Прости себе меня

Даниэла оторвала взгляд от его ключиц, в очередной раз возвращаясь к глазам. На их дне мерцали песчинки азарта. Впрочем, как и всегда.

— Зачем я тебе, Егор? — девушка задрала голову и расправила плечи. Приподнялась на носочки и, посмела сдвинуться с места. Совсем чуть-чуть. Плечом задевая скос стены и позволяя Егору прижаться к себе. — Неужели на мне свет клином сошёлся? М? Мы ведь всё уже решили.

Он ничего не отвечал. Внимательно изучал её лицо. Пальцами убрал с её лба упавшие влажные пряди. Ароматные...

— Почему не оставишь меня? Ты ведь уже отомстил? — продолжила, в то время как его рука задела ухо и спустилась к шее, обводя плавный изгиб. Дани тут же задержала дыхание.

— Кто тебе сказал, что это месть? — парень согнулся и его губы коснулись мочки уха, тут же запуская очередную вереницу мурашек по плечам.

— Ты делаешь мне больно, — почти шёпотом, — всегда... разве это не месть?

Достучится ли? Это было бы чудом.

— Ты не позволяешь мне быть нежным, Муха.

— Меня зовут Даниэла.

Сказала это твёрдо, но была уверена, что он услышал, как дрогнул её голосок на последнем слоге. Нижняя губа попала в плен острых зубов. Девушка медленно подняла руку, опуская ту на мужскую грудь. Почувствовала мощное сердцебиение. Словно там, под рёбрами, его сердцу было мало места.

— Я знаю, — кивнул Егор и кончиками пальцев зацепил воротник белоснежного халата. Потянул за него, оголяя хрупкое плечо и вид на ключицу и ложбинку.

Дани тяжело задышала. Не совсем понимала, что толкает её на подобный шаг. Что за туман застилает глаза? С чего вдруг? Что изменилось?

Он больше не сможет её шантажировать? Он проявляет к ней заботу? Тогда что это? Или слова Тимы стали толчком в отношении к нему?

Но ведь она даже не удостоверилась. Может, это очередная ложь!

— Я хочу тебя больше, чем ты можешь себе представить, Даниэла, — перебил поток её сумбурных мыслей, — блять... ты понятия не имеешь. Это убивает меня, Муха.

Эти слова выбивали почву из-под ног. Заставляли судорожно глотать воздух. Витя никогда не говорил ей ничего подобного. Он никогда не смотрел на неё вот так! Словно от её ответа зависит вся его жизнь...

— Ты не сделаешь мне больно, — тихо произнесла, пряча взгляд.

Смотря куда угодно, но только не в тёмную бездну его глаз. Что это? Стыд? Перед собой?

— Только если ты меня сама об этом не попросишь, — ответил и осторожным движением потянул за пояс на её талии.

Её рука на крепкой груди сместилась, продвигаясь вверх. Она обхватила его шею и, будто подтянувшись, повисла на ней. Ощутила холодок на груди и животе. Узел был развязан, а полы халата распахнуты. Медленно и бережно. Те же шершавые костяшки прошлись по животу. Поднимались к груди. Уверенно и... нежно?

— Я не вру, Дани. Я никогда тебе не врал... — прохрипел Егор, опуская голову и губами касаясь бархата её плеча.

Каждое слово острыми копьями вонзалось под кожу. Запуская яд. Обездвиживая.

Девушка почти неслышно застонала и склонила главу набок, подставляясь под его губы. Это оказалось сильнее.

Вожделение. Вкус свободы действий. Сделать это не потому что её принуждают. Не потому что манипулируют. А потому что хотелось найти успокоение. Убедиться в том, что она контролирует ситуацию. Теперь это делает она.

Вздрогнула, когда подушечки его пальцев задели затвердевшие соски. Стиснула зубы. Подняла ножку и Егору не нужно было объяснять, что делать дальше. Парень молниеносно подхватил её под ягодицы. Слегка подбрасывая и насаживая на свои бёдра. Тут же находя её губы и впиваясь в них своими. Так и неистово, что самому на миг стало больно. Но она отвечала... распахнула ротик, позволяя его языку врываться в горячую негу. Сильнее прижалась к нему и пальцами зарылась в жёсткие тёмные волосы на затылке.

Да, девочка...

Он готов был ползать у неё в ногах, лишь бы она не останавливалась. Лишь бы продолжала тихо постанывать ему в губы. Лишь бы её нежная грудь постоянно касалась его. Чувствовать кожей острые соски. Горячий рот, юркий язычок, который порой ему хотелось откусить.

Несколько шагов и он опустил её бедра на кухонный стол. На пару секунд замер. Совсем немного отдалился. Просто, чтобы подтвердить для себя её желание. Да...

Нетерпеливо вытряхнул её их махры и стащил с себя футболку. Поддел резинку на трусиках и, не чувствуя никакого сопротивления, стянул лишнюю тряпку по стройным ножкам.

Сам не верил в происходящее. Поэтому провёл по лицу ладонью. Зажмурился на мгновение.

Она не исчезла.

Всё ещё недоверчиво смотрела на него. Дышала тяжело. Её небольшая грудь поднималась с каждым вздохом.

Соблазняя. Зарождая те самые первобытные инстинкты.

Но он не мог. Он обещал...

Мягко развёл её колени в стороны. Смотрел в глаза. Наслаждаясь всполохами желания и неуверенности. А когда пальцами провёл по внутренней стороне бедра, приближая себя к заветному призу, Дани набрала полную грудь раскалённого воздуха. Застыла, стискивая пальчики в маленькие кулачки. Откинула голову и закрыла глаза.

Задрожала в момент соприкосновения. Прикусила губы, ощущая его. Чувствуя, как раздвигаются губки и его палец, размазывая влагу, скользит внутрь неё.

Этот стон она сдержать не смогла. Грудь тут же опустилась, освобождая себя от воздуха, разъедавшего лёгкие.

Впился губами в шею, зная, что оставит там след. Но лучше так. Лучше это, чем грубость в движениях, которой она так опасается.

Даниэла подняла ноги, пятками упираясь в столешницу и поднимая руки над головой. Цепляясь слабыми пальцами за другой край. Выгибая спину и собирая в единое все ощущения. Концентрируясь на его движениях. На пульсации клитора, на слишком тугой узел внутри.

Помутнение.

Безумство.

Ты сделаешь это, Дани. Сделаешь и поймёшь, что главный уже не он...

— Не могу больше.

Дани услышала его голос и распахнула глаза. Подняла голову, перехватывая хищный взгляд. Егор дёрнул девушку на себя. Снова грубо, но без лишней боли. Правой рукой спустил брюки и не в силах больше медлить, вошёл в неё до предела. На выдохе. На хрипе. Впиваясь в упругие ягодицы и удерживая. Наслаждаясь и запоминая. Момент. Миг. То, что возможно больше не повторится.