"Прости, любимая, так получилось..."

— Тихое? — переспросил Макс — Тогда это наша музыкальная гостиная. Тише при всём желании не найти. Я распоряжусь постелить тебе на рояле. До сих пор не могу понять, какого черта я поддался на твои уговоры и согласился выбросить такие деньжищи на этот гроб на колёсиках. Ты ведь к нему с тех пор так ни разу не подошёл, пианист-виртуоз.

— У меня сейчас настроения нет, — буркнул Дэн, в душе признавая справедливость обвинений.

— А когда оно у тебя есть? — невинно поинтересовался рыжий. — Я уже отчаялся дождаться, когда особняк огласят божественные звуки музыки, возвещающие о твоем прекрасном расположении духа.

— Макс, хватит молоть чушь. У меня есть отличное предложение — я съеду из этого дурдома в гостиницу. А мэра в общих чертах пока порисуешь ты.

— Обойдешься, — излишний энтузиазм приятеля психологу не понравился. — Не время идти в загул, когда у тебя дел по горло, а у меня аукцион на носу и некогда за тобой приглядывать. Что ж, делать нечего, придется поселить тебя в голубой комнате, совсем рядом с твоим внешним раздражителем. Надеюсь, до отъезда реставраторов ты потерпишь её соседство?

— Я неприхотлив, голубая так голубая, — подозрительно покладисто и, как был уверен рыжий, весьма охотно согласился Дэн, внешне всячески демонстрируя, что делает другу великое одолжение. — Кстати, с чего это вдруг ты всё время оглядываешься на ворота? Боишься, что уплывёт?

— Кто?

— Это уж я не знаю, за кого ты больше переживаешь — за рисунок или за обслуживающий персонал, — фыркнул Ривенхарт.

— Ну, за Лию тут явно беспокоюсь не я, — ехидно заметил Макс.

========== Глава 111. ==========

Лия сидела на кровати, держала на коленях записку, написанную знакомым мелким угловатым почерком с острыми росчерками, и чуть не плакала. Серж… Зачем он это делает и вновь заставляет её сомневаться?

Взгляд рассеянно скользил по идеально ровным строчкам, выхватывая отдельные слова:

«Одумайся… Вспомни… Не разрушай… Глупая ошибка… Прости… Я заберу тебя… Этот мазила зарабатывает на тебе деньги…»

Но все это меркло перед главным — любовник предлагал ей замужество и даже упоминал о ребенке. Лия отлично помнила, какой разнос устроил ей Серж, когда она однажды заикнулась об этом. Категорический отказ навсегда отбил у неё охоту говорить с ним на эту тему, и вот теперь он сам…

— Ну ты даешь, подружка! Вот это переполох, — в комнату влетела Полли с возбужденно блестящими глазами. — А кто это был, а? Ничего себе такой, в костюмчике. Мне почти ничего слышно не было. Думала, лопну от любопытства. А господин Ривенхарт-то как заволновался. Туда-сюда мельтешил как заведенный.

— Ну и пусть волнуется, — с досадой выпалила Лия, — ему полезно. Хотя очень сомневаюсь, что это хоть что-то изменит.

— Что с тобой? — удивленно ахнула Полина и уселась рядом. — Слепому же видно, что между вами что-то происходит.

— Вот именно — «что-то». С ним же ничего невозможно понять, Полли! Он ведет себя как капризный избалованный ребенок, и если попадается на очередной шалости, то щетинится как еж, — девушка печально вздохнула. — Беда в том, что он сам не знает, чего хочет, и мучается. Ты не представляешь, как в такие минуты мне его жаль. Хочется обнять, утешить, просто поговорить... Но куда там! Он ведь гордый — ни за что не позволит какой-то там домработнице вмешиваться не в своё дело и так жестко дает мне это понять, что я готова влепить ему по уху шваброй.

Любительница любовных романов восхищенно слушала подружку, приоткрыв рот в ожидании продолжения.

— И вообще, детский сад какой-то: в двери ломится, деньги отнимает, целует исподтишка, разве что за косички не дёргает. Тоже мне — эксцентричный гений. Да он просто трус! Боится даже себе признаться, что я ему нравлюсь, и злится. Можно подумать, я в этом виновата! Может, мне и в самом деле лучше уехать? Вот, прочти…

Полина жадно пробежала глазами письмо.

— Ух ты! Замуж? И ребенка хочет?

— Да, — грустно кивнула Лия. — С Сержем, по крайней мере, всё просто и понятно. Ты знаешь, я думаю, что он действительно меня любит. Такие, как он, не имеют привычки уговаривать. Ему наверняка тяжело далось это письмо.

— «Посылаю тебе этот рисунок, потому что не хочу, чтобы на тебя смотрел кто-то другой. Не оставил его себе, так как не теряю надежды, что ты сама ко мне вернешься», — процитировала Полли. — Ой, надо же, как романтично!

— Вообще-то, Серж совсем не романтик. Разве что иногда на него находит, — от нахлынувших воспоминаний в голосе само собой появилась нежность и теплота. — Зато умеет совершать настоящие мужские поступки.

— А господин Ривенхарт что же?

— А господин Ривенхарт ведет себя как собственник, причём безо всяких на то оснований. Обращается со мной как с реквизитом: захотел — достал, захотел — задвинул подальше. Мне надоело, что его постоянно мотает, как на американских горках. Кстати, если я вот прямо сейчас все брошу и уеду, то ничего сверхъестественного не произойдёт. Ну, позлится немного, да и то исключительно потому, что записал меня в своё имущество, глотнёт коньяка и забудет.

— Как же так? Ты не можешь просто взять и уехать. Я заметила, что он стал какой-то странный…

— Стал? — горько усмехнулась Лия. — Хочешь сказать, что это случилось сразу после моего появления? Потому что я его нормальным ни разу не видела.

— Ну да. Стал. Задумчивый такой, по девочкам не ездит, а глаза живые, — заговорщически прошептала Полина.

— А до этого часто ездил? — девушка заинтересованно взглянула на подружку.

— Ну, не то чтобы часто, но бывало, — Полли спохватилась, что ляпнула что-то не то. — А с тех пор, как ты тут — ни разу. Нет, он на самом деле очень изменился.

— Что-то я не замечаю этих перемен. Как был грубияном…

— Да ты что! Тебе просто сравнивать не с чем. Ты не представляешь, что раньше с ним творилось! Он же почти безвылазно в мастерской сидел, даже с Максом редко скандалил. Ходил тут, как зомби. Из особняка — только в город по бабам или напиться-подраться, да так, что потом доктор Бобкинс его чудом с того света вытаскивал; сам с собой разговаривал, особенно осенью — вообще смотреть было страшно.

— И что мне делать? Осчастливить его насильно? Он ведь ничего не говорит, да я и сама не уверена, нужно ли мне всё это. Вернусь к спокойной и размеренной жизни... Уж в чем точно нельзя обвинить Сержа, так это в эгоизме. В отличие от твоего господина Ривенхарта, он всегда в первую очередь думает обо мне. Хватит с меня зеленоглазых маньяков! Довёл, что я теперь даже ночевать тут боюсь, неизвестно, что в следующий раз придёт ему в голову. Ты, кстати, взяла у Винни щеколду?