Пропавший линкор

Но теперь было поздно. Он должен победить здесь и сейчас. Должен победить, пока разгорается в небе рассвет, иначе все будет потеряно. А если он проиграет, то ему будет затруднительно объяснить Компании, на что он потратил на Марсе такую кучу денег, в то время как Компания не станет считать затраты, если операция завершится успешно. Но при неудаче аудиторы Компании начнут подсчитывать все потраченные деньги вплоть до последнего пенса. И в конечном итоге они поняли бы и доложили президенту, что целью операции была личная выгода Хардести и что он хотел заполучить изобретение, сделанное живущим здесь человеком, лично для себя. И тогда старик X. Б., несомненно, узнал бы, что телепатическая машина существует, и захотел бы получить ее.

X. Б. всегда умел распознать стоящую вещь. И он без колебаний украл бы ее, если была такая возможность!

Сидя под кустом, Хардести лихорадочно соображал, и стал думать еще быстрее, когда вдруг понял, что все эти рассуждения строятся на предпосылке, что сам он останется в живых. Но эта предпосылка могла стать ложной!

Хардести вспотел. Холодный, сухой воздух Марса высасывал его пот столь же быстро, как его производили потовые железы, поэтому лоб Хардести оставался сухим. Треск автоматных очередей стал громче. Может, Беллер уже бросил в бой все свои резервы. Бандит всегда мог бы вспомнить, что собственная жизнь важнее. Если бой разгорелся не на шутку, Беллер мог и забыть, что его босс попал в беду здесь, на Четвертом Уровне.

Хардести не знал, что сделали бы марсиане Четвертого Уровня, если бы нападение потерпело неудачу, и он попал бы к ним в руки. Может, они содрали бы с него кожу и вывесили его корчащееся тело на парапете как предупреждение всем, кто еще захотел бы напасть на священную гору.

Из всего этого следовало лишь одно: нападение не могло потерпеть неудачу! Просто не могло!

Он должен одержать победу! Любой ценой!

Хардести подполз к краю кустарника и присел на корточки. Зажав автомат под левой подмышкой, он вытащил из карманов гранаты и разложил их перед собой.

С того места, где он находился, Хардести видел баррикаду. Марсиане Четвертого Уровня пытались заделать в ней бреши, но автоматный огонь снизу затруднял им работу.

Тогда Хардести стал действовать. Вытаскивая кольца зубами, он бросил гранаты одну за другой, а затем распластался на земле.

Бум! БУ-УМ! Бум, бум!

Взрывы гранат звучали, словно топот ног рассерженного гиганта, печатающего шаги по поверхности Красной планеты.

Хардести почувствовал всем телом, как гора задергалась, точно испуганное животное.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Музыка в храме поднялась до крещендо и протянулась долгим аккордом, словно в ожидании появления кого-то. А может, музыка действительно звала кого-то? Этого Рольф не знал. Однако никто так и не появился.

Но музыка не смолкла. То один, то другой марсианин вносил свою нотку, и, с бесчисленными изменениями, тема опять стала симфонией, чтобы достигнуть кульминации в еще одном долгом аккорде, где смешались все ноты, произведенные абаками в храме.

Снова просьба прийти не получила ответа. И снова полилась музыка, гаммой выше и с более пронзительным призывом. Когда ноты потекли через его тело, Рольф стал отзываться на них, так что его эмоции, казалось, превратились в музыку, а музыка стала эмоциями, и все это слилось в единстве гармонии. Рольф почувствовал, что его мысли стали подчиняться тому же ритму. Сперва цензоры, сторожившие его разум, отнеслись к этому ритму отрицательно и попытались подавить его, понимая, что ритм принесет с собой воспоминания, с которыми разум не сможет справиться. Но затем, постепенно, сами цензоры стали вливаться в мелодию, подчиняться ритму, поскольку решили, что Рольф не опасен здесь, в амфитеатре храма у основания тонкого шпиля, нацеленного, точно копье, в бесконечное пространство.

Рольф был по-прежнему ошеломлен тем, что эта музыка, эта гармония, слитные в невероятное единство, были созданы без дирижера, нот или хотя бы общего плана. Или на возвышении в центре амфитеатра действительно стоял невидимый дирижер? Рольф вздрогнул от этой мысли. Возможно, глаза марсиан могли воспринимать часть спектра, невидимого для глаз людей? Он внимательно поглядел на возвышение, но там не на что было смотреть.

ДЖЖЖЖОООООНГ!

Рольф услышал неправильную ноту, резкий диссонанс, который прокатился по телу колючкой боли, которая могла стать мучительно болезненной, если бы нота звучала дольше.

Волна боли прокатилась через марсиан. Рольф мимолетно увидел того, кто взял неправильную ноту. Марсианин взмахнул руками, словно был охвачен сильной болью.

Более того, у Рольфа создалось впечатление, что если эта ошибка не будет немедленно исправлена, если она не станет отправной точкой новой, более высокой гармонии, если… он не знал, что случиться тогда. Но в воздухе явно витала гибель.

Пальцы Таллена метнулись к абаку, он подхватил эту ноту и тут же проиграл три других, использовавших неправильную ноту в качестве фундамента, на котором стали строить новую часть симфонии, создавая верное начало из предыдущей ошибки.

Рольф ошеломленно почувствовал, что это гора сама исправила все и вернула на место, когда полился поток новой волшебной музыки.

Только руки, которые двигались быстрее, чем кошачьи лапы, и мысль, быстрее, чем молния, могли достичь такого результата.

Рольф снова увидел марсианина, допустившего неправильную ноту. Он резко упал вперед, уткнувшись головой в каменную скамеечку возле его абака. Рольф тут же понял, что он мертв. И, вспомнив колючую боль, что пробежала по его телу, когда была взята неправильная нота, предположил, что именно это убило марсианина.

Теперь Рольф, хотя бы отчасти, понял, почему марсиане высоких уровней всегда двигались так, словно шагали по яйцам с очень тонкой скорлупой. Цена неправильной ноты, как и неверного шага, была одна — смерть. Однако марсиане высоких уровней, казалось, относились к этой опасности как к неотъемлемой части жизни. Рольф был уверен, что никто не вынуждал их прийти в этот храм, и страх, а точнее, нечто гораздо большее, нежели страх, зародилось в нем. Он знал, что мельком увидел кое-что, ранее скрытое завесой тайны, окутывавшей, точно саван, Сузусилмар. Но это был лишь мимолетный проблеск. Лишь намек на большую тайну.

Если неправильно взятая нота привела марсианина к смерти, то к чему приведет неправильный поступок? Рольф предпочел даже не думать о такой возможности. У него создалось впечатление, что в этом храме уже сконцентрировалось достаточно энергии, чтобы сотрясти гору до основания или даже встряхнуть всю планету. На Земле атомная энергия находилась под жестким контролем Мирового Государства, и ни один человек не мог использовать для себя лично эту жуткую силу. Но Рольф заподозрил, что громадная энергия, высвобожденная из атома, все еще пугающая половину человечества на Земле, была ничтожно малой по сравнению с энергией, сконцентрированной здесь.