Проклятые Благословением. Часть 1

Наллар остолбенел. У него только что украли победу.

«Зачем ему вечерний старец? Он ведь только что сбросил вечернюю масть. Какого хрена происходит?..»

Заметив его недоумение, Ойлегер расхохотался:

— Ты удивил меня, Наллар, так что я решил ответить тебе той же монетой. Что, сорвалась рыбка с крючка, да?

Нет. Нет. Нет. Не может быть.

Победа ведь была так близка. Он буквально ощущал ее запах.

Объяснение произошедшему могло быть только одно.

«Этот хитрозадый торгаш понял, что я собираю старцев, — догадался Наллар. — Все кончено».

Теоретически, он еще мог побороться: в руке у него было две рассветные арканы, и еще две арканы той же масти находились на свалке. Но тогда ему придется рано или поздно сбросить дневного старца; у Ойлегера же в руке на данный момент по-любому было минимум три дневные арканы. На этом круге он заберет со свалки дневного всадника, что обеспечит ему выигрыш, как только Наллар сбросит дневного старца…

Нет, похоже, все и впрямь кончено. А если и нет, то желание играть начисто пропало.

Наллар с досадой бросил арканы на землю, обнажая недособранных старцев и одинокого рассветного ремесленника.

— Эта партия за тобой, торговец.

Ойлегер с довольным видом забрал оба жаворонка и показал свои арканы: как и ожидалось, среди них было три дневных.

— Объясни, — потребовал Наллар, — как ты это сделал?

Ойлегер, похоже, ждал этого вопроса.

— Ты слишком часто смотрел на сброшенных старцев, и слишком обрадовался после того, как сбросил всадника и иерофанта. Я догадался, что у тебя в руке есть три старца, и ты подтвердил это, когда взял четвертого. Мне оставалось лишить тебя возможности забрать пятого, после чего победа была мне практически обеспечена. — Ойлегер взял лежащую рядом флягу с водой с сделал долгий глоток. — И все же… Ты играл здорово. Нет, я не шучу! Ты не побоялся идти на риск, даже с учетом того, что шансы на сбор пяти старцев были крайне малы. Это похвально. Чуть меньше эмоций, и ты бы обыграл меня. Плюс тот ход, когда ты взял свою же только что сброшенную аркану… Я уже говорил, что временами ты мыслишь нестандартно, гальтиец? Да, кажется, говорил. Тогда скажу вот что: из тебя, знаешь ли, мог бы выйти неплохой арканист.

Наллар досадливо отмахнулся.

— Я трачу время на эти разрисованные пятиугольники только потому, что они пользуются популярностью у твоего народа.

Ойлегер недоверчиво покачал головой.

— Не убедил. Ты азартный человек, Наллар.

— Я так не думаю.

— Клянусь горшком черного перца, азартный. Подумай сам. Стал бы не азартный человек трижды подряд пытаться собрать пять одинаковых аркан? Да не в жизни! Остановился бы еще после первой, максимум после второй попытки.

— Может, я просто упертый?

— Не без этого. Азарт и упорство зачастую делают из человека… — Ойлегер замер, не договорив. — Вот же ж дрянь. Этого еще не хватало.

— В чем дело?

Обернувшись, Наллар увидел сам. С полдюжины людей шагах в пятидесяти от них переходили вброд ручей и уверенно направлялись в их сторону. Наллар прищурился. Разбойники? Нет, не похожи. Тогда…

— Патрульные, мать их, солдаты, — проскрежетал Ойлегер, убирая колоду в карман жилета. — Будь начеку, Наллар, ладно?

— И что бы я делал без твоих бесценных советов.

Они продолжили сидеть — что еще оставалось? Наллар постарался расслабиться в предвкушении встречи с теми, что без лишних церемоний сдерут с него шкуру живьем, если прознают, кто он такой на самом деле. Тень сомнения промелькнула у него в голове — а не было ли все это коварным планом торговца? Быть может, Ойлегер только делал вид, что интересуется его компанией, а на самом деле лишь выжидал подобного момента, чтобы сдать его военным? Впрочем, это слишком маловероятно — пожелай торговец сдать его, поднял бы шумиху в трактире. Наллар мельком взглянул на партнера по путешествию — тот сидел, нервно сцепив руки, и смотрел на приближающийся отряд с нескрываемым отвращением. Похоже, патрульные отряды тут не в почете.

Вскоре солдаты приблизились, и Наллар смог разглядеть их. Все шестеро выбриты, коротко подстрижены, каждый — в строгой военной униформе. За поясом свешиваются прямые черные ножны. На серебристом, до блеска вычищенном нагруднике — взмывающий ввысь алый жаворонок. Такой же, как на триамнийских флагах, только там он, наоборот, белый и на алом фоне.

«Почти один в один как те, что на арканах», — заметил Наллар. Интересно, это рисунки на арканах сделаны недавно, или же униформа так давно не менялась?

Вперед остальных вышел молодой худощавый солдат, судя по наплечной нашивке, десятник. По хищной роже сразу видно — дерзости ему не занимать. Должно быть, они с торговцем показались ему идеальной мишенью, чтобы он мог покичиться перед подчиненными — подобное Наллар лицезрел далеко не впервые.

Все же, несмотря на культурные различия, люди во многом одинаковые. По крайней мере, у них примерно одни и те же добродетели, одни и те же пороки.

— Так-так-так. — Голос десятника оказался еще более мерзким, чем лицо. — И кто это тут у нас?

Ойлегер поднялся и коротко, но дружелюбно кивнул.

— Ойлегер, торговец пряностями, господин десятник. Везу вот товар на Священный Полуостров.

— Эвон оно как. Торговец пряностями, значит.

Наллар решил без необходимости не встревать в диалог.

— Ну пойдем, что ли, поглядим на твои товары. — Наллара не соизволивший представиться десятник пока что демонстративно игнорировал.

В сопровождении военного эскорта они вернулись на обочину тракта. Десятник неторопливо обошел повозку и лошадей. Вернувшись на прежнее место, хмыкнул.

— Роскошненькая у тебя повозка, однако. Новенькая, ни царапины. И обе лошади вполне себе упитанные, не чета нашим армейским клячам. Небось овес ведрами жрут, да даньязским элем запивают. — Десятник помолчал, видимо, ожидая какого-то комментария со стороны Ойлегера. Не дождавшись, продолжил допытываться: — Что, поди, хорошо идет торговля?

Ойлегер как бы задумался. Затем пожал плечами.

— Спасибо, не жалуюсь.

— Не жалуешься, значит? — Десятник надрывно расхохотался и повернулся к подчиненным. Некоторые из них для приличия тоже посмеялись. — Слышите, ребята? Он не жалуется. Как вам?

Наллар тем временем чуть отошел и, присев, прислонился спиной к придорожному валуну. Происходящий абсурд набирал обороты.

Ойлегер откуда-то достал пару пергаментных свитков и предъявил их десятнику.

— Вот разрешение на торговлю пряностями по всей стране, с печатью главы Совета Архонтов и…

— Да подотрись ты своими бумажками, — процедил десятник, грубо отмахнувшись от протянутого разрешения. — Скажи-ка лучше, как тебе удалось накопить на такую повозку и лошадей?

— Годами усердной торговой деятельности да милостью Рассветных Богов, как еще?.. Послушайте, господа военные, я честный торговец. Не понимаю, в чем вообще проблема.