Прости

Как представитель крупной строительной фирмы, одной из самых значительных и солидных в Германии, он недавно приехал в Москву, чтобы создать совместное германо-российское предприятие. Это была полностью его идея. Именно ему и предстояло возглавить российский филиал. Президент фирмы по возрасту и нездоровью собирался отойти от дел, преемником же все по праву считали тридцативосьмилетнего Ханса Йоахима Шульце. Шеф любил его едва ли меньше, чем любил бы своего сына. Вероятно, он хотел еще раз, уже окончательно, испытать своего любимца в небольшом деле, прежде чем доверить ему управление фирмой. К тому же не прошло еще и трех месяцев с того ужасного дня, когда в автомобильной катастрофе погибли жена и десятилетняя дочка господина Шульце, и шеф надеялся, что смена обстановки поможет Хансу Йоахиму пережить это горе.

В кабинет, запыхавшись, влетела Наташа.

— Извините меня за опоздание, господин Шульце. Больше это никогда не повторится. Займемся уроком, — с трудом переводя дыхание, по-немецки сказала она.

Девушка раскладывала на столе бумаги, и молодой господин с удивлением рассматривал ее. Он не узнавал в ней ту деловую женщину, с которой познакомился накануне. Совсем другой человек сидел сейчас перед ним.

Что же изменилось в ней? По-прежнему никакой косметики, никаких украшений, та же сдержанность в одежде. Волосы, как и раньше, заплетены в косу. Только вот выражение лица… Лицо светилось счастьем. В глазах еще недавно читались лишь ум и серьезность, теперь там была тайна, которая от сотворения мира манила мужчин своей неизведанностью. По отрешенности ее взгляда Ханс Йоахим понял, что улыбается она не ему. Воспоминания о каком-то приятном событии оживляли ее лицо.

Бизнесмен наблюдал за приготовлениями своей учительницы и размышлял, что это ее преображение, пожалуй, может помешать их занятиям, а ему как можно скорее необходимо овладеть русским языком. Но как только урок начался, он успокоился. Она объясняла ясно и доступно, кокетству не было места в ее поведении, а нескрываемая, вызванная чем-то радость придавала ей такое очарование, что господин Шульце, повторяя за учительницей русские слова, почти наслаждался ее присутствием. Время пролетело незаметно.

— Очень приятно было заниматься с вами, Наташа, — сказал Ханс Йоахим, прощаясь. — Я с нетерпением буду ждать следующего урока.

Книга перед Наташей лежала раскрытой на одной странице уже давно, а сама она смотрела в окно, погруженная в свои мысли. Прежде ей было хорошо одной в этой комнате, она много читала, учила. Сейчас она чувствовала себя одинокой.

За спиной чуть скрипнула дверь, как всегда без стука в комнату вошла Светлана. Черные глаза были непривычно грустны. Она села на стул возле Наташи и опустила голову ей на плечо.

— Ты все учишься, — думая о чем-то своем, сказала она.

— У тебя что-то случилось?

— В том-то и дело, что ничего. Я ждала, что он зайдет. Ведь знает наш адрес. Но он так и не появился. Наверное, я ему не понравилась, — печально заключила Светлана.

— Мне показалось, что ты Сергею очень понравилась. Мало ли по какой причине он не смог прийти. К тому же он просил, чтобы ты ему позвонила. У тебя есть телефон. Позвони сама, — советовала Наташа, уже забыв о своих переживаниях.

— Я не могу позвонить первая. Мужчинам не нравятся женщины, которые вешаются им на шею сразу после знакомства. К тому же у меня есть Оксанка, о которой он ничего не знает.

Светлана едва сдерживала слезы. Наташе очень хотелось утешить подругу.

— Если ты понравилась ему, он ничего не будет иметь против твоей дочки. Ты же не виновата, что так сложилась жизнь.

— Да, ты не знаешь мужчин. А я прожила с Оксанкиным отцом два года и могу судить о них. Они изображают из себя благородных рыцарей, но как только понадобится проявить ответственность, тут же норовят сбежать. Они ищут где легче. Это только в книжках живут настоящие рыцари. Может, они и были когда-то, а сейчас другие времена.

Наташа боялась поверить словам подруги. Нужно убедить и ее, и себя — нет, это не так!

— Ну что ты говоришь, Света?! Если ты обожглась один раз, это не значит, что все вокруг подлецы.

— Один раз! — засмеялась Светлана. — Если бы один! Ты помнишь моего последнего кавалера? Такой воспитанный, в костюме ходил, с дипломатом. Кандидат наук. Он мне дарил цветы и говорил о неземной любви. А когда сделал предложение, я рассказала ему об Оксанке. И где он сейчас, ты не знаешь? Он говорит сейчас те же слова нашей однокурснице. Она сама рассказывала. И цветы дарит…

— Не расстраивайся. Похоже, Сергей как раз не такой.

— Если бы я думала, что он такой, я бы не влюбилась в него. Жаль, если ошибаюсь.

— Сходи, позвони ему. Прямо сейчас. Может, он ждет, — подбадривала Наташа.

— Нет, нет, не уговаривай, — вдруг снова развеселившись, воскликнула Светлана и встала со стула. — Ну что же ты сидишь? Пойдем. Будешь поддерживать меня морально.

Телефон-автомат находился рядом с общежитием. Нужно только пройти через скверик. Светлана почти бегом спускалась по лестнице, не дождавшись лифта. Наташа едва за ней успевала.

— Пойдем быстрее, а то я сейчас испугаюсь и передумаю.

Они выбежали на улицу и, не глядя по сторонам, устремились в сквер. Светлана на ходу развернула листочек с номером телефона и нечаянно выронила его из рук. Ветер подхватил легкий листок, закружил вместе с тополиным пухом и понес к стоящей в тени деревьев скамейке. Светлана подлетела к скамейке, нагнулась, чтобы схватить очень ценную для нее бумажку, но сидящий на скамейке парень успел сделать это раньше.

— Вы что-то уронили? — спросил он улыбаясь.

Светлана подняла голову и увидела того, кому торопилась звонить.

— А мы с Наташей решили немного погулять, — запинаясь, пробормотала она.

— И я тоже гулял, а потом решил немного посидеть отдохнуть, — объяснил Сергей, рассматривая свою записку.

— А ты всегда выбираешь для прогулок места подальше от своего дома? — постепенно приходя в себя, начала иронизировать Светлана.

— А ты всегда, выходя гулять, берешь номер моего телефона? — рассмеялся Сергей.

— Я думаю, что мне пора идти заниматься, — улыбнулась Наташа. — Ни пуха вам, ни пера.

— К черту! — ответили ей в один голос.

Наташа поднялась к себе и некоторое время наблюдала за знакомой счастливой парой, сидевшей в скверике. Но скоро она смутилась и отошла от окна, взяв со стола учебник. Нет, пусть Светлана любит и будет любима. Ей, Наташе, этого не нужно. Она помнит сильные руки Игоря, помнит, что чувствовала, когда эти руки держали ее тело.

Уже которую ночь она проводит без сна, засыпая только под утро. Утром она встает совсем разбитая. Зачем ей это? И что будет потом? Нет, она забудет встречу на пляже. И, разумеется, не пойдет на вечер послезавтра. Ни за что не пойдет.