Проклятый целитель

— Ты же знаешь, что наши занятия в шесть вечера! — прохрипел я, всё же поднимаясь и натягивая на окаменевшую руку черную перчатку.

— Но сегодня особый случай! — настаивала она, продолжая колотить в дверь.

Старшеклассницы в наши дни не имеют никакого почтения к старшим, уже в который раз про себя вздыхаю. Покачиваясь, я дошел до входа и все же приоткрыл дверь, готовый обрушить на нее весь свой утренний гнев, но замер на месте с приоткрытым ртом. Хана стояла на пороге, сияя, как новогодняя гирлянда. На ней была не школьная форма, а странный костюм: черные леггинсы, тёмно-синяя куртка с капюшоном и… красный шарф, развевающийся по ветру.

— Ну как? — она эффектно развернулась. — Теперь я официально готова к борьбе с проклятиями!

Я уставился на неё, медленно осознавая, что она это серьёзно.

— Ты… сшила себе костюм? — мой глаз задергался.

— Не просто костюм! — она гордо подняла подбородок. — Это моя боевая экипировка! Водостойкая ткань, карманы для всякой мелочи, светоотражающие полосы на случай ночных вылазок…

Я закрыл глаза, молясь, чтобы это оказалось сном. Но нет, когда я снова открыл их, Хана всё так же стояла передо мной, сверкая своей улыбкой во весь рот. Она, что, возомнила себя каким-то сраным супергероем из сенен манги? В ответ мне захотелось застонать и выгнать ее, чтобы она переоделась, но вместо этого:

— Заходи… — вздохнул я, отступая.

Она влетела в комнату, как торнадо, достав из кармана яблоко и свернутую тетрадку, которую я передал ей вчера. Похоже карманы в ее ветровке действительно просторные. Впрочем, это не отменяет того факта, что в этой одежде она слишком выделяется.

— Я всё прочитала с десяток раз! — торжествующе объявила она, хлопнув ладонью по тетрадке.

Не выспавшись, мне хотелось как-нибудь едко ответить, но я лишь тихо проворчал, двинувшись к чайнику. Мне нужен кофе. Поставив чайник, я с кряхтением вернулся за стол, уставившись на Хану. Она, между тем, уже сняла повязку, став с любопытством осматриваться, задержав взгляд на моей правой руке. Непроизвольно ее сжав, услышав легкий скрежет, я подумал, что ей нужно преподнести урок, слишком она легко отнеслась ко всему происходящему.

— Ладно, — тихо вздохаю. — Раз уж ты такая подготовленная, перейдём к практике.

Хотя изначально я собирался ее помариновать еще с недельку, но видя ее энтузиазм, ее новый костюм, я понял, что это не вариант. С таким настроением она точно влетит в какой-нибудь блудняк и меня за собой утянет. Нужно напомнить ей, что проклятия — это не игрушка, а шаманы не герои из сенен манги. Костюм себе сшила… во дает.

Хана замерла, её алый глаз расширился.

— Прямо… прямо сейчас? — недоверчиво уставившись на меня.

— Ты же хотела научиться? — провокационно усмехнувшись. — Сегодня «отведаешь» своё первое проклятие, — немного зловеще заканчиваю.

Мой замысел был довольно прост, пускай на своей шкуре ощутит, каково это помогать другим. Поглотит проклятие, почувствует себя оскверненной чужой злобой и завистью. Боюсь, только так я могу показать ей, что все происходящее вокруг далеко не игра. Некоторые люди не понимают слов, им нужен наглядный пример. И, если Хане недостаточно ее красного глаза и моей окаменевшей руки, что ж, как ее учитель мне стоит ей показать пугающую реальность.

Встретившись со мной взглядом, она проглотила комок, но все же кивнула.

— Не бойся, это всего лишь сглаз, — немного беспечно махнув рукой. — От него у людей голова болит. Лёгкая добыча.

Продолжаю дразнить ее, заваривая себе кофе.

— Тогда пошли! — она резко вскочила, чуть не опрокинув мой чайник.

Поморщившись, я указал Хане на недопитый мной кофе. Она покраснела, после чего вернулась обратно за столик, гипнотизируя меня взглядом с нетерпением. У меня было мелькнула мысль еще больше помариновать свою «ученицу», но я решил, что это ни к чему. Жизнь и так не простая штука, чтобы еще больше ее усложнять.

Спустя пяток минут мы вышли на улицу. Утро было серое, влажное, в небе зависли серые тучи, будто отражая мое настроение. Впрочем, вздохнув свежего воздуха, мое самочувствие стало понемногу выпрямляться. По утрам, особенно, когда я не выспался, я сам себе напоминаю дикобраза, который выпускает во все стороны колючки.

Хана шла рядом, нервно теребя свой красный шарф.

— Кацураги… — она вдруг заговорила, глядя куда-то в сторону. — А почему ты вообще живёшь один?

Я нахмурился, к чему она это вообще спросила? От чего-то вспомнилось, как я вчера планировал немного расспросить Хану за ее жизнь, почему она живет одна без родителей. Со стороны этот вопрос прозвучал крайне невежливо. Если бы я хотел, сам рассказал, да только там нечего рассказывать. Я живу один, поскольку мне не с кем больше жить. Родители отвернулись, а завести девушку с моим образом жизни подобно одному из подвигов Геракла.

— Не твоё дело, — произношу раньше, чем успеваю подумать. — Почему ты вообще спрашиваешь? — чуть мягче посмотрев на нее.

Захотелось закурить, но я волевым усилием сдержался.

— Ну, просто… — она покусывала губу. — Ты же не такой уж старый, и даже не урод, а у тебя нет девушки…

— Хана. — я резко остановился. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь.

Провожу черту, не желая говорить об этом.

Она смолкла, но ненадолго:

— Просто интересно! Ты же мой учитель, а я почти ничего о тебе не знаю, — доверительно заглянув мне в глаза.

Я хотел ответить что-то резкое, скорей по привычке, чем из желания нахамить, но в этот момент из-за угла вышел мужчина в помятом костюме. Лысеющий, с темными кругами под глазами. Он шел, пошатываясь, и время от времени потирая виски.

— Вот наш подопытный, — пробормотал я.

Хана присмотрелась, отодвинув свою повязку.

— Он… он весь в чёрных пятнах! — округлила она глаза.

— Сглаз, — задумчиво киваю. — Кто-то сильно ему позавидовал. Ну что, готова? — пристально посмотрев на девчонку.

Первое проклятие сравни похмелью поутру, вот только когда ты ночью просто лег спать, а не тусил в клубе всю ночь. Выгоду получает клиент, а не недоучка шаман. За все приходится платить, в том числе за чужую зависть и злобу, и так уж вышло, что именно шаманы платят по счету, когда поглощают чужие проклятия. Хане с ее характером стоит это понять как можно быстрей.

Ученица глубоко вздохнула, выпрямилась.

— Да, я готова… — но по взгляду было понятно, что нифига она не готова.

Мы подошли ближе. Мужчина даже не заметил нас, он просто стоял, сжав голову руками, будто пытаясь унять боль.

— Привыкай, — сказал я Хане. — Так выглядит большинство проклятий. Не монстры и не демоны, просто обычные люди, которых кто-то ненавидит.

Она протянула дрожащую руку.

— И… и что теперь? — неуверенно посмотрев на меня.

— Коснись его. Потяни на себя проклятие. Но будь осторожна, если почувствуешь, что проклятие слишком сильно для тебя, то разрывай связь и уходи, не геройствуй, если ты умрешь, то это никому не поможет, — серьезно на нее посмотрев.

Здесь я немного лукавил, как минимум человеку, у которого она заберет проклятие, она может и помочь, но я решил промолчать об этой детали.