Пропавший линкор

Рольф первым делом подумал, что эта симфония является частью происходящего здесь религиозного ритуала. Мысли его снова и снова возвращались к религии, но всякий раз Рольф отбрасывал их. Религиозные мотивы могли быть частичным, но не полным объяснением того, что здесь происходило. В этом храме была запущена в действие супернаука. Рольф отчетливо понял это, когда увидел, что марсиане Пятого и Шестого Уровней не играют заученную мелодию, а импровизируют, творят музыку, и что каждая следующая нота должна быть в гармонии с остальными и добавлять новые штрихи к развивающейся теме!

Это было немыслимо, это поражало человеческий ум. На Земле симфоническими оркестрами руководили дирижеры, и играли они по записанным нотам. Здесь же не было никакого дирижера, а симфония, которую исполняли, еще никогда не была записана! Они создавали ее и исполняли одновременно!

Сам воздух в помещении, казалось, отзывался на эту симфонию. И, слушая, Рольф понял, что и его тело в определенной степени отзывается на музыку, как это было в кабинете Унардо.

Затаив дыхание, Рольф ждал появления дирижера, появления Короля. Он предполагал, что Королем окажется марсианин Шестого или даже Седьмого Уровня, из тех, кого Рольф никогда не видел.

Великий Король, управляющий всей горой!

И в Джоне Рольфе стало расти благоговение перед ним. Все сильнее и сильнее!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Когда он увидел, как дикари Первого Уровня полезли через проломы, сделанные в баррикаде его гранатами, жажда крови охватила Джима Хардести. Его жизнь на Земле, все эти годы, что он провел в Компании, была скучной и унылой. Она была лишь подготовкой для этого момента, когда он мог начать жить диким сражением на Марсе. Вот это была жизнь — сражение, борьба! Здесь человек мог полностью ощутить вкус жизни, потому что смерть была так близка. А одно не может существовать без другого. Хардести почувствовал, как сердце его забилось сильнее. Ноздри раздулись, как у боевого коня, услышавшего зов медных труб. Он откинул пластиковый фонарь вертолета, чтобы видеть и слышать то, что творилось внизу.

Звуки боя, треск автоматных очередей, пронзительные вопли раненых напомнили ему всю историю родной планеты, которая представлялась сплошной войной.

— Снижайтесь! — крикнул он пилоту.

— Но, мистер Хардести, там же стреляют! — запротестовал тот.

— Из-за этого я и спускаюсь! — заорал Хардести. — Я сам поведу их в битву!

Звуки сражения пробудили в нем неизвестные доселе и скрытые где-то в глубинах памяти наследственные воспоминания. Мысленным взором он видел себя, возглавляющим-кавалерийскую атаку, преследующим беспорядочно убегающих врагов.

Пилот колебался.

— Вниз! — снова заорал Хардести.

Пилот нехотя повиновался. Хардести сунул гранаты в карманы куртки, затем снял ручной пулемет с подставки и рассовал по карманам запасные обоймы.

И тут одновременно произошло два события. Залп с левой стороны от баррикады, перегораживающей проход на Четвертый Уровень, показал, где скрывается резервный отряд защитников Уровня. Когда баррикада пала, этот отряд принял бой. Медленно продвигаясь вперед, воины в упор расстреливали лезущих вверх нападающих марсиан. Одновременно защитники тащили к баррикаде двери, снятые с ближайших домов, металлические листы со склада, чтобы залатать проломы в баррикаде.

Но тут защитники Четвертого Уровня наконец-то заметили спускающийся прямо им на головы вертолет и открыли по нему массированный огонь.

А стрелками они оказались меткими.

Хардести увидел, как в бортах вертолета из прочного пластика появляются пробоины, услышал свист пуль.

Пока он стрелял в марсиан, это было забавно. Но когда марсиане начали стрелять в него, Хардести стало не до веселья.

— Вверх! Вверх! — закричал он пилоту.

Но ответа не последовало. Повернувшись, Хардести распахнул дверцу, ведущую в рулевой отсек, и пилот упал к его ногам, пытаясь ухватиться за Хардести. Изо рта у него текла кровь.

Пилот попытался что-то сказать, но задохнулся, схватившись за грудь, где ее прошила пуля из марсианского ружья. Внезапно глаза его потускнели и тело обмякло.

Хардести понял, что держит уже мертвеца.

Пули по-прежнему били в бока вертолета, где-то зловеще гудел двигатель. Большие лопасти, поддерживающие вертолет в воздухе, крутились все медленнее.

Хардести схватил микрофон.

— Беллер! — закричал он.

— Да, сэр! Все идет превосходно! — ответил Беллер.

— Ничего не прекрасно! Я падаю! — завопил Хардести.

— Сэр!

— Поднимай своих людей, Беллер! Немедленно!..

Приказы Хардести прервал громкий треск рвущегося металла. При падении вертолет развернуло на бок. Концы лопастей ударили в цветочную клумбу в центре парка. Поднялся вихрь из пыли и цветочных лепестков. Кабину бросило вперед, но, поскольку лопасти все еще вращались, она перевернулась. Лопасти вырвались из опор. Скрежет металла прорезал воздух.

Джиму Хардести показалось, что он очутился в волчке. Он ударился головой о стенку вертолета, когда тот перевернулся, и в него полетело мертвое тело пилота.

Труп, казалось, пытался уцепиться за него. Хардести отпихнул его, но труп вернулся, когда вращающийся вертолет ударился о дерево на краю парка и остановился с металлическим скрежетом.

Еще раз отпихнув от себя мертвого пилота, Хардести стиснул ствол автомата и пополз к дверце, которую сорвало еще при первом ударе. Выпрыгнув из вертолета и упав на землю, Хардести на миг испугался за гранаты, рассованные по карманам, как бы они не взорвались от удара, но тут же сообразил, что они не взорвутся, пока не выдернуть кольца. Встать на ноги он даже и не пытался, а просто пополз. С гремящими в карманах гранатами, он напоминал механическую свинью. Впереди оказались заросли кустарника. Хардести заполз в них и спрятался под большим растением, ветви которого клонились до самой земли.

Вокруг было тихо. Вдалеке, на баррикаде, еще звучали выстрелы и крики, но Хардести не видел, что там происходит.

Рядом послышались голоса марсиан. В сером полумраке рассвета он мельком увидел их, осторожно крадущихся к разбитому вертолету. Хардести взял автомат наизготовку, но стрелять не спешил.

Возможно, они найдут труп пилота и решат, что больше в вертолете никого и не было.

Марсиане нашли пилота, но не совершили ошибки, приняв его за единственного человека на борту. Следы, оставленные Хардести, пока он выползал из вертолета, подсказали им, что второй пассажир убежал. Они пошли по следам, и Хардести вспотел в своем укрытии под деревом. Но тут на баррикаде ударил залп автоматных очередей.

В бой вступил Беллер со своими людьми.

Прячась под кустом, Хардести почувствовал, что снова хочет вступить в бой, его опять охватила жажда крови.

Он знал, что марсиане Четвертого Уровня из всех обитателей этой таинственной горы больше всего походили на землян.

Земляне сражаются, защищая свои дома. Так же и марсиане Четвертого Уровня. Но кроме того, у марсиан был еще один повод защищать высшие Уровни, потому что они считали их священными.

Хардести недооценил этих марсиан. Он считал их слабаками, которые побегут, когда на них нападут люди с автоматическим оружием. Но теперь он видел, что они и не думали убегать. Пройти дальше можно было, лишь убив их. И Хардести засомневался, сможет ли Беллер со своей командой захватить баррикаду и получить доступ к Четвертому Уровню, где оружие даст им большее преимущество. Он также понял, что нужно было бы организовать нападение и на другой лестнице, чтобы разделить силы защитников.