Пропавший дар

— Значит, круг подозреваемых здорово сужается, — обрадовался я. — Маг-менталист, не ниже третьего ранга. Да еще и хорошо знакомый с Иваном. Кто бы это мог быть?

— Например, я, — спокойно улыбнулся Макаров.

— Вы — менталист? — резко спросил Зотов.

— Как и любой целитель, — кивнул Макаров. — Мы ведь лечим не только тело, но и душу больного. Успокаиваем, внушаем надежду. Помогаем больному прийти в себя, собраться с силами.

— Вот о каком ментальном воздействии вы говорите, — понял я. — О доверии. Но отобрать дар — это другое.

— Ивана могли запугать, Александр Васильевич, — вмешался Зотов. — Испуганный человек легко поддается влиянию.

— Вот именно, — согласился Антон Григорьевич. — А Иван очень напуган.

Зотов поставил кружку на стол и хищно наклонился к Макарову.

— Это вы его напугали? Что за игру вы с нами ведете, господин целитель?

Макаров откинулся на спинку кресла и спокойно посмотрел на Зотова. Щуплый целитель почти утонул в кресле, но Зотова он совершенно не боялся.

— Нет, это сделал не я.

— Тогда зачем вы морочите нам голову?

— Потому что вы все равно стали бы подозревать меня. Я решил поговорить с вами сразу и все прояснить.

— Спасибо за откровенность, — хмыкнул Зотов. — Отвечу тем же. Вас я проверю в первую очередь.

Я понял, что пора вмешаться в разговор, пока они окончательно не поссорились.

— Антон Григорьевич, как давно вы работаете в нашем госпитале?

— Тридцать лет, — с легкой улыбкой ответил целитель.

— И хорошо знаете моего деда?

— Конечно. Игорь Владимирович всегда заходит ко мне, когда приезжает в госпиталь.

Зотов раздраженно покрутил головой.

— К чему вы клоните, Александр Васильевич? — нетерпеливо спросил он.

— Господину Макарову незачем было вредить Ивану, — объяснил я. — Через его руки прошли десятки талантливых целителей, и многие из них до сих пор работают здесь. Так ведь, Антон Григорьевич?

— Именно так, — улыбнулся целитель.

— Ладно, — вздохнул Зотов. — Пожалуй, я погорячился. Но и вы хороши со своими намеками и недомолвками, господин целитель!

— Пейте чай, — улыбнулся Макаров. — Вам нужно успокоиться. Иначе я не позволю вам говорить с Иваном.

— А другие практиканты у вас сейчас есть? — поинтересовался я. — Возможно, кто-то из них мог соперничать с Иваном за место целителя.

Антон Григорьевич покачал головой.

— Нет. Целители с таким сильным даром появляются все реже и реже.

— Как и другие маги, — негромко заметил Зотов.

— А его мать здесь? — вспомнил я. — Я хочу поговорить с ней.

— Я убедил Ирину Дмитриевну поехать домой, — ответил Макаров. — Она всю ночь просидела возле сына. Была буквально убита горем. Поверьте моему опыту, она здесь ни при чем.

— Верю. А другие родственники не пытались увидеть Ивана? Например, его отец или брат?

Макаров покачал головой.

— Никто не приезжал. Да я все равно не пустил бы их. Иван пока слишком слаб.

— И не пускайте до конца расследования, — угрюмо кивнул Зотов. — Вообще никто не должен входить в палату, кроме вас. Это приказ, господин целитель. Возле палаты будет дежурить полицейский, я уже распорядился. А теперь я хочу увидеть Горчакова.

— А вы уже допили чай? — мягко спросил целитель.

— Вот!

Зотов одним глотком допил остатки чая, показал целителю пустую кружку и со стуком поставил ее на стол.

— Вы довольны?

— Не совсем, — вздохнул Макаров. — Надо было дать вам кружку побольше.

Он легко поднялся из кресла и кивнул нам:

— Идемте, господа!

Перед палатой Горчакова Антон Григорьевич снова остановился.

— Иван всегда был странным молодым человеком, — сказал он, строго взглянув на нас. — А теперь его странности только усугубились. Не удивляйтесь, господа.

Макаров постучал в дверь палаты.

— Иван, к вам пришли!

Подождал секунду и потянул дверь на себя:

— Прошу!

Глава 12

Иван Горчаков стоял возле окна спиной к нам и смотрел в парк. Даже когда мы вошли, он не повернулся.

На Горчакове была полосатая больничная пижама, одновременно слишком широкая и короткая для него. Куртка мешком висела на худых плечах, а большие кисти рук далеко торчали из рукавов.

Печальное огородное пугало. И растрепанные волосы цвета соломы.

Вряд ли его так одели специально. Наверное, на складе госпиталя просто не нашлось пижамы подходящего размера.

— Добрый день, Иван Николаевич, — отрывисто поздоровался Зотов. — Меня зовут Никита Михайлович Зотов, я начальник Имперской Тайной службы. Хочу задать вам несколько вопросов.

Иван медленно повернулся к нам. Его светлые глаза были широко раскрыты. Когда Горчаков увидел меня, в его взгляде появилось удивление.

— Это вы? — спросил он. — Вы помогли мне выбраться из Храма?

— Да, — кивнул я. — Вы меня помните?

— Конечно!

Он как будто удивился своей хорошей памяти.

— Что с вами произошло, Иван Николаевич? — спросил Зотов. — Вы догадываетесь, почему потеряли дар?

— Конечно, — повторил Горчаков.

На этот раз в его голосе была уверенность.

— Я потерял дар, потому что был его недостоин. Магия это поняла.

— Зато я не понял, — нахмурился Зотов. — Объясните.

Тонкие губы Горчакова дрогнули.

— Я бастард, — тихо сказал он. — Полукровка. А возомнил себя магом. Хотел стать лучшим, хотел доказать. Магия такого не прощает.

— То есть, вы считаете, что ваш дар забрала магия? — нахмурился Зотов.

— Да, — уверенно кивнул Горчаков.

— Давайте разберемся по порядку, — предложил Зотов. — Дар пропал, когда вы вошли в Храм?

— Да, — медленно сказал Иван. — Я положил руку на алтарь, вот так.

Он протянул нам худую руку.

— Крохотный золотой дракон сел мне на ладонь и превратился в Знак.

— Что это был за Знак? — изумленно спросил я.

— Золотая Змея, — чуть слышно ответил Горчаков. — Она укусила меня. Почти сразу в глазах потемнело, и больше я ничего не помню.