Проклятый молот

Кхм… Она покраснела совсем уж до кончиков ушей и… спрятала лицо за руками. Вроде не заплакала. Кажется, сделала вид, что в домике. Боги, да это чудо сама невинность!

— Так… — протянул недобро Фёдор Михайлович. — Давид, я предупреждал. Неделю без моего кофе.

— Больно надо. За тему я уже взялся! Посмотрим, чей кофе лучше будет! — начал я блефовать.

— Похвастаться есть чем? — спокойно срезал он меня.

Я отвернулся, уставился в окно и сделал вид, что вопроса не услышал.

— Чувствую, год весёлым будет, — вздохнул Фёдор Михайлович, достал фляжку и пригубил кофе. — Блин… Эварницкий… Что с тобой не так?

— Это вы спрашиваете? — удивился я.

— Не в том смысле… — поморщился он. — С тобой сегодня точно что-то не так. Смотрю и не могу понять.

— Дурак он! — пискнуло наше золотце.

— Куда я попал… — заподозрил неладное азиат.

— А стесняшка-то с темпераментом, — подмигнул мне полубог.

— А ну все заткнулись, — рявкнул куратор. — Эварницкий. Где. Твой. Молот? — чуть ли не прорычал он.

— Отобрали! — радостно воскликнул я.

— Отобрали, — медленно повторил мужчина. — Молот ранга великий. С тёмной богиней внутри.

— Ага! — радостно подтвердил я.

Проклятия-то мои никуда не девались. Плели свои кружева, обеспечивали неприятности.

— Подробности, — потребовал Фёдор Михайлович.

— Да там ничего такого… — отмахнулся я. — Не переживайте.

— Ещё неделя без кофе.

— Ну вы и изверг! Как я тогда со своим результатом сравнивать буду?

— Если дальше продолжишь мне трепать нервы, весь год растворимый пить будешь. И вообще. Зубы мне не заговаривай. Кто молот отобрал?

— Так охранители, — нехотя сказал я.

— Охранители, — с затаённой болью произнёс куратор.

— А ты весёлый парень, Эварницкий, — заулыбался полубог.

— Великий молот? — спросил парень-крепыш, который пришёл предпоследним, уже после меня.

— Тихо, — придавил Фёдор Михайлович. — Как это вышло?

— Как-как, — ответил я. — Иду я, никого не трогаю. Тут раз, и патруль нарисовался. Документы затребовали. Потом к молоту прикопались. Слово за слово, решили отобрать. Я и отдал.

— Тогда почему ты радуешься? — с подозрением спросил куратор.

— Как почему?! Я их предупредил, что за каждый час без молота они должны мне будут по миллиону! Иначе забирать не буду!

— Твою мать… — застонал Фёдор Михайлович. — Что… Что твоё Перо будет… писать?

Он говорил с запинками, видимо, не понимая, как обозначить происходящее. Мы-то с ним до этого обстоятельно поговорили. Про меня он знал многое. В том числе кое-что про молот.

— Жизнь и доминирование, — ответил я.

Куратор выругался. Достал телефон. Позвонил кому-то.

— У нас ЧП, — сказал он в трубку. — У подопечного молот отобрали. — Пауза. — Охранители. — Снова пауза. — Да, тот самый. — Ещё пауза. — Ага. Чую, там полная жопа. Что за Охранители? — глянул он на меня.

— Они не представились, — развёл я руками. — Да вы не волнуйтесь. Скоро они сами меня найдут.

— Где это произошло? Как давно? — не успокоил его мой ответ.

— Два с половиной часа назад, — глянул я на часы. — Возле моего дома. Где магазин «Букварь вкуса». Они на служебной машине были. Работали точно по наводке. Но вы не спешите. Не надо мешать мне зарабатывать.

Передав информацию, куратор откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и медленно засопел.

— И это только первый день… — пробормотал он.

— А мне нравится, — воскликнул полубог.

— На молот-то можно глянуть? — спросил крепыш робко. — Потом…

Я присмотрелся к нему и предположил, что в нём есть капля-другая великаньей крови. Забавная компания здесь собралась.

— Весь план встречи насмарку пошёл, — недовольно сказал куратор.

— Чего вы так на меня смотрите? — ответил я ему. — Уж моей вины нет в том, что среди Охранителей есть те, кто отжимают у невинных юношей их любимые артефакты. И, между прочим, я Охранителям оказал полное содействие! Даже морды бить не стал! Ну и на всякий случай уточню, что, к кому обратиться за юридической помощью, уже нашёл. Сертификация же на артефакт, на которую так напирали Охранители, требуется только в случае продажи изделия, но никак не при его использовании самим создателем. Также у меня есть видеозапись, как Охранители, совсем без применения Голоса, бодро рассказывают, какими делами промышляют.

— Эварницкий… — прошипел Фёдор Михайлович. — А ну быстро перекинул мне запись.

— Даже не подумаю. Каждый час — это дополнительный миллион.

— Нужно быть очень наглым, чтобы рассчитывать на выплату.

— Не проверим, не узнаем, — развёл я руками. — Впрочем, мы можем договориться.

— Пачка моего кофе, — сдался он.

— Договорились, — не стал я артачиться.

Вскоре видео оказалось у куратора, и он перекинул его кому-то дальше.

— Ещё кто-нибудь хочет сорвать встречу? — обвёл он мрачным взглядом собравшихся. — Если нет, тогда начнём. Как вы уже все поняли, группа собрана… кхм… уникальная. Знакомство откровенно не задалось, и мы сейчас попробуем это исправить, — посмотрел он на меня выразительно, мол, только попробуй что-нибудь ещё выкинуть. — Предлагаю каждому представиться. Как зовут, немного о себе, в чём ваш главный талант, что хотели бы изучать. Ну и да, если вдруг до кого не дошло, таланты у всех разные, и на их пересечении, как я надеюсь, получится что-то по-настоящему интересное. Поэтому запираться здесь не надо. Тут каждый под клятвой, поэтому информация о вас дальше аудитории не пойдёт.

Теперь уже я посмотрел на Фёдора Михайлович выразительным взглядом, кивнув на полубога. Ну да, ну да. Конечно же, информацию он не сольёт.

— Ты, Эварницкий, раз самый проблемный, то давай. С тебя и начнём.

— Кхм… — поднялся я. — Да я самый обычный парень.

— Не беси меня, — процедил куратор.

— Сами напросились, — ответил я недобро и действительно перестал дурачиться.

Говорить можно по-разному. А ещё можно по-разному смотреть, делать паузы и вкладывать силу в голос. Не Голос, а самый обычный голос, что иногда не очень-то отличается.

— В этой жизни Давид Романович Эварницкий. Безземельный аристократ. Тридцать восемь звёзд. В прошлой жизни — бог Элиот. Был изгнан с Олимпа и проклят. Ни дружбы, ни любви, ни меча в руках, ни покоя. Характер вредный, как некоторые заметили. Постоянно влипаю в неприятности, поэтому рядом со мной небезопасно находиться. Ещё небезопаснее пытаться выступать в качестве этих неприятностей. Не рекомендую. Со мной даже архидемон связываться не захотел. В позапрошлой жизни успел побывать королём, так что всякие мрачные аристократики-ниндзя, — бросил я взгляд на мрачного азиата, — своё высокомерие могут придержать при себе. Владею Голосом и истинной речью. Это такой изначальный язык, его ещё боги и высшие сущности используют. Можно применять и в артефакторике. В чём моё, без сомнения, преимущество. За эту жизнь успел сковать три великих артефакта. Про один из которых вы уже слышали. Молот по имени Перо. В нём ещё кусок тёмной богини заключён, но это так, ерунда, недостойная внимания. Прошлым летом побывал у атланта. Вредный старикан поделился кое-какими знаниями. Не люблю богов. Люблю кофе. Пожалуй, всё. Единственное, что добавлю, если кому-то мой рассказ показался бредом, то лучше придержите едкие комментарии при себе.

— Ты забыл добавить, что хочешь изучать, — педантично заметил куратор.

— Ах да, — почесал я макушку. — Во-первых, я собираюсь сделать такой артефакт, который будет готовить кофе покруче, чем ваш, Фёдор Михайлович. Во-вторых, хочу изучать тему полётных артефактов. В-третьих, надо доизучать тему пространственных артефактов. В-четвертых, я собираюсь выковать особый меч.

— Насколько особый?

— Меч — погибель богов. Меч — хранитель баланса. Меч, что ляжет мне в руку, — ответил я, чувствуя, как внутри что-то дрожит.