Пророчество крови
Шрифт:
После долгих и счастливых прощаний, когда, наконец-то гостиная «Норы» опустела, и все пошли спать, а из маленького окошка на третьем этаже выскочила яркая грациозная лошадь со счастливой весточкой в Лондон.
После окончания всего кошмара, Гарри отказался возвращаться на Привит-драйв, да и вообще решил не сообщать родственникам, что опасность миновала. Его законным и уже полностью безопасным домом, стал дом 12 на площади Гриммо. Хотя он и дальше был невидим, чары доверия были сняты и теперь все, кто знал об этом доме, могли легко сюда попасть. Больше Гарри не боялся нежданных гостей. Орущий гобелен хозяйки не удалось снять, но другие портреты в коридоре были осторожно сняты и снесены в подвал. А когда люстра и подсвечники в длинном холодном коридоре наконец-то
Мрачные комнаты также поменялись: серые стены превратились в нежно-зеленые, желтые и розовые, тяжелые бархатные шторы заменила легкая полупрозрачная тюль, старая мебель чудом стала новой, лакированные поверхности засверкали от блеска. Единственными не измененными комнатами остались комната Регулуса, Сириуса и комната с семейным гобеленом, единственное, что сделал Гарри – это на выжженных черных местах, прикрепил обычными кнопками колдографии Сириуса, Андромеды, Тонкс и маленького Тедди.
Всего на уборку беспорядка, что оставили после себя Пожиратели, которые после раскрытия тайника выискивали в доме возможные следы трех беглецов, ушло почти две недели. И то, только благодаря Джинни, которая как оказалось, много переняла от своей мамы и хорошо преуспела в домашних делах. Она оживила дом, что вновь задышал роскошью и богатством аристократической семьи.
Гарри совсем не чувствовал себя здесь комфортно, даже в сравнении со своим чуланчиком под лестницей или маленькой комнатой Дадли, которую ему выделили, узнав, что он волшебник, но мысли грела лишь память, что здесь когда-то жил Сириус, его крестный отец, а ещё, здесь множество теперь уже светлых, чистых, безопасных и открытых комнат для всех его друзей. Их пока было не так и много, но и те, что посещали площадь Гриммо, отмечали трансформацию старого дома, а на все жалобы хозяина наоборот отмечали, что «теперь известному Гарри Поттеру не подобает жить просто».
После того, как он сломал и выбросил бузиновую палочку, вместе с Роном и Гермионой он вернулся в Большой зал школы. Только взглядом встретился с Джинни, но это передало друг другу все то, что так долго они не могли сказать вслух, все то, в чем сначала так боялись, а потом просто не имели возможности признаться. Вернулись в «Нору» они уже за руки.
А еще, его часто вызывали в Министерство магии для выяснения различных деталей по Волан-де-Морту, войны, их путешествия, если его можно так назвать. И теперь он уже ничего не скрывал. Многие Пожиратели, которые спаслись от смерти, но не успели убежать, были пойманы Мракоборцами. Их ждали допросы, суды и Азкабан. Гарри был свидетелем, но от его слов зачастую зависел и приговор.
Много вопросов и проблем было с Малфоями, но ни их самих, ни их мертвых тел никто не видел. Гарри рассказал о том, что было в Малфой-мэноре, о том, когда в последний раз видел Драко Малфоя, однако самым главным из рассказанного была история о Нарциссе Малфой, что спасла парня от смерти. В это трудно было поверить всем, но это было именно так. А куда семейство делось после смерти своего Лорда, нашли ли они друг друга, никто не знал. Хотя Гарри и был в мэноре, но ни открыть его местонахождение, ни привести туда представителей Министерства для проверки, он не смог. Последние и пришли к выводу, что чета Малфоев, найдя сына, просто сбежали, и теперь их дом стал наподобие дома самого Гарри – защищенный и невидимый для всех, кто не был в кругу заклятия Доверия, а кроме них троих никто таким и не мог быть. Оставалось ждать, пока кто-то себя выдаст.
Хогвартс тоже потерпел изменения. Всем преподавателям дали месяц отдыха, после которого нужно было приступать к восстановлению школы, которая уже осенью должна была вновь открыть свои двери для спокойного обучения новых и старых учеников. Министерство приняло решение разрешить учащимся, что так и не закончили седьмого года обучения
пройти весь курс сначала или вообще доучиться (это касалось прежде всего Гарри, Рона и Гермионы), успешно сдать ЖАБА и выбрать путь дальше. Так были созданы два седьмых курса, но если те, кто автоматически перешли с шестого, все ещё были разделены на факультеты, то те, кому было предложено вернуться, были объединены в одну группу. Во-первых, их было не так много, а во-вторых война и последняя битва особенно показали, что все факультеты готовы заступиться друг за друга, не взирая на цвет галстука. Слизеринцы? Возможно они и были против, но желающих возвратится в стены, из которых их с позором вывели и тех, кто вообще выжил, было настолько мало, что какие-то претензии никто и не выставлял.Для проживания была приспособлена Выручай-комната. Тройка людей, что были свидетелями последних событий в ней, решили никому и ничего не рассказывать. Крэбба и Гойла считали беглецами, ну лучше уж так, чем правда, которая была на самом деле. Если учесть, что для большинства семикурсников комната изначально стала местом, где они научились себя защищать, потом стала хранилищем во время кошмарного года обучения под руководством Пожирателей, то теперь она снова изменилась. Теперь она превратилась в жилое помещение, с двумя спальнями, общей гостиной и двумя ваннами.
Всё снова начало налаживаться. И люди снова начали жить и радоваться этому.
Хотя не все. Было всего несколько, которым война, забрав все, не дала возможности поднять голову и увидеть изменения, не дала возможности на спокойное и счастливое будущее.
Последние минуты битвы могли стать началом рождения нового мира для Драко и Гермионы. Но именно потому, что это были Малфой и Грейнджер, даже старое предсказание не имело такой силы, чтобы вдруг объединить этих двух.
====== Глава 22 ======
– Гарри – едва слышно произнесла Гермиона, в миг, когда где-то за стенами школы Волан-де-Морт выкрикнул два ужасных слова, которые за последний час она слышала больше, чем за всю жизнь. Два слова, за которыми стоит смерть. Большой Мерлин, помоги! Спаси этого парня еще раз – последний!
По телу пробежала дрожь, но вместо ожидаемых сильных объятий, которые должны успокоить, помочь пережить возможную потерю, парень, который обнимал, оттолкнул от себя. Гермиона подняла глаза на Драко, но пустоты и обреченности, которая была совсем недавно, не было – только обычное холодное презрение и ненависть.
– Малфой, что случилось? – спросила озадаченная гриффиндорка, но тот же слизеринец, что и всегда, не ответил. Он коснулся своих родителей и взлетел ... как настоящий Пожиратель.
Этого не может быть... Драко Малфой – тот, кто всю жизнь её ненавидел; тот, кого она спасла; тот, кто спас её; тот, чья тетя забрала у неё все; тот, что пожертвовал своими друзьями ради них; тот, чьих родителей убили свои же; тот, кто теперь остался в этом страшном мире, где уже нет зла – сам,; тот, с которым её свело какое-то дурацкое ложное пророчество; тот, которого она обнимала и целовала, забыв обо всем на свете, и хотела, чтобы этот миг длился вечно. Но это и тот, который только что показал, что не ошибочно имеет свое клеймо ... снова показал кто он и кто она ... тот, кто растоптал душу и разбил сердце ... тот, кто улетел и ... забрал саму душу и сердце... Все... больше нет Гермионы Грейнджер...
– Гермиона! – закричал Рон. – Гермиона, нет, нет, нет... только не ты... О, Мерлин! Гарри, скажи что это не она! Это не может быть она!
Гермиона, раскинув руки в стороны, лежала на холодной земле и смотрела в небо. Солнце наконец взошло, и от его яркости идеально чистая голубизна словно светилась. Вокруг была такая тишина, которую никогда раньше даже не представляла девушка, не могла поверить, что так может быть. Вдруг где-то далеко послышался голос. Но это же... Рон... неужели он тоже... Гарри... нет, это не может быть правдой... их убили... всех... нет... она не хотела этого... они должны были жить... Через секунду перед глазами действительно появились её друзья, родные люди, они светились как ангелы(?). Но в магическом мире нет ангелов.