Просто спасти короля
Шрифт:
Король осматривал стены, вернее - жалкую пародию на них. Телохранители осматривали все подряд, ведь черт его знает, откуда может прийти опасность! И только взгляд господина Дрона был сосредоточен на одной единственной точке крепостной стены, откуда, согласно историческим хроникам, и был произведен роковой выстрел.
'Крайне правая бойница эркера надвратной башни', - так сказал Доцент. Именно оттуда некто, известный по одним хроникам как Пьер Базиль, по другим - как Бертран де Гудрун, по третьим - Джон Себроз или вообще 'Дудо'... да, именно оттуда должен прилететь роковой болт.
А если нет?
'Черт, а что
Взгляд господина Дрона метнулся, обшаривая крепостную стену целиком, скользнул по бойницам полуразвалившегося донжона, еще каких-то строений, прячущихся за стеной... Заходящее солнце, уютно устроившись между башнями Шалю-Шаброля, било яркими лучами прямо в глаза, слепило, заставляло отводить взгляд от чернеющих прямо под ними крепостных стен.
'Ладно, спокойней, спокойнее... Проморгаться, промокнуть пот, да хоть бы и рукавом, вот только где тот рукав... О, платочек леди Маго подойдет...
– господин Дрон быстрым движением протер лоб, брови, веки, виски и вновь упер взгляд в проклятые камни.
– Нет, всю стену не проконтролировать... Придется положиться на чертовы хроники... Значит, крайне правая бойница эркера надвратной башни...'
Маленькая процессия во главе с королем как раз поравнялась с воротами, и его Величество остановился, внимательно осматривая подходы к ним. Фигурки защитников замка отсюда, шагов с трехсот, казались игрушечными, но все же можно было разобрать, что они в данный момент делают. По большей части, просто стоят, выглядывая из укрытий и наблюдая за королем. Во всяком случае, ни луков, ни арбалетов ни у кого в руках не видно.
Ричард, по-видимому выяснив все, что ему было нужно, двинулся дальше. 'Ну же...!' - сердце господина Дрона сжалось и ухнуло куда-то вниз.
Еще пять-шесть минут, и они выйдут из сектора, где вообще возможно поражение цели при ведении стрельбы из надвратной башни... И что тогда? Откуда тогда ждать выстрела? Просто встать между Ричардом и стенами замка с поднятым щитом? Ага, так он тебе и позволит загораживать обзор...!
'Чертова крайне правая бойница эркера надвратной башни... ну, давай уже, рожай...!'
В этот момент...
Да, собственно ничего особенного в этот момент и не случилось. Просто стайка каких-то птах сорвалась с карниза и взмыла в воздух. Как раз под этой самой крайне правой бойницей эркера надвратной башни. Увидеть их с трехсот шагов? Ну, это газету в тридцати сантиметрах перед носом господин Дрон без очков бы уже не прочел. А триста шагов - хорошее расстояние. Как раз для его дальнозоркости...
Напряжение, копившееся в душе господина Дрона уже не менее получаса, при виде взлетевших птиц подскочило вдруг до совершенно неприличных высот. Полностью сорвав при этом крышу у почтенного депутата. Взревев, он сделал гигантский шаг, даже скорее прыжок...
Все, что произошло потом, прилично отставший господин Гольдберг наблюдал с расстояния метров этак в сто пятьдесят. Вот массивная фигура олигарха резко дернулась и выметнула перед королем щит. Вот встрепенулась пара телохранителей и, мгновенно обогнув короля, отгородила его от крепостной стены еще и своими щитами. Вот свита венценосца в одну секунду перешла с торопливого шага на самый отчаянный бег, стремясь защитить его от всевозможных опасностей. Вот
клубящийся человеческий клубок начал со всей доступной скоростью отступать к лагерю, подальше от крепостных стен.Что, все?!!!
Нет, правда, все?! Миссия выполнена?! Мир, наконец, спасен?! Можно кричать ура и готовить чемоданы для отправки на родину?!
В душе господина Гольдберга, опустошенной всеми предшествующими приключениями и переживаниями, как-то вдруг не оказалось ответа на все эти вопросы. Зато поселившееся в ней непонятное, но тягостное сомнение было весьма ощутимо. Впрочем, наученный горьким опытом не ставить телегу впереди лошади, почтенный историк задвинул сомнения в самый дальний угол и поспешил присоединиться к королевской свите.
Далеко не атлет, он сумел догнать королевскую свиту чуть ли не у самого шатра Меркадье, где все сгрудились, осматривая щит. А посмотреть было на что! Арбалетный болт почти пробил толстую дубовую доску. Острие, вышедшее на внутренней стороне щита, хищно щерилось зазубренным, хитро высверленным вдоль оси наконечником. Перед запыхавшимся историком-медиевистом расступились, признавая его право на участие в осмотре. Даже мельком брошенного взгляда господину Гольдбергу было достаточно, чтобы поставить диагноз.
– Сарацинская работа. Вы, мессир, должно быть, встречали такие в Святой земле. В высверленное отверстие хашшишины обычно закладывают яд. Любая царапина, нанесенная таким острием, смертельна. Впрочем, здесь, - господин Гольдберг тщательно принюхался к торчащему из щита острию, - яда, по-видимому, не оказалось. Его заменили обычным навозом. Должен сказать, это ничуть не менее смертоносная начинка. Частицы навоза, проникая в кровь, непременно вызывают воспаление крови и других телесных тканей. Раненный такой стрелой - без специальной обработки раны - обречен.
С каждым словом господина Гольдберга лицо Ричарда, и так-то довольно бледное, бледнело еще больше. Впрочем, он довольно быстро взял себя в руки.
– Да, разрази меня гром! Мне уже приходилось видеть такие штуки. Но как арбалетный болт смог преодолеть такое расстояние и почти пробить щит? Ни один арбалет, сделанный человеческими руками, не пошлет снаряд с такой силой. Клянусь богом, это просто невозможно!
Господин Дрон поднял взгляд на венценосного собеседника:
– Мессир, это значит лишь то, что после штурма вашим воинам, кроме сокровищ, предстоит искать еще и арбалет. Думаю, нам предстоит узнать немало нового о возможностях этого оружия.
Король тяжело опустился на импровизированный походный трон, установленный в шатре специально для него. Впрочем, какой там трон, так - легкое деревянное кресло с подлокотниками! Похоже, просвистевшая совсем рядом смерть основательно выбила его из седла.
Как он был сейчас непохож на себя прежнего! Воистину, весельчак, поэт и воин, неистово врубавшийся когда-то в боевые порядки любого, самого грозного противника, остался в германском плену. Здесь, в содрогающемся под холодным мартовским ветром шатре сидел поседевший и основательно располневший человек, ведавший истинную цену жизни и смерти. Человек, знающий для чего ему нужен весь остаток его жизни - до самой последней минуты. И более всего боящийся потерять ее из-за какой-то нелепой случайности. Ведь тогда Цель так и останется недостигнутой! А это - самое страшное для того, кто смог ее обрести.