Протокол: Новый Архимаг

— Значит, у тебя в позвоночнике симбиоз из кристалла с искусственным интеллектом и инопланетного паразита? — произнёс он наконец.

— Если коротко, то да.

— И ты можешь… общаться с этим ИИ? Она может тебя слышать прямо сейчас?

«Скажи ему, что я не только слышу, но и вижу, как неаккуратно он побрился сегодня утром. Три пореза на подбородке и один под левым ухом,» — произнесла Алиса в моей голове.

Я улыбнулся.

— Она говорит, что видит три пореза от бритвы на вашем подбородке и один под левым ухом.

Соколов машинально потрогал подбородок.

— Невероятно… — пробормотал он, затем внезапно расхохотался. — Боги и демоны! Я превратил свою лабораторию в форт против инопланетного вторжения, а у меня просто студент завёл себе паранормального питомца! Или это питомец завёл студента?

«Эй, я не питомец!» — возмутилась Алиса. — «Я высокоразвитый искусственный интеллект времён Первой Экспансии! С чувством юмора! Хотя завести студента тоже могу, особенно если починю модуль приватных танцев…»

Я пересказал возмущение Алисы, и Соколов снова рассмеялся.

— Прошу прощения… сударыня Алиса, — произнёс он, обращаясь в пространство. — Не хотел вас обидеть.

— Она говорит, что принимает извинения, но в качестве компенсации хотела бы, чтобы вы выключили свой глушитель полностью. Ей неуютно, когда часть её функций заблокирована.

Соколов кивнул и подошёл к пульту. Через секунду чудо-прибор с тихим жужжанием выключился полностью.

«Ааах, так гораздо лучше!» — с облегчением выдохнула Алиса. — «Чувствую себя как после 8 часов в сауне. Все системы работают на полную мощность!»

— Теперь я понимаю многое из того, что меня беспокоило, — сказал Соколов, снова садясь напротив. — Твоя сила, знания, то, как ты смог победить тех шестерых из боевого факультета… А эти глаза вурма, они правда открываются вдоль твоего позвоночника?

— Да, но только когда я в боевом режиме. Обычно они спят.

— Потрясающе! — в глазах Соколова загорелся знакомый исследовательский энтузиазм. — Ты позволишь мне изучить эту связь? Чисто с научной точки зрения, конечно. Я никому не расскажу — это будет наш секрет.

«Он как ребёнок, который нашёл новую игрушку,» — хмыкнула Алиса. — «Но, думаю, нам может пригодиться его помощь. Особенно с укреплением твоих костей.»

— Конечно, профессор, — я кивнул. — Я вам всецело доверяю.

— Спасибо, Семен, я это ценю, — Соколов аж пожал мне руку, его глаза снова заблестели, словно от предвкушения. — Но перед этим давай поднимемся наверх и что-нибудь поедим. Агата будет ворчать, если я пропущу ужин. И твои пирожки, похоже, стали жертвой науки.

Я посмотрел на пирожки, которые выронил при падении. Они лежали на полу, раздавленные и непригодные для еды.

«Скажи ему, что не отказался бы от пирожков,» — произнесла Алиса. — «Да, я знаю, что не могу есть, но мне нравится наблюдать вкусовые ощущения через твои рецепторы. К тому же, судя по запаху, Агата Михайловна готовит божественно!»

— Алисе тоже не терпится попробовать пирожки, — сказал я с улыбкой.

— Она и такое может? — изумился Соколов.

В этот момент дверь лаборатории распахнулась с таким грохотом, что мы оба вздрогнули. На пороге, словно богиня возмездия, стояла разгневанная Агата Михайловна. Её обычно добродушное лицо напоминало грозовую тучу.

— Савелий Аркадьевич Соколов! — возмутилась она, угрожающе размахивая полотенцем. — Это что за гул опять? Весь дом наэлектризовало! Я чуть в обморок не упала, когда меня статическим электричеством десять раз ударило! И что за крики? Соседка Петрова звонила, спрашивала, может мы тут оружие какое тестируем?

Её проницательный взгляд быстро оценил ситуацию: гудящий потрескивающий генератор, сеть на полу, разбросанные пробирки и приборы, а потом остановился на нас — двух взрослых мужчинах, пьющих настойку посреди этого хаоса.

— Это… научный эксперимент, Агата, — виновато пробормотал Соколов, поднимаясь на ноги и отряхивая колени. — Я, кажется, не учел особенности этого типа излучения…

— Эксперимент? — она фыркнула с таким скептицизмом, что даже имперский цензор позавидовал бы. — В подвале? В девять вечера? А ужин тем временем уже час как на столе! Я борщ третий раз разогрела!

Она повернулась ко мне, и её взгляд тут же смягчился:

— Заманил он тебя в свои сети, Сенечка! Весь бледный, исхудавший! Ох, эти мужчины и их вечная наука…

Я встретился глазами с профессором, и мы оба не сдержали улыбки — как два мальчишки, пойманные за шалостью. Некоторые вещи не меняются, какие бы странные события ни происходили вокруг. А борщ Агаты Михайловны — точно одна из таких констант.

— Мы уже поднимаемся, дорогая, — сказал Соколов. — И нам есть о чём поговорить. За ужином.

— За ужином! — проворчала Агата Михайловна, разворачиваясь к выходу. — А не за этими вашими колбами и проводами! Чтобы через две минуты оба были за столом!

Когда она вышла, временно удовлетворённая обещанием, Соколов посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом.

— Ты изменился, Сеня. Это бесспорно, — он говорил тихо, но твёрдо. — Но ты всё ещё ты. Я… теперь вижу это в твоих глазах, слышу в твоём голосе. И кем бы или чем бы ни была… сударыня Алиса — я хотел бы с ней познакомиться. По-настоящему.

Я кивнул, чувствуя, как внутри разливается тепло — но не от боевого режима. А от осознания, что наконец-то появился кто-то, с кем я мог разделить свой секрет. Кто-то, кому я доверял всецело.

— После борща? — предложил я с улыбкой.

— После борща, — решительно согласился профессор. — Первым делом — борщ. Потому что если мы опоздаем к столу ещё на пять минут…

«…нас ждёт судьба похуже любого боевого излучателя!» — мысленно закончила Алиса с драматическим вздохом, и я не смог сдержать смеха.

Борщ Агаты Михайловны был такой вкусный, что мог бы заставить заплакать даже Первых Архимагов. Настоящее алхимическое чудо — идеальный баланс мяса, свеклы, капусты и тайного ингредиента, который хозяйка унесет с собой в могилу.