Противостояние [= Армагеддон]. Книга первая

Си-Би-Эс не включалась. Эн-Би-Эс передавала эстрадную музыку. Эй-Би-Си крутила какой-то боевик. Нику все это было не нужно. Он ждал выпуска новостей.

Новости потрясли юношу. Единственной темой была «суперлетучая эпидемия», как кто-то назвал эту болезнь. Ник понял, что почти вся страна охвачена ею. Отдельные случаи отмечены в Лондоне. Кое-где ситуация выходит из-под контроля.

Например, в Шойо, подумал Ник. Ситуация в Шойо вышла из-под контроля.

Ник выключил телевизор и вышел на крыльцо. Там стояла скамейка, и юноша тяжело спустился на нее. Он обдумывал услышанные новости. Они тревожили его, заставляли нервничать.

Внезапно чья-то рука легонько коснулась его плеча. Ник резко оглянулся. За спиной стояла, покачиваясь, Джейн Бейкер.

— Ник, — сказала она и вымученно улыбнулась. — Я хочу вновь поблагодарить тебя. Никому не хочется умирать в одиночестве, верно?

Он протестующе замотал головой, чтобы она поняла, — он не согласен с ее рассуждениями о смерти.

— Я поняла, — кивнула она. — Но это не важно. В шкафу есть платье, Ник. Белое. Найдешь его, когда… — Приступ кашля согнул ее пополам. Прокашлявшись, она закончила: — …когда нужно будет хоронить меня. Наверное, сейчас оно будет на меня великовато, потому что я похудела, — но это неважно. Я всегда любила это платье. Мы купили его с Джоном в наш медовый месяц. Это было счастливейшее время в моей жизни. Я всегда любила это платье. Я хочу, чтобы меня похоронили в нем. Тебе не будет лишком противно переодеть меня, а?

Ник тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой, призывая ее взглядом изменить тему. Поняв намек, она вдруг начала щебетать, как птичка — о своем детстве в Арканзасе, о школьных годах, о своей сестре, в составе баптистской миссии поехавшей во Вьетнам. О муже.

— Мы частенько сидели здесь, — сонно повествовала она. — Когда мы поженились, он уже был шерифом. Он был… мы… мы любили друг друга… очень любили… мне всегда казалось, что слово «любовь» — самое лучшее из слов… оно возвышает… и сводит с ума… мы были… мы так любили друг друга…

Внезапно ее глаза закрылись, и она стала валиться на Ника. Он попытался ее растормошить. И тут по ее телу пробежали судороги и она закричала:

— Джон! — Ее голос прерывался приступами кашля. — Джон! Помоги! Помоги! Я не могу дышать!

Ее слова тонули в булькающем кашле. Она валилась на скамью, будто набитая соломой кукла. Ее голова дернулась — раз, другой, третий…

А потом она замерла. Замерла навсегда.

Настала очередь Ника выполнить ее последнюю просьбу.

Он прошел к шкафу и принялся разыскивать белое платье, вспоминая, где в городе видел табличку «ПОХОРОННОЕ БЮРО».

25

Всю ночь с 25 на 26 июня ряд студенческих группировок, а именно «Демократическое Общество» и «Юные Маоисты», трудились над печатным станком. Наутро все стены кентуккийского университета в Луисвилле были обклеены листовками следующего содержания:

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!

ВНИМАНИЕ!

ВАМ ЛГУТ! ПРАВИТЕЛЬСТВО ЛЖЕТ ВАМ! ПРОМИЛИТАРИСТСКАЯ ПРЕССА ЛЖЕТ ВАМ! АДМИНИСТРАЦИЯ УНИВЕРСИТЕТА ЛЖЕТ ВАМ! ВАМ НЕ ГОВОРЯТ МНОГОГО, ЧТО ВЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ!

1. ВАКЦИНЫ ОТ СУПЕРПНЕВМОНИИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ.

2. СУПЕРПНЕВМОНИЯ НЕ ПРОСТО ОПАСНАЯ БОЛЕЗНЬ, ЭТО СМЕРТОНОСНАЯ БОЛЕЗНЬ.

3. СМЕРТНОСТЬ ПРИ СУПЕРПНЕВМОНИИ РАВНА 75 %.

4. СУПЕРПНЕВМОНИЯ ПОЯВИЛАСЬ ПО ВИНЕ ПРОМИЛИТАРИСТСКИХ КРУГОВ США ВСЛЕДСТВИЕ АВАРИИ НА ВОЕННОЙ БАЗЕ.

5. ПРОМИЛИТАРИСТСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО США СТАРАЕТСЯ СЕЙЧАС СКРЫТЬ СВОЮ ОПЛОШНОСТЬ, ЧТО УГРОЖАЕТ ГИБЕЛЬЮ 75 % НАСЕЛЕНИЯ.

ВСЕ РЕВОЛЮЦИОННО НАСТРОЕННЫЕ ЛЮДИ, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!

ПРИШЛО ВРЕМЯ НАШЕЙ БОРЬБЫ!

СОЕДИНЯЙТЕСЬ ВО ИМЯ ЖИЗНИ!

МИТИНГ СОСТОИТСЯ В 19.00 НА ПЛОЩАДИ ПЕРЕД УНИВЕРСИТЕТОМ.

ЗАБАСТОВКА! ЗАБАСТОВКА! ЗАБАСТОВКА! ЗАБАСТОВКА! ЗАБАСТОВКА!

ЗАБАСТОВКА!

То, что произошло на телецентре в Бостоне, было запланировано рядом его сотрудников еще прошлой ночью. Шестеро из девяти из них уже были больны. Им было нечего терять. Поэтому с оружием в руках утром они захватили телецентр.

На экранах ожидающих утренней сводки новостей телезрителей появился Боб Палмер. Он смотрел прямо в камеру.

— Дорогие сограждане, бостонцы и жители соседних районов! На студии произошло нечто важное, и я рад, что случилось это именно у нас, в Бостоне, в самом сердце независимой Америки. За последние девять дней, по приказу людей в хаки с автоматами в руках, мы не смогли сообщить вам ни слова правды об «эпидемии суперпневмонии». Все репортажи наших корреспондентов исчезали, не дойдя до эфира. Наши видеоматериалы снимали без объяснений. И все же нам удалось кое-что сохранить, и сейчас мы покажем вам фильм о главных виновниках эпидемии. Вы увидите достаточно, больше, чем можно пожелать.

Он достал из кармана носовой платок и высморкался. Те, у кого стояли цветные телевизоры, отчетливо могли увидеть, что он бледен и дрожит от озноба.

— Если все готово в аппаратной, мы начинаем.

На экранах появилась Центральная бостонская больница. Переполненные палаты. Больные, лежащие в коридорах на полу. Медсестры, явно больные все той же болезнью. Пациенты в коматозном состоянии.

Патрули на перекрестках. Патрули у входа в здание больницы.

Зазвучал голос Боба Палмера:

— Если у вас есть дети, дамы и господа, советуем вам выставить их из комнаты.

Проезжающий по улице Бостона армейский грузовик. Два солдата, в противогазах, выпрыгивающие из кабины. Они же у борта машины. Один запрыгивает в кузов. Из кузова каскадом выпадают трупы — женщины, старики, дети, полицейские, медсестры; потоку тел не видно конца. В этом месте зрители начинают понимать, что солдат скидывает трупы… обычными граблями.

Фильм шел два часа, и все это время охрипший Палмер комментировал его. Через два часа окружившее телецентр подразделение солдат с боем прорвалось в студию и расстреляло всех тех, кто осмелился показать людям правду. Все это было сделано в полном соответствии с приказом правительства Соединенных Штатов Америки.

* * *

В маленьком городке в Западной Вирджинии раз в неделю выходила газетенка, которую горожане прозвали «дурбинская сплетница». Издавал ее престарелый адвокат по имени Джеймс Д.Хоглисс. Последний номер газеты состоял из единственной странички текста, набранного заглавными буквами. В верхнем левом углу стояла пометка: ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНО!

Заголовок гласил:

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЕ СИЛЫ ПЫТАЮТСЯ СКРЫТЬ ОТ НАРОДА ПРОИСХОДЯЩЕЕ!

Ниже:

Специальный репортаж Джеймса Д.Хоглисса.

Еще ниже:

«Как стало известно нашему корреспонденту из совершенно достоверных источников, эпидемия пневмонии, на самом деле, является смертоносной мутацией обычного вируса пневмонии, культивируемого правительством на случай войны — и в нарушение женевских соглашений о неприменении химического и бактериологического оружия. Официальные военные чины в Вилинге в конфиденциальной беседе сообщили, что обещание быстрого налаживания антивирусной вакцины — не более, чем ложь. Вакцина, могущая победить эту страшную болезнь, до настоящего времени не создана.

Сограждане, это больше, чем просто трагедия; это конец всем надеждам, связанным с нашим правительством. Если задуматься, то…»

…Хоглисс был очень болен и слаб. Статья поглотила его последние силы. Он не мог дышать. И все же он методично, от дома к дому, разнес все номера своей газеты каждому горожанину.

Он умер на пороге последнего дома, на окраине Дурбина, у реки.

Лос-Анжелесская «Таймс» перепечатала эту статью тиражом 26000 экземпляров, прежде чем армейская полиция обнаружила диверсию. Выходка редакции была расценена как неуместная и провокационная. Но было поздно. Общественное мнение Лос-Анжелеса разразилось взрывом негодования. ФБР заняло выжидательную позицию, и это позволило редакции на следующий день выпустить в свет стотысячным тиражом следующую листовку: