Прости себе меня

— Что рассказать?

— Всё, — распахнула глаза и крепче сжала его руку, — всё, что знаешь. Когда ты узнал? Сколько это длится? Почему? Они до сих пор вместе?

Егор подвёл глаза и тяжело вздохнул. О родителях ему совершенно не хотелось говорить.

— Забудь о них, Муха. Всё это в прошлом. — отмахнулся, уводя взгляд. — Уверен, что это была просто интрижка. Разбавить будни бытовухи...

— Врёшь, — всё ещё держала его руку.

— Зачем мне врать? Даниэла, их связь была моим рычагом воздействия. На тебя. Прости. Но это так. Несколько раз перепихнуться — это ещё не отношения.

Конечно же, он преувеличивал. Или же наоборот: преуменьшал. Ведь и сам сходил с ума от мысли, что его мать принимают за дуру. Что муж и подруга так поступают с ней. Но спустя время, он понял, что отец не впервые заводит шашни, а её мать — просто херовая подруга, которой захотелось разнообразить свою личную жизнь.

— Несколько раз перепихнуться? Это стоило тех видеозаписей? Ты следил за ними.

— Кстати об этом, — Егор освободился от её цепкой хватки и, достав из кармана спортивных брюк сигареты, распахнул настежь окно.

— Кстати об этом, — повторила девушка и отошла подальше от холодного воздуха, — записи... это правда? Правда, что мои фото тогда слил не ты?

Гордеев замер. Зажал зубами сигарету и перевёл на неё удивлённый взгляд.

— С чего вдруг тебе нужны эти подробности? — почувствовав дискомфорт, парень прочистил горло и оттянул ворот футболки.

Он не рассчитывал обсуждать это.

Какого хрена?

— Твой дружок уверял меня, что это не ты сделал. Это правда?

Слишком много вопросов. Это напрягало.

— Мой дружок?

— Тима.

Тима, блять...

— И что дальше?

— Мне клешнями из тебя всё тащить нужно? Егор? Ты хоть раз можешь со мной поговорить?

— А что это даст мне, м? Что с того? Ты станешь лучше ко мне относиться? Что-то изменится?

Говорить про ублюдка Федю тоже не входило в его планы. Но ведь он хотел, чтобы она держалась от того подальше?

Егор закурил. Выдыхая серость, смотрел перед собой. Что ещё им двоим предстоит обсудить?

В какой момент всё вышло из-под его контроля?

— Я просто хочу знать правду, — обиженно поджала губы, — я имею право. Всё это касается и меня. Именно мне всё это время приходилось расхлёбывать последствия. Ты так не считаешь?

Считаю.

...

— Куда мы едем?

Дани озиралась по сторонам. Напряжённо всматривалась в серо-черные стволы высоких стройных сосен, время от времени чередующиеся с тонкими берёзками и их плаксивыми ветками.

— Только не говори, что испугалась.

Испугалась?

Возможно. Отчасти.

Но ведь что-то же сподвигло её на этот очередной не совсем обдуманный шаг? И что теперь? Теперь она едет с ним вдоль лесополосы, давно покинув черту города. И эта дорога точно не вела в посёлок, где жили их родители.

— Не беспочвенно. Ты так не думаешь? Я бросила машину возле твоего дома. — Девушка достала из сумочки заколку золотистого цвета и заколола волосы на затылке.

— И?

— Я думала, что ты хочешь подбросить меня до дома...

— Я подброшу тебя, — невозмутимо взглянул на Даниэлу. — Но после того, как мы заедем в одно место.

Что это было за место он категорически отказывался говорить. На сюрприз это тоже не походило. Во всяком случае, Гордеев — последний человек на планете, от которого она могла ждать приятный сюрприз. Это не про него.

— Уже половина восьмого, — уточнила перед тем как достать свой телефон.

— Я в курсе. Поэтому и предложил поехать сейчас. Пока ещё не слишком поздно. Тебе же нужны ответы на вопросы?

Дани оторопела. Насупив густые брови, пялилась на его тёмный профиль и на то как блики от фонарей мелькают на его лице.

— Мне сложно тебе доверять, — Осторожно произнесла и опустила взгляд на телефон, зажатый в холодных пальцах. Он почти сдох. А на дисплее несколько пропущенных.

От Феди.

— Ты можешь позвонить своей матери и сказать ей, что ты со мной.

Может. И сделает.

Поэтому, пока батарея на телефоне не села окончательно, Дани набрала сообщение своей матери.

Временами поглядывая в окно и пытаясь различить хоть что-то знакомое. Но ни дорога, ни район не встречались ей ранее.

— Всё? Приехали? — спросила, когда они остановились.

— Да, — Егор заглушил двигатель и кивнул. Посмотрел на наручные часы, — сейчас. В последний момент успели.

— Господи! Да ты можешь мне объяснить, в чем дело?!

Она нервничала. Не понимала, что происходит. Оглядывалась по сторонам.

Они припарковались в тени, и Гордеев погасил фары. Словно прячась от кого-то.

— Да не голоси ты! Вон, — двумя пальцами указал вперёд, — смотри. Узнаёшь тачку?

Даниэла замолчала и вытянув шею, посмотрела туда, куда он просил. Метрах в ста от них, возле кованых ворот, скрывающих небольшой двухэтажный домик, стоял тёмный внедорожник.

— А должна? Почти ночь на дворе, вообще-то...

Он цыкнул и, опустив окно со своей стороны, полез в карман и достал оттуда телефон.

— Не тупи, Муха, — пробубнил и сбросил входящий, — это машина моего папаши.

Папаши? Что?!

Она свела брови и снова посмотрела на автомобиль. Словно перезагружаясь, прожигала в нём дыру и ковыряла собственные ногти.

— Что он тут забыл?

— Шлюху свою, — выудил сигареты с зажигалкой, — кого же ещё?

Дани обомлела. Повернувшись к парню, изучала невозмутимый профиль.

Кого? И он так просто об этом говорит?

Проглотив ком в горле, она отвела взгляд в сторону. Что он хотел всем этим сказать?

— К слову, о наших родителях. Я ведь говорил, что это не было чем-то серьёзным. Просто продемонстрировал. — Он повернулся к Даниэле и случайно выпустил дым ей в лицо.