Пророчество (Симфония веков - 2)

Ее глаза сверкнули, на сей раз его идиома была безупречна.

– Как ты романтичен.

Он улыбнулся:

– Ты сделала меня таким. Это настоящий подвиг.

Рапсодия засмеялась и наклонилась, чтобы поцеловать Эши.

– Романтичный дракон. Разве тут нет противоречия?

– Да. Его лицо засияло.
– Но ты все равно меня любишь?

Она серьезно посмотрела на него и заговорила голосом Дающей Имя, подчеркивающим, что она говорит правду:

– Люблю и всегда буду любить.

Он притянул ее к себе и нежно поцеловал.

– Ариа, - прошептал он.

И с этого момента именем Ариа он называл Рапсодию в самые интимные моменты или же чтобы показать свою любовь - ни один другой язык не был столь красив и точен.

Под полуденным солнцем Грунтор нетерпеливо ждал возле скал, охраняющих Кралдурж, прислушиваясь к завываниям ветра. Он пришел по зову Рапсодии и с каждым утекающим мгновением беспокоился все больше. В послании, отправленном ею при помощи ветра, не было даже намека на страх или панику, в нем содержалась лишь просьба встретиться с ней на лугу, находящемся над Элизиумом.

И вот он увидел Рапсодию в ее обычном плаще, который она надела, несмотря на страшную жару.

– Давненько не было весточки от тебя, герцогиня, проворчал Грунтор. Если бы прошел еще один день, Ой спустился бы вниз вместе со своим отборным полком.
– Он обнял и прижал ее к груди, чувствуя, как паника и раздражение быстро исчезают, точно вода, пролитая на гравий.
– С тобой все в порядке?

– У меня все хорошо, Грунтор, - со смехом ответила Рапсодия, когда он поставил ее на землю.
– Даже более того.

Грунтор бросил на нее подозрительный взгляд.

– И почему же?
– осведомился он, только теперь заметив, что ее лицо сияет, а золотые волосы распущены по плечам. Прежде чем она успела ответить, Грунтор поднял сильную руку.
– Ладно, не важно. Пожалуйста, больше не говори так, мисси.

Рапсодия немного помрачнела.

– Почему?

– Просто не говори, и все. Пожалуйста, - добавил сержант.

Потом он глубоко вздохнул. Ему казалось, что мысль, оставшаяся невысказанной, совершенно очевидна. Дракон заполучил Рапсодию в качестве сокровища, но только не тот, которого они так опасались.

Он представил себе реакцию Акмеда и содрогнулся. Грунтор отвел глаза в сторону и посмотрел на залитые полуденным солнцем горные пики, а на его лице появилось недоумение.

– Значит, тебе не нужна помощь?
– спросил, поразмыслив, Грунтор.

– Нет, конечно, - запинаясь, ответила Рапсодия.
– Если бы такая нужда возникла, я бы сразу обратилась к тебе.

Она попыталась сглотнуть ком в горле.

Протянув руку, она коснулась его большого лица и мягко повернула к себе. Когда янтарные глаза Грунтора обратились к ней, она увидела в них глубокую печаль, но при этом его лицо сохраняло привычную маску невозмутимости.

– Мне казалось, ты хочешь, чтобы я была счастлива, Грунтор, - тихо проговорила Рапсодия.

Он задумчиво посмотрел на нее.

– Ой очень этого хочет, мисси. Больше, чем чего-то другого.

– Тогда почему ты не рад за меня?

Великан вновь отвернулся и принялся изучать далекие горы. Раньше они казались непреодолимыми, теперь болги часто добирались до самых вершин, поддерживая в порядке древнюю вентиляционную систему, отстраивая обсерваторию намерьенов. Все, что когда-то казалось таким далеким, сейчас стало близким. Во рту у Грунтора появился горький привкус иронии.

– Ой сделает все, что в его силах, мисси, - после дол гой паузы проговорил он.

– А теперь мне пора, нужно идти на разведку в дальние царства. Ой вернется через две недели и весь к твоим услугам.

– Подожди, - попросила Рапсодия, засовывая руку под плащ.
– Ты можешь кое-что для меня сделать.
– Она вы тащила из кармана сложенный и тщательно запечатанный кусок пергамента и протянула его Грунтору.
– Это для Джо. Я хочу объяснить ей то, что произошло, и дать возможность привыкнуть к новому положению вещей.
– Она вытерла выступивший на лбу пот.
– Джо была... влюблена в Эши, и я не хочу оскорблять ее чувства, - смущенно добавила Рапсодия.
– Ты позаботишься о том, чтобы она получила мое письмо, Грунтор? Если возможно, еще до твоего ухода? Я хочу дать ей побольше времени. Великан кивнул, пряча пергамент в нагрудный карман.
– И расскажи обо всем Акмеду, ладно?

Грунтор вновь кивнул, его лицо сохраняло невозмутимое выражение. Судя по легкости ее тона, Рапсодия не понимала, какое трудное поручение она дала. Впервые с того момента, как он познакомился с королем фирболгов, ему придется подыскивать слова во время разговора с ним.

– Когда появишься вновь, мисси?
– спросил он.

– Я собиралась подождать еще хотя бы пару недель, чтобы дать Джо хоть немного привыкнуть к новой ситуации, - ответила Рапсодия.
– Постараюсь вернуться одно временно с тобой. Тогда мы обсудим с Акмедом наше выступление против Ракшаса.

Грунтор провел пальцем по краю своей куртки.

– Ладно, мисси. Мне пора.
– Он неловко погладил ее по голове своей огромной ручищей, а потом сжал в объятиях.

– У тебя все в порядке, Грунтор? Ты выглядишь усталым.

– В последнее время плохо спал, - ответил великан.
– Кошмары; что-то выходит из темноты. Пока не могу раз глядеть. Теперь Ой понимает, как ты страдала все это время, мисси.
– Он тяжело вздохнул и вновь прижал Рапсодию к груди.
– Ты будешь осторожна? И пусть твой туманный друг знает, если он будет плохо себя вести, ему придется иметь дело со мной.

Хотя лицо Рапсодии было прижато к доспехам Грунтора, она улыбнулась.

– Я ему передам, - пообещала она, слегка отодвинулась и чмокнула его в жесткую щеку.
– Передай от меня привет всем, а особенно моим внукам.

Грунтор молча сжал ее плечо, быстро повернулся и за шагал по зеленому лугу, ветер шевелил высокую траву и распустившиеся фиалки, которые Рапсодия посадила к конце зимы - лето было в разгаре. Цветы скорби, которые обычно дарят тем, кто находится в трауре, или высаживают на могилах и полях сражений, сейчас не слишком радо вали сердце.

Перстень Патриарха вошел в силу в ночь середины лета. Эта ночь имела огромное значение в традициях людей и лиринов, поэтому Рапсодия и Эши радовались, что могут провести ее вместе. Они разбили лагерь посреди пустоши, Эши собирался совершить ритуалы религиозного ордена, главой которого был его отец, а Рапсодия хотела наблюдать за церемониями, священными для лиринов. Потом они улеглись на ковер из густой травы и молча смотрели в ночное небо. Рапсодия нежно прижалась к своему возлюбленному. Над их головами возникли фейерверки падающих звезд, а через мгновение Рапсодия, почувствовав, как напряглись мышцы на груди Эши, села и посмотрела на него.