Противостояние. Том II

— Все нормально.

Но все не было нормально, и они оба знали это. Женщина, которую Флагг представил как свою невесту, вчера совершила прыжок с высоты. Ллойд помнил, как Главный Козырь говорил, что Дайна не сумеет прыгнуть с балкона, потому что окна здесь не открываются. Но в отеле был солярий. Должно быть, тут полагали, что никто из по-настоящему азартных игроков — в большинстве своем арабов — никогда не прыгнет. Много они знали!

Он приготовил для Уитни джин с тоником, и они некоторое время сидели и пили молча. Снаружи садилось солнце, небо было все в красных отблесках. Наконец Уитни произнес тихим, едва слышным голосом:

— Ты думаешь, она и вправду бросилась сама?

— Какая разница? — пожал плечами Ллойд. — Конечно. Я думаю, сама. А ты не бросился бы, если бы вышел замуж за него? Допил?

Уитни заглянул в свой стакан и с некоторым удивлением увидел, что действительно допил. Он протянул его Ллойду, и тот понес его к бару. Ллойд наливал джин щедрой рукой, ну Уитни уже приятно кружилась голова.

Снова они некоторое время пили молча, глядя на закат.

— Что слышно про этого парня Каллена? — в конце концов спросил Уитни.

— Ничего. Полный ноль. Зеро. Я ничего не слышу. Барри ничего не слышит. Ничего с шоссе 40, с шоссе 30, с шоссе 2 и 74, и с I–15. Ничего с объездных дорог. Все они перекрыты, и везде пусто. Он где-то в пустыне, и, если он будет идти ночами и сумеет все время двигаться на восток, он проскользнет. Да и как бы там ни было, какое это имеет значение? Что он сможет им сообщить?

— Я не знаю.

— Я тоже. Пускай себе идет, вот что я скажу.

Уитни стало не по себе. Ллойд снова подошел на опасно близкое расстояние к критике в адрес шефа. Он еще больше опьянел и был этому рад. Возможно, скоро он наберется смелости сказать то, зачем пришел.

— Я тебе скажу кое-что, — выговорил Ллойд, наклоняясь к нему. — Он теряет очки. Слышал когда-нибудь такую ё…ю поговорку? Пошла восьмая подача, и он теряет очки, а в стойле не осталось никого, в-рот-их-мать, чтобы переломить счет.

— Ллойд, я…

— Ты допил?

— Да… наверно.

Ллойд соорудил еще по порции. Одну вручил Уитни, и, глотнув, тот слегка передернулся. Там был почти чистый джин.

— Теряет очки, — сказал Ллойд, возвращаясь к своему монологу. — Сначала Дайна, потом этот малый, Каллен. Его собственная жена — если она была ею — идет и бросается с крыши. По-твоему, ее двойное ё…е сальто с высоты входило в его планы?

— Нам не стоит болтать про это.

— А Мусорщик. Погляди, что натворил этот малый. При таких друзьях зачем нужны враги? Вот что я хотел бы знать.

— Ллойд…

Ллойд упрямо качал головой.

— Я совсем ничего не понимаю. Все шло так хорошо, вплоть до той самой ночи, когда он пришел и сказал, что старуха умерла там, в Свободной Зоне. Он сказал, что последнее препятствие убралось с нашего пути. Но вот тогда-то и начались все эти забавные выкрутасы.

— Ллойд, я правда думаю, что нам не стоит…

— Теперь я просто не знаю. Наверно, мы сможем взять их наземным штурмом весной. До того точно не сумеем. Но Бог его знает, чем они смогут вооружиться к тому времени. Мы собирались врезать им, прежде чем они сумеют выкинуть какие-то забавные сюрпризы, а теперь мы не можем. Плюс, Господи Боже Пресвятой на Небесах, еще есть Мусорок, о котором стоит поразмыслить. Он шляется где-то там, по пустыне, и я уверен на все сто…

— Ллойд, — тихим прерывистым голосом произнес Уитни, — послушай меня.

Ллойд участливо склонился к нему.

— Что? В чем проблема, старый осел?

— Я даже не знал, хватит ли у меня духу спросить тебя, — сказал Уитни, судорожно стиснув в руке стакан. — Я и Главный Козырь, и Ронни Сайкс, и Дженни Энгстром… Мы рвем когти. Хочешь с нами? Господи Иисусе, я, наверное, рехнулся, если говорю тебе, когда ты так повязан с ним.

— Рвете когти? Куда ж вы собрались?

— Наверное, в Южную Америку. В Бразилию. Это, должно быть, достаточно далеко, чтобы чувствовать себя там в безопасности. — Он запнулся в нерешительности, а потом продолжал: — Полным-полно людей уже слиняли. Ну, может, не полным-полно, но много, и с каждым днем их все больше. Они не думают, что Флагг может это пресечь. Некоторые уходят на север, к Канаде. Для меня там слишком холодно. Но я хочу убраться отсюда. Я б пошел на восток, если бы думал, что они примут меня. И если бы был уверен, что мы прорвемся. — Уитни резко замолчал и горестно уставился на Ллойда. У него было лицо человека, который понял, что зашел слишком далеко.

— Ты не дрейфь, — мягко сказал Ллойд. — Я не стану стучать на тебя, старина.

— Тут просто… все пошло так плохо, — печально произнес Уитни.

— Когда вы собираетесь идти? — спросил Ллойд.

Уитни кинул на него сузившийся подозрительный взгляд.

— Аа, забудь, что я спросил, — махнул рукой Ллойд. — Допил?

— Еще нет, — сказал Уитни, заглянув в свой стакан.

— Я — да. — Он пошел к бару и, стоя спиной к Уитни, сказал: — Я бы не смог.

— Мм-м?

— Не смог бы! — резко произнес Ллойд и повернулся к Уитни. — Я кое-что должен ему. Я ему многим обязан. Он вытащил меня из поганой передряги там, в Финиксе, и с тех пор я все время с ним. Это кажется дольше, чем есть на самом деле. Иногда это кажется целой вечностью.

— Еще бы.

— Но это еще не все. Он что-то сделал со мной, сделал меня смышленее, что ли. Я не знаю, что это, Уитни, но я уже не тот человек, каким был. Совсем не тот. До… него… я был мелкой шушерой и ничем больше. Теперь он поставил меня следить за всем, и я нормально справляюсь. Я вроде как стал лучше думать. Ага, он сделал меня умнее. — Ллойд взял в руку камень с красным пятном, висевший у него на груди, глянул мельком на него, а потом снова выпустил. Он вытер ладонь о штанину, словно дотронулся до чего-то гадкого. — Я понимаю, что я и теперь не гений. Мне приходится записывать в блокнот все, что я должен сделать, а не то я забуду. Но с ним за спиной я могу отдавать приказы, и в большинстве случаев все идет как надо. Раньше все, на что я был способен, это получать приказы и попадать в передряги. Я изменился… и это он изменил меня. Да… это кажется гораздо дольше, чем есть на самом деле… Когда мы добрались до Вегаса, здесь было всего шестнадцать человек. Ронни — один из них; еще Дженни и бедняга Гек Дроган. Они ждали его. Когда мы пришли в город, Дженни Энгстром опустилась на свои красивенькие коленки и поцеловала его сапоги. Ручаюсь, она никогда не рассказывала тебе про это в койке. — Он хитровато улыбнулся Уитни. — Теперь она хочет оторваться и сбежать. Что ж, я ее не виню, и тебя тоже. Но ведь не много надо, чтобы испортить хорошее дело, верно?

— Ты останешься?

— До самого конца, Уитни. Его или моего. Это мой долг.

Он не добавил, что в нем все еще достаточно веры в темного человека, чтобы не сомневаться, у Уитни и остальных больше шансов умереть на крестах, чем остаться в живых. Было и еще кое-что. Здесь он оказался вторым человеком после Флагга. А кем он мог стать в Бразилии? Ведь Уитни и Ронни — оба умнее его. Он с Главным Козырем… они станут шестерками, а это Ллойду было не по вкусу. Когда-то раньше он бы не возражал, но все изменилось. А, как он открыл для себя, когда что-то меняется в твоей голове, это почти всегда меняется навсегда.

— Ну, это могло бы спасти нас всех, — с запинкой произнес Уитни.

— Конечно, — сказал Ллойд и подумал: «Но я бы не хотел очутиться на твоем месте, если все в конце концов обернется в пользу Флагга. Я не хотел бы очутиться на твоем месте, когда у него в конце концов найдется время отыскать тебя там, в Бразилии. Тогда распятие на кресте может оказаться для тебя самым легким из всех испытаний…»

Ллойд поднял свой стакан.

— У меня есть тост, Уитни.

Уитни тоже поднял свой.