело почернело, а тонкий бокал хереса растаял в ее пузырящихся пальцах. Жар превратил ее в головешку, части которой отпадали, чтобы догорать на полу. Наконец ее обугленное тело неуклюже повалилось с кресла и подпалило роскошный ковер.

Как только Убуту взглянул на этого человека, тот закричал и упал на колени, а его одежда уже горела. Диктатор поднял голову, и загорелась длинная драпировка окна, пламя с которой перебросилось на стены и побежало по потолку. Возбужденная толпа, давно пошвырявшая стаканы с алкоголем, отчаянно пыталась добраться до окон, надеясь через них проникнуть на идущий вокруг комнаты балкон, но была отброшена огнем. Люди по всей комнате падали на пол, надсадно кашляя от жара, обжигавшего горло, ибо этот странный огонь не давал дыма. Счастливчики задыхались, так как кислород поглощался пламенем с огромной жадностью. Те же, кому не повезло, становились добычей огня, который Убуту распространял, как заразную болезнь, и их дорогие наряды быстро превращались в пылающие лохмотья. Вскоре вся комната стала одним огромным костром.

Слезы текли у него из глаз, разъеденных температурой, но Осрил Убуту мог только стоять как вкопанный и смотреть на пылающих демонов, танцующих вокруг него. Он рычал в ответ на их насмешки, пытался плюнуть в их фантомные лица, но во рту и в горле было слишком сухо, слюны совсем не осталось. Вместо этого он вызывающе ревел, как лев, которым – он знал – он и был.

В конце концов, поняв, что даже лев, каким он был, не может победить этих дьяволов, он испустил крик могучего воина. Увидев, что огонь перекинулся на подол его канзу и вот-вот поглотит его самого, он побежал вперед через адское пламя. Разбивая плавящиеся стекла, он нырнул прямо через огонь, закрывающий французские окна. Убуту, ставший теперь сверкающим огненным шаром, перелетел через низкую балюстраду наружу и понесся к убийственным скалам далеко-далеко внизу.

Громогласный рев воина сопровождал его на всем пути. Равно как демоны в голове.

Глава 86

– Куда? – испуганно спросила Дельфина, стараясь не сжимать руку Луи слишком сильно, чтобы не остались синяки.

– На лестницу башни, – на ходу ответил Эш. – Там мы сможем спуститься на первый этаж. Но надо будет сделать остановку, чтобы захватить кое-какие вещи, которые нам пригодятся.

Они поспешили дальше, вздрагивая при каждом новом взрыве, толчком отдававшемся в ноги. Он чувствовал, что эти взрывы определенно были делом рук человеческих. Эш пытался понять, кто, черт возьми, мог установить эти бомбы. Кто-то, свихнувшийся на идее уничтожения древнего проклятия? Или просто кто-то, имевший зуб на Комрек? Кто бы это ни был, он знал свое дело: канонада была такая, как будто замок Комрек будет снесен, а все те, кто находились внутри него, как в ловушке, окажутся раздавлены или сожжены.

Эш давно бы заблудился в бесконечных поворотах задымленных коридоров и переходов, если бы не Дельфина, которая, казалось, всегда точно знала, в каком направлении они должны двигаться.

Серый кислотный туман, едкий и зловещий, свисал с потолка. Кое-где им пришлось пробираться через огромные горящие залы. Замок был оснащен усовершенствованной системой пожаротушения, но она по какой-то причине не сработала.

Наконец, к великому облегчению Эша, они достигли винтовой лестницы башни.

– Будет лучше, если мы пойдем друг за другом, ближе к правой стене, где ступени шире, – сказала Дельфина.

Дым устремлялся вверх, втягиваясь в круглую башню, выступавшую в роли печной трубы для пожаров внизу. Вскоре у всех троих заслезились глаза, но идущий впереди Эш не останавливался. Он слышал, как надсадно кашлял Луи, и надеялся, что хрупкое тело молодого человека выдержит. Эш старался не сбавлять шага, чтобы не дать Луи и Дельфине времени испугаться всего того, что происходило вокруг. К счастью, сквозь узкие окна проникал яркий лунный свет, и это помогало находить путь в дыму. Однако по мере их продвижения вниз становилось все темнее.

– Дельфина, – снова позвал Эш, – фонарик, который я тебе давал, при тебе?

– В сумочке.

– Передай его мне, пожалуйста. Все труднее видеть, что под ногами.

Чем ниже они спускались, тем гуще становился дым. Они боялись поворотов, за каждым из которых путь мог преградить пожар. Возвращаться наверх было бессмысленно.

Кашель Луи становится все сильнее, Эш на мгновение остановился и вытащил из кармана куртки чистый белый носовой платок.

– Прикройте им рот и нос, – сказал он молодому принцу. – Так будет чуть легче.

Молодой человек кивнул и повиновался. Дельфина тоже достала маленький носовой платок и последовала его примеру. С удовлетворенным бурчанием Эш продолжил спуск и в первый раз заметил, что хромает. Раньше адреналин маскировал боль, но теперь каждый раз, когда он наступал на левую ногу, ее словно прокалывали горячим железным прутом от пятки до колена. Он пытался не обращать внимания на боль, но не мог не морщиться всякий раз, когда ступал на левую ногу.

Дым струился вверх, и иногда в его толще исследователю виделся темный орб, а сам дым, казалось, сворачивался в дьявольское лицо, слишком расплывчатое, чтобы его можно было толком рассмотреть, но всегда одно и то же, хотя длилось это не более мгновения-другого. Враждебность, обитавшая в замке Комрек, выступала как катализатор злых духов, была своего рода порталом, придавая бестелесным призракам подобие колеблющейся формы. Была открыта некая дверь, позволявшая этим сущностям выходить наружу, и он молился – буквально молился, – чтобы ее можно было снова закрыть, но только после того, как призраки будут изгнаны туда, где им место.

Наконец Эш, Дельфина и Луи оказались на третьем этаже замка. Эш подумал, не следует ли оставить здесь Дельфину и принца ждать его, но решил, что вместе им будет безопаснее.

– Пригнитесь и следуйте за мной, – сказал он им. – Старайтесь оставаться внизу, где нет дыма.

Согнувшись в три погибели, так что дымовое облако плыло всего лишь в нескольких дюймах у них над головами, они ковыляли вдоль коридора. Эш обернулся и увидел, как Луи цепляется за руку Дельфины, изо всех сил стараясь не отставать. В дальнем конце коридора площадка центральной лестницы была настоящим адом.

Они добрались до комнаты Дельфины и остановились.

– Возьми все, что может понадобиться, – проинструктировал ее Эш. – Но не слишком много! Может быть, только несколько шарфов и балаклаву. Намочи их водой и обвяжи один вокруг лица, убедись, что нос закрыт. То же самое сделай для Луи. Да, и замени эти туфельки на что-нибудь более практичное.

– Я переобуюсь в сапоги.

– Прекрасно, – сказал Эш. И очень сексуально, подумал он.

– Дэвид, – сощуренные, воспаленные от дыма глаза Дельфины смотрели ему в глаза. – Ты все время хромаешь. Тебе больно?

– Думаю, болит там, где меня подрала дикая кошка. Поверь, я весь в синяках и ссадинах, так что эта рана не имеет большого значения – так, до кучи. Слушай, забери фонарик, он может понадобиться вам с Луи.

Он протянул ей «Мэглайт».

– Луи?

– Льюис на самом деле Луи. Потом объясню.

Она выглядела озадаченной, но, к облегчению Эша, не стала требовать от него дальнейших объяснений. Взять «Мэглайт» она отказалась.

– Сегодня полнолуние, и в эту пору луна всегда светит прямо в мое окно. Кроме того, освещение все еще, кажется, работает, хотя и тусклое.