Просветитель. Трудно быть бароном
Шрифт:
– Что вы предлагаете, капеллан? Вы хотите, чтобы я каким-то образом уговорил Виктора Фихаета о согласии на разработку каменной соли в его землях? Боюсь, что я далеко не тот человек, которого может послушать настолько самовольный барон, сыну которого я утром сломал челюсть.
– Я хочу сделать так, чтобы Виктор Фихает и его сын погибли. Мне не важно каким образом это произойдёт, но мне необходимо чтобы они исчезли со своих мест. Всеотец не даровал Викторму множества детей и Годфри единственный сын, а потому на его смерти весь род Фихаетов погибнет без остатка. Земли освободятся и их займёт куда более умелый барон, который сможет действительно умело оценивать ситуацию.
– У меня нет никаких претензий, которыми бы мне удалось оправдать нападение на Фихаетов.
– Это уже
– И что будет для меня, если клинок мой неожиданно окажется между рёбер Фихаета?
– Вы не представляете, барон, насколько сильны нанесённые на белую бумагу чернила. Мне нужное всего несколько минут, чтобы всё королевство узнало о том, что род Фихает нарушил все существующие устои, а потому правление их противоречит слову божьему. Едва они погибнут, как епископ скажет на ухо графа всего несколько важных слов, которые значительно поменяют мысли в голове его. Затем последуют ещё несколько линий, которые сложатся в буквы, которые затем станут словами о расширении земель некого барона Блеза Госса. Целых два баронства под его рукой, а также пониженные цены на церковное пиво и мёд. К тому же три четверти добываемой соли станут достоянием этого барона и дружба со стороны церкви. Наверняка он станет очень могущественным человеком. Мне не удалось собрать нужное количество информации о его роде, но сейчас он кажется мне очень достойным союзником для церкви в приграничье.
– Какое щедрое предложение, капеллан. Можете считать, что вы получили моё доверие.
– И меч?
– И меч. Но временно.
Для организации нападения мне хватило меньше недели. Короткий срок, но действовать было необходимо быстро. Нельзя было посвящать в собственные задумки множества людей, а потому из замка я выехал в одиночку, заранее предупредив бойцов и управленца о том, что путешествие моё может занять не менее трёх дней. Деймон не желал отпускать меня в одиночку, ведь во многом его положение зависело от моего мнения и для этого седого льва было счастьем, что я не привёл за собой собственный двор, который сместил бы всех с занимаемых должностей, поставив на их место собственных людей.
Сейчас мне приходилось сидеть за деревом, баюкая на коленях заряженный арбалет. Узнав от капеллана, что Виктор Фихает обладает удивительной страстью к охоте, я сразу придумал план, который даст мне победу в этом столкновении. План безусловно безумный и крайне опасный, где стоило бы применить гораздо больше людей, но сейчас я не был способен доверять даже собственным советникам. Пусть Петрос и Деймон казались мне людьми верными, но даже так стоило проявить лишнюю осторожность.
Что же я задумал? Фихает был страстным охотником, а потому он не мог пропустить мимо своего внимания новость о появлении белого оленя, добыть шкуру которого было бы престижно даже для самого короля. Конечно, мало бы кто поверил в такую байку, если бы она появилась просто так и не имела никакого подтверждения от местных, а потому пришлось выложить изрядное количество медяков на то, чтобы крестьяне принялись вторить моей придумке, указывая направление, откуда появилось практически мифическое животное. Естественно, что никого там не было, а неожиданно появившиеся там следы были ничем иным, как уловкой с моей стороны, сделанной при помощи ножа и небольшого бруска древесины. Ловчих собак Виктор не имел, считая их уделом слабаков и предпочитая охотиться только при помощи собственных навыков, а потому обман удался.
Сейчас старший из рода Фихает медленно шёл по небольшой лесной тропе, которая некогда была проложена толстыми телами кабанов, смотря на следы, при этом едва не бороздя землю собственным носом. За ним шёл его единственный сын и трое
охранников, которые, казались мне слишком беспечными, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Они точно не прыгнут навстречу летящему болту, желая закрыть своим телом собственного господина от практически гарантированной смерти, которую я готов был даровать всего лишь когда они войдут в зону обстрела.Рядом со мной лежал раскрытый колчан с тяжёлыми гранёнными болтами. Арбалет мой был достаточно лёгким и потому зарядит его было возможно одними лишь руками, ведь не было у меня нужды пробивать доспех. Оба Фихаета были одеты настолько легко, что даже брошенный нож мог лишить их жизни и что уж тут говорить о болте, скорость которого была в несколько раз больше обычного ножа. Уже сейчас я был готов представить, как наконечник пробивает висок соседствующего барона, пробивая кожу и хрупкую черепную кость.
Наконец Виктор Фихает добрался до места на тропе, где кончались подделанные мною следы. Он определённо был не так хорош в охотничьем искусстве, ведь далеко не сразу заметил всё то множество следов человеческих, которые были оставлены мною и вели в противоположную от моей позиции сторону. Сейчас соседствующий барон стоял и озадачено вертел головой, указывая охране на неожиданно прервавшиеся следы. Его удивление можно было понять, ведь он упёрто шёл к своей мечте, которая не была дарована даже королям. Поймай он такого оленя в действительности, то стал бы одним из самых известных охотников за всю историю человечества, которые удостоились чести убить белого оленя, но мечтам его нельзя было сбыться.
Я нажал на рычаг и деревянные плечи арбалета с щелчком выпрямились, выпуская в полёт тяжёлый болт. Расстояние здесь было плёвым, равняясь всего полусотне шагов и даже шанса промахнуться у меня не было. Болт легко пробил незащищённый череп и с влажным чавканьем достиг мозга, остановившись где-то посреди черепной коробки. Не успел барон рухнуть на землю, как рука моя метнулась к зажатому в зубах болту. Отточенное на сотнях тренировок движение и пальцы натягивали тетиву. В это время Годфри прыгнул к своему отцу, стараясь спиной закрыть его бездыханное тело. Помогать мёртвому барону уже не было смысла и второй мой выстрел не заставил Смерть ждать ещё одну жертву. Попасть в голову младшему Фихаету было невозможно, а потому пришлось вогнать болт прямо между позвонков чуть ниже шеи. Смертельное попадание, пережить которое Годфри было не суждено. Он упал прямо на тело своего отца, накрыв его вторым слоем. Убивать их мне было совсем не жалко. На пути становления Объединённого Человечества, соединения тысяч и тысяч душ было совсем незазорно убить несколько мешающих на этом пути людей. Даже сотни человеческих жизней были ничем иным, как жалкой платой за мечту и эту плату придётся взымать мне.
Глава 8
– Вы меня действительно удивляете, барон. Едва вы только узнали о том, что есть возможность забрать себе более выгодные позиции, как сейчас мы вместе скачем на похороны рода Фихаетов, убитых болтами подлых бандитов. – улыбаясь говорил капеллан, - Признаюсь, что я ожидал чуть более красивого и элегантного решения вопроса, но скорость ваших действий поражает. В вас сразу виден дух молодой авантюрной аристократии, словно вновь на этих землях появились те самые первые дворяне, которые появились во время высадки Морехода триста лет назад.
– Теперь что-то изменилось? – притворно удивился я, смотря на скачущего подле меня Фридриха, - По-моему аристократы до сих пор с большим удовольствием режут друг друга при первой удобной возможности.
– Вы, конечно, правы, барон, но не до самого конца. Старые рода, земли которых всё больше теснятся вокруг столицы, теперь боятся действовать со всё той же энергией, как это было раньше. Теперь они всё чаще берут в руки перо, а не меч. Они бояться за нажитое ими имущество, а потому всё меньше в них отваги. Думаю, многие из вас, дворян, никогда не видели настоящей битвы. Я как-то один раз побывал в столице и там рыцари теперь хвастаются знатностью рода, а не ратными подвигами. Для них куда проще решить все вопросы обращением к своему сюзерену, а не взявшись за меч, как это было в старые добрые времена.