Пропавший

– Катись отсюда!

Телега уехала.

– Глеб, не знаешь, кто такой?

– Нет.

Андрей открыл кошель. Неплохой улов! Одна медь, но много.

Глеб заглянул в трофей, вздохнул, но промолчал.

– Хочешь, отдам половину, и мы расстанемся? – предложил Андрей.

– Что я, дурак? Удачлив ты, кто же в здравом уме уйдет?

– Молодец, соображаешь. Веди к какому-нибудь селу.

– Ты на постоялый двор хочешь?

– А чего на дороге болтаться?

– Недалеко перекресток есть – ни села, ни деревни. Там постоялый двор. Просто место бойкое.

– Я вижу, ты хорошо местность знаешь.

– Пришлось походить. А не купить ли нам лошадей?

– Обнаглел совсем! Их кормить надо, потом седло, сбруя. Нет, не по мне.

– Жаль, я лошадей люблю.

– А давай вот что сделаем. Избу тебе в деревне купим, лошадь. И заживешь ты, как все добропорядочные люди. Глядишь – женишься, детишки пойдут. Хочешь – землю паши, хлеб сей, а хочешь – бортничай.

Глеб вытаращил на него глаза.

– А ты как же?

– Не пропаду.

Глеб аж остановился:

– Так деньги общие, что же ты на меня их тратить будешь?

– Не мои же.

– Дай подумать, больно уж неожиданно.

– Думай, но помни – зима впереди, замерзнешь в лесу. А так – человеком жить будешь.

– Какой-то ты разбойник странный… Был я уже в одной шайке – так там только грабеж да пьянка. В землянке в лесу жили, как кроты.

– Не понравилось?

– Как напьются – драться начинают. Гляди, – Глеб ухватился за губу и приподнял ее. Справа на верхней челюсти не хватало двух зубов. – Я ведь ложкарь, – неожиданно сказал он.

– Это как?

– Ложки вырезаю, игрушки деревянные. Видел небось на торгу?

– Видел. Ну так и займись делом.

– Уговорил. Надоело скитаться. Жену хочу – чтобы в избе похлебкой пахло – и детишек. По своим скучаю. Живы ли?

По щекам его покатились слезы. Глеб отвернулся и смахнул их рукой. «Видно, не совсем одичал, не зачерствел душой», – подумал Андрей.

– Ладно, веди к постоялому двору. Заодно с хозяином поговорим, может он знает, где избы продают.

Глеб повеселел, глаза заблестели. Видимо, почуял он, что жизнь наладиться может.

На постоялом дворе они поели, сняли комнату.

Вскоре стало вечереть. Андрей уснул и проснулся в середине ночи от вздохов.

– Глеб, ты чего не спишь?

– Всю душу ты мне разбередил, Кудеяр. Свой дом вспомнил, семью. Руки по инструменту соскучились, по работе. Знаешь, как дети радуются, когда игрушку видят?

– Спи, все у тебя наладится.

Проснувшись утром, Андрей увидел, что Глеба в комнате нет. Схватился за подушку, сунул под нее руку, но кошель был на месте.

Одевшись, он спустился вниз, в харчевню. Глеб был там, разговаривал с хозяином.

Подойдя к ним, Андрей поздоровался и отозвал Глеба в сторону:

– Ты имени моего не назвал случаем?

– Как можно?

– Хорошо. На людях меня Иваном зови.

– Как скажешь. А я избу нашел – хозяин подсказал.

– Так ты же ее не видел еще.

– А по мне, любая сгодится. Заработаю – поправлю. Руки у меня из нужного места растут.

– Давай поедим и пойдем смотреть.

– Давай, а то мне не терпится.

Глеб поел быстро и теперь ожидал Андрея.

– Идем?

– Ты дорогу точно выспросил?

– Угу.

– Тогда идем.

Избу нашли в соседней деревне. Она принадлежала рыбаку, да и сама изба стояла на берегу реки. С хозяином сговорились быстро, деревенский староста видаком при договоре был. Андрей отсчитал деньги.

– И лодку забирай, на что она мне в городе? – махнул рукой бывший хозяин.

Вместе с Глебом они обошли его новые владения.

– Крепкая изба! – похвалил Андрей.

– Я доволен. Спасибо, Кудеяр!

– Я поживу у тебя денька три?

– Хоть до свадьбы!

Андрей высыпал остатки денег из кошеля на стол и, не считая, разделил их на две приблизительно равные кучки.

– Забирай свою половину.

– Зачем? Ты и так для меня многое сделал, – запротестовал Глеб.

– Муки, крупы, соли купишь – в хозяйстве много чего нужно. У тебя вон инструментов нет, как ложки резать будешь?

– Твоя правда, – Глеб сгреб деньги. – На торг надо идти, дома есть нечего.

– Так иди, не спрашивай. Теперь ты хозяин, а я всего лишь гость.

У Глеба даже плечи расправились. Он еще не привык к своему новому положению, слишком быстро и неожиданно оно изменилось.

Три дня Глеб только и делал, что кашеварил, ублажая дорогого гостя, и то и дело бегал на торг, покупая то топор, то стамески, то ножи с кривым лезвием.

– Лошадь куплю, – сказал он вечером.

– Зачем она тебе?

– Скажешь тоже! Липу заготовить на зиму – не на горбу же тащить. А в город, на торг на чем товар возить? То-то!

Андрей же три дня ничего не делал, только плавал на лодке и любовался рекой. Разбойничать он не хотел, не по нему занятие. На третий день спросил Глеба:

– Как в Переяславль пройти?

– Я доведу.

– Ты лучше объясни.

– Доведу, там и попрощаемся, – заупрямился Глеб.

Он довел его почти до города – вдали уже были видны луковки церквей.

– Все, Глеб. Дальше я сам.

– Воля твоя, Кудеяр. Хороший ты мужик, жаль – раньше не встретились.

Они обнялись на прощание, и Глеб ушел.

На сегодня у Андрея была назначена встреча с Авдотьей. Что-то она принесет? Простит ли его князь?

Андрей прошел еще немного вперед и свернул в рощу. Это было именно то место, где он расстался с Полиной. Никого. Он сделал несколько кругов, осматривая рощу – нет ли засады? И не потому, что не верил Полине. Она, сама не подозревая, могла выдать себя неосторожным поведением – через того же священника. И «хвост» за собой привести.

Андрей взобрался на дерево, чтобы видеть городские ворота. Далековато до них, бинокль бы ему сейчас.

К воротам сходились три дороги, и потому было оживленно – заезжали повозки, входили и выходили люди.

Вот показались две женские фигуры, но издалека было не понять кто.

Андрей машинально провел рукой по подбородку. Он неделю не брился, и отросла небольшая русая бородка. Полина видела его бритым, а Авдотья – нет.

Женщины свернули на дорогу, шедшую через рощу. Похоже, та, что шла слева, – Авдотья. Андрей видел ее мельком, но не очень приглядывался. Теперь напрягся.