Пропавшая девушка

– Ее тело по-прежнему у нас? – спросила Кэт.

– Нет. Вот разрешение на перевозку.

Бланк был подписан Уилоком. Итак, вчера тело Мэнди Барнетт увезли в морг Гринвуда.

– В качестве вероятной причины я указал передозировку барбитуратов, – сказал Кларк. – Мне это показалось вполне логичным. Рядом с ней обнаружили пустую баночку из-под фиоринала.

– Анализ выявил барбитураты?

– Только следы.

– Игл рядом не нашли? И жгута тоже?

– Согласно отчету полиции, только таблетки. Потому я и предположил отравление барбитуратами. Выходит, я ошибся.

– Я тоже.

– Что?

Кэт потянулась к телефону, набрала номер Сайкса. Сплошные длинные гудки. Она уже думала, что его нет на месте, когда в трубке послышалось:

– Убойный отдел. Сайкс.

– Лу, это Кэт Новак. У нас еще один случай.

– А точнее можно?

– Смерть от передозировки зестрона. Но есть кое-какие отличия.

Ей показалось, что Сайкс вздохнул. А может, просто зевнул?

– Слушаю тебя внимательно.

– Имя жертвы – Мэнди Барнетт. Ее нашли в Бельмиде неделей раньше. Поначалу все смахивало на заурядное отравление барбитуратами.

– Вы мне все-таки скажете, что тут происходит? – не выдержал Кларк.

Кэт пропустила его вопрос мимо ушей.

– Я намерена встрять в это дело. – Она помолчала. – Я считаю и эту смерть убийством.

13

Сайкс швырнул полицейский отчет на стол.

– Новак, это «глухарь», – сказал он, глядя на Кэт. – Ни мотивов, ни свидетелей. Следов насильственной смерти тоже нет. Мэнди Барнетт была совсем одинока. Мы так и не нашли ее родственников или друзей.

– Но кто-то ее все же знал.

– Возможно. Только те люди предпочитают не высовываться. – Сайкс привалился к спинке стула. – Тупик, понимаешь? Если это убийство, то убийца просто виртуоз.

– Не только в способе убийства, но и в выборе жертвы, – сказала Кэт.

Она посмотрела на Рэтчета, которого явно больше волновал сэндвич с ветчиной.

– Винс, ты звонил в гринвудское похоронное бюро?

– Звонил. Никто с ними не договаривался о завтрашних похоронах. Но расходы кто-то оплатил.

– Кто?

– Заплатили анонимно. Наличными в конверте.

– Ребята, и вас это не настораживает? – недоверчиво покачала головой Кэт.

– Оплата похорон не считается преступлением.

– Выходит, кому-то Мэнди Барнетт все-таки знакома. И кому-то небезразлично, как ее похоронят. У вас есть по ней какие-либо данные?

– Мы знаем, что она жила в Бельмиде, – сказал Сайкс. – Снимала квартиру в доме на углу улиц Флешнер и Гроув. Наведались туда, расспросили. И удивились. Там даже никто не знал ее имени. Видели, как она выходила и возвращалась, но не более того. А ты говоришь, свидетели.

– Откуда она достала наркотик?

– Возможно, купила через курьеров Эстерхауса, – пожал плечами Сайкс. – Или получила бесплатно, в обмен на известные услуги?

– Ты имеешь в виду проституцию?

– Ее уже арестовывали за это. Прошу прощения за двусмысленность, но, как говорят, «старую суку не научишь новым трюкам».

– И опять вся вина падает на Герберта Эстерхауса?

– Кого же еще нам винить? Для нас это дело – сплошной тупик.

«И для Мэнди Барнетт тоже», – подумала Кэт.

Ей вспомнились огненные волосы Мэнди, фарфоровая белизна кожи. Даже после долгого пребывания в холодильнике морга тело не утратило красоты. Такие женщины не остаются незамеченными. Наверняка у нее были подруги. Может, любовники. Или просто мужчины, покупавшие ее ласки на одну ночь. Куда они все подевались?

«Умирает женщина, и ее смерть остается незамеченной».

Эта мысль билась в голове Кэт, пока она шла из кабинета Сайкса и Рэтчета по длинному коридору к лифтам. А если она сама вдруг умрет, многие ли заметят ее смерть и придут на похороны? Кларк наверняка придет. Уилок – по долгу службы. Но не будет ни мужа, ни родственников, ни охапок цветов на могиле.

«Мы с Мэнди похожи. По собственному выбору или волею обстоятельств мы в этой жизни – одиночки».

Остановившись возле лифтов, она нажала кнопку вызова. Вместе с сигнальным звонком у нее за спиной раздался знакомый голос:

– М-да, помянешь черта…

Обернувшись, Кэт увидела бывшего мужа. Тот вышел из кабинета начальника полиции.

«И ты тоже не пришел бы на мои похороны», – с некоторой злостью подумала она.

– Какая очаровательно хмурая физиономия у тебя сегодня, – сказал Эд.

Они оба вошли в лифт. Двери закрылись. Эд, как всегда, был тошнотворно элегантен. Ни пылинки, ни пятнышка. В его итальянские ботинки можно было смотреться, как в зеркало. И что она нашла в этом человеке? Следом явилась другая мысль, уравновесив первую: а что Эд нашел в ней?

– Кстати, я узнал то, о чем ты просила, – сказал он.

– Что?

– Имя копа, который в прошлом году арестовал Эстерхауса. Тебе ведь интересно знать, кто это?

– Конечно.

– Некто Бен Фуллер. Сержант с восемнадцатилетним стажем. Детали ареста отражены в протоколе. Эстерхауса прищучили за выращивание трех кустов марихуаны.

– И что, Фуллер потом его отпустил?

– Нет. Отпустили федералы. Вмешались и вытащили своего бывшего свидетеля. Так что тему сговора можешь закрыть. Фуллер к этому непричастен.

– А можно мне взглянуть на его досье из отдела внутренних расследований?

– Тебе это ничего не даст.

– Почему?

Двери лифта разошлись.

– Потому что Бен Фуллер мертв, – ответил Эд и вышел.

Кэт бросилась за ним.

– Мертв? Что с ним случилось?

– Застрелили во время дежурства. Кэт, он был отличным копом. Я говорил с его друзьями. У него остались жена и трое детей. И целый ящик грамот и благодарственных писем. Так что оставь парня в покое. Он был героем и не заслуживает, чтобы очерняли его память.

С этими словами Эд вышел из здания.

Кэт смотрела, как он удаляется, быстро шагая по тротуару. Потом пошла к своей машине.

Диллингам-стрит была буквально нашпигована машинами, а у Кэт сегодня не хватало терпения спокойно к этому относиться. Каждый светофор, загоравшийся красным, каждый идиот, делавший левый поворот, лишь подогревали ее раздражение. Когда она добралась наконец до морга, ее самообладание висело на волоске.

У себя на столе Кэт обнаружила вазу с двумя десятками роз на длинных стеблях.