Пророчество для Полины

"Наша дочь" - эти слова прозвучали лучшей музыкой для Беллатрисы, и тревога, сжимавшая ее сердце, отступила. И даже грубоватое магловское слово в устах Милорда вызвало у нее улыбку.

– Быстро же Дамблдору в этот раз надоело изображать доброго мудреца, - в голосе Волан-де-Морта снова послышались шипящие нотки, - натравить на Полину дементоров под смехотворным предлогом именно сейчас! Ты ведь тоже не думаешь, что они с Фаджем случайно вспомнили про Ачуево?

В рассветной полумгле черные глаза Беллатрисы блеснули такой ненавистью, что прожгли зеленые с серебристым узором обои и картину на стене. Изображенная на ней волшебница-креолка в платье с пышным турнюром гневно взвизгнула, сбивая огонь с юбок, прокричала: "Devils mil! Gen san kote m`o yo ye!" и стремительно умчалась, оставив после себя пустую раму.

– Кажется, прапрапрабабушка сильно на меня рассердилась, нелегко будет добиться, чтобы она приняла мои извинения, - смутилась Беллатриса.

– И немудрено, - улыбнулся Волан-де-Морт, - мало того, что мы не давали ей спать всю ночь, так еще и прожгли ее портрет!

Они рассмеялись, чувствуя, как напряжение после трудного разговора спадает. А вспыльчивая родственница Беллатрисы, ведьма-креолка из Шармбатона, помогла им окончательно разрядить обстановку.

– Теперь я знаю, от кого ты унаследовала свой буйный нрав, - Волан-де-Морт взмахнул волшебной палочкой, восстанавливая портрет и обои.
– Конечно же, от мадам Максимилинн!

– Она была настоящей головной болью и для магов, и для маглов, - Беллатриса потянулась под тонкой простыней.

– Белла, - Волан-де-Морт коснулся ее талии под зеленым шелком, - я не причиню вреда Полине не только потому, что она нужна нам. Ты думаешь, что я тебя не понимаю? Я по-прежнему убежден в том, что любовь - это опливый бред для идиотов вроде Поттера или Дамблдора, но я тоже не хочу зла нашей дочери.

– Она так рада, что мы ее нашли, - прошептала Беллатриса, прижавшись к его плечу.

– Да, я знаю. У нас уже все готово к перевороту, Белла. Когда все закончится, вы пойдете в Министерство и возьмете ее Пророчество.

* Месяц спустя.

– Только подобная мужчине дева, которая была рождена в мае, в силах отвести удар от своих родителей, спасти две заблудшие души и две изломанные жизни. И как знать, не окажется ли судьба мироздания в ее руках; не будет ли все зависеть от того, сделает ли она правильный выбор пути, оказавшись на перепутье?

Белая фигура кентавра, появившаяся из разбитого стеклянного шарика, исчезла.

– И что это означает?
– удивленно спросила Полина у родителей.
– Все зависит от моего выбора на перепутье? Судьба человечества в моих руках? Как в фэнтези, ... твою мать!

– Между прочим, твоя мать - это я, - залилась густой краской Беллатриса.
– И я бы постыдилась произносить подобное при своей матери! Магловская брань отвратительна!

– Это значит, Полина, - Волан-де-Морт и бровью не повел в ответ на ругательство дочери, - что ты очень важна для нас и нашего дела. Ничто еще не кончено. Переворот свершился, в Министерстве и Хогвартсе руководят теперь мои слуги; Дамблдор и Фадж больше не опасны. Но Гарри Поттер со своими друзьями, Уизли и Грэйнджер, скрылись. И расслабляться нам некогда. Главная битва еще впереди.

– Да что он может нам сделать?
– улыбнулась Полина.
– Недоучившийся школьник, волшебник-недоучка. "Даром преподаватели время со мною тратили", - пропела она.

– Он умеет собирать союзников од свои знамена. Много есть глупцов, готовых разбиться в лепешку ради Мальчика, Который Выжил. И, наверное, этим они сейчас и занимаются. Затаились, чтобы при удобном случае нанести удар. Надо быть настороже, - подчеркнул он.

– И быть готовыми к решающей битве, которая все расставит по местам раз и навсегда...

ЧАСТЬ 2.

Год спустя. Хогвартс.

Беллатриса Лестрейндж и Молли Уизли бились не на жизнь, а на смерть. Никто не решался к ним приблизиться. Гарри Поттер впервые видел мать Рона, добродушную хлопотливую толстушку миссис Уизли в такой яростью. Этой ночью в битве погиб старший брат Рона Фред, а потом Беллатриса, хохоча, забросала заклятиями сестренку Рона Джинни. Миссис Уизли с воплем "Не тронь мою дочь, мерзавка!" вскинула волшебную палочку и ринулась в бой. Беллатриса быстро справилась с замешательством и переключилась на новую противницу.

Атака Пожирателей Смерти захлебнулась. Обитатели Хогвартса и мракоборцы теснили их. Но предводители - Волан-де-Морт, Беллатриса и Полина - были непоколебимы. Темный Лорд дрался сразу с пятью членами Ордена Феникса, тесня их в угол. Полина отбивала атаку Кингсли Бруствера, Гестии Джонс и Артура Уизли. Перед этим она уже оглушила профессора Слизнорта и разнесла в крошево нескольких горгулий профессора Макгонагалл. Беллатриса лихо расправилась с несколькими мракоборцами и переключилась на юных соратников Гарри. Профессор Трелони запустила с площадки своей Башни хрустальный шар, целясь в голову Темного Лорда. Волан-де-Морт увернулся и метнул в ответ Оглушающее заклятие.

Едва опомнившись после битвы с Беллатрисой, Джинни и Гермиона стали хлестать заклятиями Полину, защищая мистера Уизли.

– Экспеллиармус!!!
– проорал Гарри, увидев, что Полина лихо отбивает заклятия девочек, и им моет снова прийтись несладко. Отлетев тут же на два метра, он так сел на пол, что перед глазами все завертелось и поплыло.

– Идиот!
– рявкнула Вульф, и Гарри даже спорить с ней не стал. Действительно, надо быть идиотом, чтобы метнуть Обезоруживающее заклятие в волшебницу, колдующую без волшебной палочки. "Лопухнулся!"

Молли прицелилась Парализующим заклятием в грудь Беллатрисы, и вдруг...

– ПРОТЕГО!!!

Щитовое заклятие Полины сработало с такой силой, что миссис Уизли буквально смело с помоста, словно ураганом. Ударившись о противоположную стену зала, женщина без сознания сползла на пол. Полина приземлилась между ней и Беллатрисой. Ее лицо побелело и исказилось от ярости, а глаза метали искры, притом не в фигуральном, а в прямом смысле. Искры сшибали с ног всех, кто не успел увернуться. Девушка сбросила неудобную мантию, оставшись в черных брюках и свитере по горло.

– Не тронь мою мать!
– Полина так топнула ногой, что по полу пробежала трещина.
– С...а, б...!

Одно из витражных окон зала взорвалось, накрыв всех шрапнелью осколков. Часы Гриффиндора лопнули, и битое стекло смешалось с потоком кроваво-красных рубинов. Тех, кто еще был на ногах, разметало, как сухие листья. Даже могучий Хагрид не устоял.

Беллатриса приподнялась, держась за затылок и ошеломленно глядя на дочь. Волан-де-Морт поднял оброненную палочку, и на его змеином лице отразилось недоумение. Он пытался понять, почему Полина вдруг обрела такую силу.