Провальный план

— Слушай, дед!
– заорал Минт чуть ли не в ухо Брану, перекрикивая бурю.
– Я тут понял, пока пел!

Вихрь в центре города втягивал монстров, отрывал от земли и крутил в себе, разрывал на части, поджаривал молниями. Нижняя часть вихря втягивалась куда-то в дворец, похоже, стремясь добраться до подземелья, устранить источник монстров.

Ветер и вода глушили и ослепляли, били в спину огромному монстру и Айро Бык, скакнув с места, неожиданно вонзил рога в пузо твари, вскинул ее к небесам с победным ревом. Молнии, единственные освещавшие это буйство стихий, немедленно собрались в пучок, огромное толстое копье, размером с доброго дракона. Удар, словно великан размером с гору швырнул это копье, и монстр на рогах Быка обмяк, разнесенный в клочья, под сверкание молний. Секунду спустя тело монстра вспыхнуло и его разорвало изнутри избытком молний, осыпая все вокруг вспышками и кусками тел.

— Ты же говорил о небольшой проблемке!
– продолжал орать Минт.
– Признайся, дед, ты с ним дрался в прошлом?

Бран кивнул, а Минт зашелся в счастливом хохоте, даже по ногам себя прихлопнул.

— Дед, дед, а все герои такие?!

— Какие?
– вперил в него тяжелый взгляд Бран.

Но Минта, осознавшего, что сегодня побьют монстров, а не его, уже было не остановить, несло на волнах счастья и облегчения.

— С героями мужского пола ты дрался, а женского - спал, - горделиво объяснил Минт.
– У остальных все так же было? А ты со всеми героинями переспал, а, дед?

Бран, осознавший, как Минт пришел к таким выводам, искривил губы. Затем ему в голову пришла одна мысль.

— Чтобы спать с героинями, надо и самому быть героем, - сказал он, привычно складывая руки за спиной.

Плата в этом отношении - с семьей и мужем, обычным живым - была редким исключением. Да и то сказать, героями становились, как правило, те, кто стремился к вершинам, кто хотел быть лучше и сильнее остальных, кого манили и звали приключения, сражения, борьба с монстрами и Проклятыми (те, кому хотелось драться с живыми, как правило, шли в армию или просто подвизались в наемниках). Сидеть дома, подстригать кусты, заготавливать ягоды на зиму? Нет, такая жизнь была не для героев, а если кто и пробовал, то быстро сбегал обратно.

Частые смерти и неизвестность будущих угроз - кроме определенности, что эти угрозы будут - тоже вносили свой вклад в "бессемейность" героев. Но герои все равно оставались живыми, с их потребностями и нуждами, и в принципе у Минта был шанс переспать с героиней. Мальчиком на ночь, о котором героиня на завтра и не вспомнила бы, устремившись дальше.

Но об этом Бран, разумеется, говорить не стал.

— Ты хочешь спать с героинями?

— Очень!
– страстно выдохнул Минт.
– Чтобы слава и известность, подвиги эти и пересуды обо мне, купания в деньгах и красавицах! И чтобы куда ни приеду, повсюду мои песни пели!

При этом он смотрел на Брана так, словно ожидал, что тот сейчас прищелкнет пальцами своего знаменитого алмазного кулака и желание Минта немедленно сбудется. Тяжелый случай, подумал Бран, за который не стоило бы и браться, если бы не Марена. Сразу начнет стучать молотом по черепахе, дескать, несправедливо выгонять Минта! Гатар еще добавит про недостойные поступки, к шаману не ходи.

— Ну вот, видишь, какая красивая мечта, - заметил небрежно Бран, - а ты трусишь в бою.

— И?

Вихрь Мартахара окончательно разнес дворец, разбросал обломки во все стороны и к провалу немедленно подскочил Бык, начал рыть землю копытом. Бран отлично знал, насколько сильно замедляется ощущение времени в подобных битвах - даже если смотреть со стороны. Кажется, что прошел час, если не вечность, а на самом деле сражались от силы пару минут. Но даже с поправкой на это замедление, способности Айро впечатляли. В те времена, когда Бран выбивал его головой ворота, Айро был совсем еще теленочком, раза в три меньше размерами, да и те он удерживал не дольше пятнадцати секунд.

— Сам припомни, о ком песни поют?
– спросил Бран.
– О трусах или тех, кто сражался храбро, сразил врага, всех спас? Кого считают героем? Кому на шею вешаются девушки?

— Тебе, дед!
– вскричал обиженно Минт.
– Вечно всех себе забираешь, а мне одни... орчанки достаются!

При этом он еще и головой дергал, словно открутить ее себе хотел. Похоже, ночь с зелеными "красавицами, чье дыхание слаще меда" все же оставила пару вмятин внутри барда.

— Во-о-от, а почему?

Битва резко пошла на спад, орки дорезали последних монстров в городе, Айро и Мартахар разносили подземелье. Впрочем, Минт все равно уже не смотрел на битву, занятый более важным для него вопросом.

— Потому что ты герой, дед, - ответил он хмуро, разве что щеки не надул.

— Во-о-от, - опять протянул Бран, - а как я им стал?

— Да не нуди, дед, все я понял!
– возмутился Минт.
– Ты эта, упорно трудился, ходил в крови монстров по колено, убивал демониц, обламывал рога всяким могущественным гадам, и у тебя за это было всё!

— Стало быть, ты знаешь рецепт, - улыбнулся Бран.
– Захочешь стать героем - обращайся.

Мало было поманить Минта мечтой, следовало еще как-то разжечь в нем интерес и готовность преодолевать трудности. Не нудить "дед, организуй концерт!", а трудиться самому, действительно самому. Без вот этого огонька, нет, пожара стремления, горящего в Минте, нечего было и браться за превращение его в героя. Обломать, согнуть, пинками загнать - да, но выйдет ли из Минта при этом герой? Нет. Затевать такое можно было бы только ради страданий Минта в ходе учебы, но Бран уже давно вышел из того возраста. Да и учить, зная, что ученик сложит голову в первом же походе? Даже такой хреновый, как Минт?

Нет уж, таким Бран заниматься точно не собирался.

— Так я же звал тебя в гущу битвы!
– возмутился Минт.
– Ты бы геройствовал, а я бы пел! Ну что, я же Бард, мне положено петь, а не стоять в первой линии!

Тут он был, конечно, прав, но ответить Бран ничего не успел. Молнии, капли и воздух сгустились и перед ними возник Мартахар. Сгорбленный - росточком не выше трех футов с небольшим, сморщенный, словно высохшая слива, с трясущимися руками, словно "коней крал", как говорили в таких случаях орки.

— Што-то не похоши вы на хероеф, - прошамкал Мартахар, глядя на них.

Ох и не хотелось же Брану этой встречи, но и шанс упускать было нельзя.

— Да ты и сам дед, больше на старую луковицу похож!
– возмутился Минт.

С пальца старого шамана сорвалась молния, но Бран уже сдвинулся, поймал ее в ладонь, сжал в алмазном кулаке.

— Эхе, - прокашлял Мартахар.

Бран лишь кашлянул в ответ.

— Дед, ну ты скажи этому старому деду, что я твой ученик!
– продолжал возмущаться Минт.

Глаза Мартахара словно заискрились и Минт упал. Распластался среди грязи и камней, задергал руками и ногами, как будто плыл.

— Куа-а-а-а-а, - вырвалось из его груди протяжное кваканье.

Минт широко раскрывал рот, кажется, даже пытался ловить головастиков в грязи на земле.

— Смотрю, ты до сих пор зол, - покачал головой Бран.

— Уфе не ошень, - ответил Мартахар.
– Ты моим уфеником форота выфил, да луфшую уфеницу уфел, а я тфоефо фсефо лиш в ляфушку фревратил!

— Справедливо, - признал Бран, снова посмотрев сверху вниз на Минта.