Проклятый

Лишь тогда я на самом деле впал в панику. Меня угнетало ужасное сознание, что я задыхаюсь и если не смогу освободиться, то меня ожидает смерть. Я слышал от кого-то, что утопление — самый мягкий вид смерти, значительно более приятный, чем смерть от пули, от огня или в катастрофе; но тот, кто так заявлял, наверняка никогда не был в один холодный мартовский день на дне северной части Атлантического океана, без загубника, и с ногой, удерживаемой каким-то неуступчивым свинством. Наверно я завопил во всю глотку, судя по количеству пузырьков воздуха, и прежде чем успел прийти в себя, имел полный рот воды. Ледяная, соленая, шипящая морская вода вливалась мне в желудок, пылая, как жидкий огонь. Я вернул часть проглоченного и к своему счастью не подавился при этом, хотя в легких у меня уже почти не было воздуха.

В голове у меня билась только одна мысль: не наглотайся воды! Не глотай воды. Дан Басс предупредил меня, что тот, кто втянет морскую воду в легкие, тот уже покойник. Собственно, шансов на спасение уже нет.

В голове у меня звенело, глаза вылезли из орбит. В последнем отчаянном усилии я дернулся, чтобы увидеть, что меня держит за щиколотку. К моему ужасу я увидел, что это была ночная рубашка утонувшей, все еще покрывающая мертвое тело, которое подпрыгивало и подпрыгивало в своем смертном танце. Видимо, когда я проплывал мимо нее, течение, вызванное движением моих ласт, освободило ее из сетей. Останки, наполненные газами разложения, начали подниматься вверх и поплыли вслед за мной, как буй. Рубашка запуталась вокруг моей ноги, а когда я начал дергаться, останки перевернулись и газы из грудной клетки вылетели вверх, после чего тело стало тяжелее и начало тянуть меня вниз.

Я полусогнулся и обеими руками дернул за рубашку, но мокрый материал, обвившись вокруг моей щиколотки тесно, как перевязка, не хотел уступать. Я потянулся к бедру и выхватил свой рыбацкий нож. Останки все еще вертелись и подпрыгивали так резко, что мне трудно было не искалечить ногу при разрезании ткани.

Два, три, четыре удара, и я знал, что у меня еле хватит воздуха, чтобы доплыть до поверхности. Но я ударил еще раз, и каким-то чудом материал порвался. Труп женщины снова начал падать вглубь, в темноту, ныряя в мутной воде и в облаках ила.

Я сбросил пояс с балластом, что следовало сделать много раньше, и начал размахивать ластами. Мне казалось, что я выныриваю в убийственно медленном темпе, но паника уступила, меня охватило удивительное спокойствие, и я уже знал, что выживу. Наконец я выставил голову над волнами, почувствовал ветер, солнце и свежий воздух, а почти в полумиле от меня я увидел «Алексиса».

Я отчаянно замахал руками. Я не знал, даю ли я нужные сигналы, но я просто был не в состоянии долго держаться на воде, особенно среди заливавших меня волн. Я чувствовал себя вымотанным физически и психически. Дан Басс был прав, когда говорил, что погружение с аквалангом является спортом столь же умственным, сколь и физическим. Это не развлечение для паникеров и истериков.

Я услышал отдаленный звук двигателя «Алексиса». Наконец лодка, описывая круг, приблизилась ко мне, и Дан Басс прыгнул в воду, чтобы поддержать меня. Он дотащил меня до борта, а потом вместе с Джимми как-то затащил меня на палубу. Я лежал, растянувшись на досках, как свежевыловленная акула, кашляя, плюясь и выплевывая воду носом. У меня было чувство, как будто кто-то продирал мои дыхательные пути ершом для прочистки труб.

Джилли встала на колени рядом со мной.

— Что случилось? — спросила она. — Мы уже думали, что ты потерялся! Эдвард и Форрест уже отправились искать тебя и сказали, что ты исчез.

Я кашлял и кашлял, пока мне не начало казаться, что я сейчас вырыгаю. Но наконец мне удалось овладеть кашлем и с помощью Дана я сел.

— Сейчас мы стянем с тебя комбинезон, — сказал Дан. — Джилли, в рюкзаке есть термос с горячим кофе, принеси его, хорошо? — Он присел рядом со мной и внимательно посмотрел на меня. — Это наверно моя вина, — заявил он, когда уверился, что я цел и невредим. — Ты должен был сначала потренироваться в бассейне, прежде чем мы выпустили бы тебя на открытые воды. Но ты смотрелся как человек, способный за себя постоять.

Я громко шмыгнул носом и кивнул головой.

— Я потерял их из вида. Только и всего. Не знаю, как это произошло.

— Ничего особенного, — ответил Дан. — Когда наденешь маску, то чувствуешь себя конем с удилами в зубах, ты можешь смотреть только перед собой. А в такой мутной воде достаточно пары секунд, чтобы потерять из вида товарищей. Но это также и их вина, они не должны были спускать с тебя глаз. Может, надо было использовать спасательный канат. Не любитель этого, канат еще больше ограничивает движение, а пользы с него мало, но на следующий раз нужно будет подумать и об этом.

— Не говори мне о следующем разе.

— Должен быть следующий раз. Если ты сейчас не спустишься под воду, то ты уже никогда не сможешь спуститься.

— Я не боюсь погружения, — ответил я. — Речь не о нем. Я впал в панику и не стыжусь в этом признаться, но наверно каждый бы перепугался, если бы увидел то, что увидел я.

— Ты что-то нашел? — заинтересовался Джимми. — Что-то связанное с «Дэвидом Дарком»?

— Угу. Я нашел труп утонувшей женщины. Даже в довольно неплохом состоянии. Она запуталась в рыбацкой сети. Стояла по стойке смирно, как живая, и только вертелась по сторонам. Я зацепился ногой за ее рубашку и чуть было не утонул.

— Утонувшая женщина? Где же она?

— Пошло на дно, когда мне удалось от нее освободиться. Но я думал, что прилив выкинет ее на берег, раз уж она уже не запутана в этой сети.

Дан Басс прикрыл глаза от солнца и огляделся вокруг, но море вокруг лодки было спокойно.

— Лучше я позову Эдварда и Форреста, — буркнул он. — Они все еще тебя ищут.

Он прошел на корму, где находилась алюминиевая лестница для ныряльщиков и ударил по ней пять раз французским ключом. Это был сигнал для возвращения Эдварда и Форреста, сигнал, который был слышен на расстоянии минимум в полмили под водой.

— Я отмечу координаты этого места, — сказал Дан Басс. — На случай, если полиция захочет знать, где ты нашел тело. — Он пошел к рулевому колесу, прочитал по компасу положение лодки и записал данные в блокнот Джилли.

Джилли придвинулась ко мне.

— Как она выглядела, та женщина? Боже, наверно же ужасно!

— Трудно сказать, как она выглядела. Под водой любые волосы имеют одинаковый цвет, особенно в такой мутной воде. Рыбы до нее тоже добрались. Рыбы не слишком привередливы. У нее еще было лицо, но сомневаюсь, что даже наилучший друг смог бы ее узнать.

Джилли обняла меня за шею и поцеловала в лоб.

— Ты не имеешь понятия, как я рада, что ты в безопасности.

— Любимая, я тоже рад.

Она помогла мне спуститься в каюту под рулевым колесом, где находились две узкие койки, стол и маленькая кухонька. Она положила меня на койку, стянула с меня комбинезон и вытерла досуха полотенцем. Потом закутала меня в одеяло, поцеловала еще раз и сказала:

— Ты должен разогреться. Приказание доктора мак-Кормик.

— Слушаю и повинуюсь, — ответил я.