Проклятый целитель

Так что усевшись поудобнее на стул, тяжело вздохнув, я стер один из символов на руке с помощью принесенного с собой спиртового раствора и ватки. Стоило мне лишь немного повредить символ, как клякса рванула по руке вверх. Сжав челюсть от напряжения, ощущая, как пот струится по телу, я с усилием вернул проклятие на место.

— Ха… Ха… — тяжело дыша, я ощущал, как эта пакость пытается вырваться.

Аура тут же проникла в мою окаменевшую руку, будто вода, заполнив свободное пространство. Клякса пыталась поглотить меня, мою силу, но аура не подавалась, отчего клякса будто окунулась в раствор с кислотой. Эффект пока был едва заметен, но я почти сразу ощутил, что моя энергетика стала расщеплять эту мерзость, вот только мне потребуется минимум месяц, чтобы закончить. Каждую ночь я буду приходить сюда, чтобы медитировать, чтобы спасти свою руку от полного окаменения.

Спустя два часа, ощущая, как моя одежда промокла от пота, я вытащил из подсумка маркер, восстановив целостность печати. Черная клякса тут же ринулась в атаку, но будто, налетев на невидимый барьер, с явной неохотой откатилась назад. Я же, сидя без сил развалился на стуле, про себя подумав, что было бы неплохо, если где-то здесь был рабочий душ. Вместе с медсестрой Айко мы проходили душевые, но едва ли в них есть вода. О чем тут говорить, в этом крыле нет даже электричества.

Посмотрев на часы на столике, я понял, что пришло время сделать свой первый обход по больнице. Соваться в подвал, я, пожалуй, действительно не буду, но осмотреть всю территорию было бы неплохо. В конце концов, мне за это платят деньги. Так что поднявшись со стоном со стула, насвистывая мелодию, я двинулся на обход.

Звон от моего голоса расходился эхом по пустым кабинетам и коридору. В целом все было спокойно, правда, я стал слышать ритмический стук, который доносился откуда-то из вентиляции. Прислонившись ухом к полу, я понял, что звук исходит откуда-то из-под земли. Подвал. Если так подумать, посмотрев на свою правую руку с печатью, я не хочу знать, что там запечатано. Я даже отсюда ощущал зловещую энергетику. Эта штука меня сожрет и не заметит. Так что я продолжил обходить больницу, двигаясь в сторону душевой.

Без особых проблем дойдя до нужной двери, я заглянул внутрь, осветив фонарем открытые шкафчики и деревянные лавки вдоль них. Не обнаружив ничего подозрительного, я вошел в раздевалку, решив осмотреть кабинки на предмет ценных вещей. Едва ли хозяева кабинок сюда еще вернутся, ремонт затянулся на годы, уверен, многие уже и не работают в больнице, а все остальные уже давно могли забрать свои вещи.

Стоило мне зайти внутрь, как фонарик выхватывал из темноты ряды полуразрушенных шкафчиков. Дверцы висели на последних петлях, словно их кто-то пытался выломать, скрипя при малейшем движении воздуха. В углу валялась перевернутая табуретка, а под ней ржавый разводной ключ. Я положил находку на лавку может еще пригодится, если придется вскрывать замки или отбиваться от кого.

Третий шкафчик оказался забит медицинскими принадлежностями: бинты в герметичной упаковке, йодные флаконы с не истекшим сроком годности. Немного подумав, пока решаю оставить содержимое на месте, нужно будет позже вернуться сюда с сумкой. В четвертом ящике меня ждал приятный сюрприз в виде карманного фонарика на динамо-заводе, завернутый в полиэтилен. Проверил: крутишь ручку — светит. Идеально, если с моим фонарем что-нибудь случится.

Запах потной одежды с каждой минутой становился все невыносимее, а потому, скинув потную футболку, я двинулся в душевые, ощущая прохладный кафель под ногами. Щелкнув краном в ближайшей кабинке со скрежетом по трубам побежала вода. Ледяная струя ударила по спине, вырвав сдавленное ругательство. Холодный душ в заброшенной больнице прям идеальное завершение дня. С усмешкой мелькает мысль. Мыло из шкафчика пахло химической лавандой, словно пыталось замаскировать запах антибиотиков и плесени.

Спустя пару минут, вытираясь полотенцем с выцветшим логотипом клиники, я услышал снаружи глухой удар, будто что-то упало. После чего красный резиновый мячик покатился по кафелю, остановившись у моей стопы. Немного наклонившись, рассматриваю его, не спеша прикасаться. На поверхности отпечатались детские пальчики: чёрные, будто обожженные.

— Эй, — бросил я в пустоту, прикрывшись полотенцем. — Невежливо подглядывать за людьми в душе.

В ответ зашипели трубы. Вода в душевой внезапно хлынула из всех кранов, заливая пол. Мячик подпрыгнул, ударившись о стену, и покатился к выходу, оставляя за собой мокрый след. Я двинулся следом, но свет фонаря выхватил лишь мелькнувшую тень у поворота: маленькую, в промокшем платьице.

— Сбежала, — прошептал я, ощущая, как печать на руке пульсирует в такт сердцебиению. — Похоже, смена будет интересной.

Вернувшись обратно в подсобку, я продолжил свои медитации. Когда я ощущал, что проклятие вот-вот может сорваться, я возвращался к душевой, а заодно делал обход. Каждый раз призрак девочки старательно пытался меня напугать. Но уже после второго раза я понял одну простую вещь, то, что я видел в душевой и иногда в проходах — это морок, иллюзия. Осознав это, я окончательно перестал бояться этого места.

Спустя четыре часа от начала дежурства, закинув ноги на стол, я закрыл глаза и как-то незаметно для себя задремал…

Где-то в полночь за окном исчезли звезды, стал слышен еще отчетливее грохот откуда-то из подвала, но Кацураги сделал единственную вещь, которую мог сделать… сместился на другой бок и продолжил посапывать дальше. Никакие привидения не могли напугать героя, когда на кону медицинская страховка и сорок две тысячи в месяц.

***

Проснулся я от того, что солнце било в глаза, заставляя морщиться. Я поднялся со скрипучего кресла, чувствуя, как ночь в душной подсобке и выкуренные сигареты оставили горький привкус во рту. Мне стоило немного освежиться. За окном слышался шум машин, обычный утренний гул города, ничего сверхъестественного. Никакого больше стука из подвала и проклятий в виде призрака девочки. Хорошо.

Став приводить с себя в порядок, умывшись из бутылки с водой, я подумал, что нужно принести сюда зубную щетку и хорошее полотенце, можно даже шампунь с душистым мылом. Видимо из-за медитаций мне придется довольно часто посещать душевую. Этой ночью меня хватило едва на четыре часа, после чего я отрубился, нужно увеличить это время, иначе я не избавлюсь от проклятия в руке и за полгода.

Пока я готовился отправиться домой, собирая свои вещи, проверяя, ничего ли не забыл, дверь в мою подсобку приоткрылась без стука. После чего в ней показалась девушка с еще дымящимися пластиковыми стаканами в руках. Явно куплено в не самой дешевой забегаловке.

— Кофе? — Айка протянула бумажный стакан, она был одета в короткую бежевую куртку, под которой виднелась блузка, а на ногах у нее были белые брюки с туфлями.

Я принял подношение с благодарным кивком, отмечая как блестят ее крашеные волосы при дневном свете. Кофе — это то, что мне сейчас как раз и нужно, чтобы не заснуть по пути домой. Благо идти было всего минут пятнадцать. Даже удивительно, как я сам не обнаружил объявление, что сюда требуется ночной смотритель.

Первый глоток обжег губы, слишком горячий, но хотя бы не горький, ощущался вкус молока и сахара.

— В субботу я с друзьями планируем провести встречу в городской библиотеке, — с этими словами Айка повернулась к выходу. — Если будет время… — она остановилась в дверях, повернув голову назад, — загляните к нам, уверена, вас может заинтересовать тема наших исследований…

Когда ее шаги затихли в коридоре, я подумал, что это трудоустройство могло быть своеобразной проверкой. Я не испугался призрака, не сбежал. Посмотрев на оккультный круг на полу, я подумал, что пускай он нарисован немного криво, возможно, трясущейся рукой, но я видел такой же в тех книгах, что обнаружил выкинутыми на помойке рядом с моим жилищем, они сейчас лежат в моей комнате, я их порой почитываю. Возможно, их владелец все еще живет в моем жилом комплексе. Рис, хоть и покрылся плесенью, но он еще не полностью испортился.