Провидица
Шрифт:
— Ха-ха-ха-ха, правда? Вы странный человек, — дева была рада такому поведению. — Ну что ж, присаживайтесь рядышком. Я вас научу, как это делается.
Карл радостно принял предложение и начал с удовольствием учиться давить фрукты. Они вместе смеялись и работали. Александре было интересно учить Карла новому, да и он сам выглядел счастливо и поэтому постоянно улыбался. Они оба испачкались красным соком от сочных ягод, но им от этого было лишь ещё веселее.
— Как вас зовут? — вдруг неожиданно спросила девушка у Карла. Он моментально замер, а улыбка спала с лица.
«Нет, нельзя говорить ей моё имя. Возможно, она слышала когда-то его. Она часто предсказывает будущее сверхъестественным существам и, скорее всего, хотя бы раз, но слышала обо мне. Ивао сам мне говорил,
Александра видела его лёгкое замешательство, но ничего не заподозрила.
— Моё имя Рейнхард. Я — путешественник.
«А что? Я не соврал, просто сказал своё первоначальное имя. Меня так ещё моя мама называла.»
— О, вы из Германии? — спросила с интересом девушка.
— Изначально да, — искренне ответил Карл. Он не знал почему, но ему не хотелось врать этой девушке. Да, ему придётся скрыть некоторые вещи от неё, но основную информацию не намерен был утаивать. Ему казалось это каким-то неправильным. Он хотел быть по возможности искренним с ней. — Моя семья жила в Германии, когда я родился, а уже после мы переселились на другой континент из-за постоянных волнений внутри страны.
«Но не мог же я сказать, что эти волнения были вызваны гонениями вампиров людьми. Пусть думает, что это были военные восстания.»
— Вот как… А меня зовут Александра и я из Франции, — сказала с улыбкой светловолосая.
— Что? Ты Француженка? — у Карла даже глаз начал дёргаться от вышеупомянутой новости. — А…бе…пхе…
— Ха-ха-ха! — Александру забавляло то, как её собеседник пытается подобрать слова, чтобы выразить свои мысли и одновременно с этим не обидеть её, даже рассмеялась в голос, ведь она действительно даже издалека не напоминает француженку восемнадцатого века, которые славились на весь мир своими высокими манерами и искусством обольщения. У них никакая фривольность была не допустима. А её рисунки на теле, растрёпанные волосы, куча украшений на ногах и руках и открытая вульгарная для того времени одежда, доказывали, что она не может быть частью этой величественной страны. В те времена всё высшее общество говорило на французском. Это считалось эталоном того времени. — Я понимаю вашу озабоченность, но это правда. Я — француженка. Моя мать была родом из семьи помещика, а после ещё и вышла замуж за графа Манпур, тем самым став графиней.
— Так вы из графской семьи? — спросил с лёгкой улыбкой Карл. Он всё ещё не мог поверить, поэтому в его голосе было слышно лёгкое недоверие.
— Не совсем. Это правда, что моя мать была графиней, когда та родила меня, но моим отцом не был граф Манпур, — Карл тут же посмотрел на неё. Он понял, что именно она хотела сказать, но не решался вымолвить и слова на эту тему. Александра, увидев его замешательство, тут же со снисходительной улыбкой ответила. — Вы правильно подумали. Моя мать не была верна своему мужу и в тайне от него родила девочку, то есть меня. Моим отцом стал их конюх.
— Ваша мать предпочла графу простого конюха? — Карлу было сложно понять подобное поведение.
«Почему она выбрала безродного, когда рядом с ней был достойный граф? Она ведь тоже была помещицей. По-моему, выбор очевиден!» — эти мысли роились в голове старшего Сакамаки.
— Она предпочла мужчину, — тут же ответила спокойным тоном Александра, при этом всё ещё продолжая работать. — Её муж, граф Манпур, едва касался её. Моя мать была красивой и молодой женщиной. Ей едва исполнилось восемнадцать, когда граф взял её в жёны. В те годы она и мужчину-то ни разу не видела. Она была молода и любила саму мысль о любви. Когда её мечты о принце на белом коне не сбылись, вполне ожидаемо, что она нашла утешение у другого. Я стала её незаконнорождённой дочерью.
— То есть ты хочешь сказать, что это нормально, когда жена изменяет своему мужу в его отсутствие? — Карл вступил в спор.
— Нет, конечно. Лично для меня узы брака священны. Когда кто-то даёт клятву перед Богом, то значит, он должен её сдержать, однако мужья тоже часто нарушают эту клятву, — дополнила она. На этих словах их с Карлом глаза пересеклись. Они смотрели
друг на друга. В его глазах был виден интерес скорее не к самой этой беседе, а к тому, что Александра скажет дальше. Сам Карл не был верен своим жёнам и они это знали. Он никогда не задумывался плохо это или хорошо, ведь у него несколько жён одновременно. От каждой из них у него есть дети. Разумеется, его нельзя было назвать верным мужем, однако он верил, что «жена» должна быть близка в постели лишь со своим мужем и не с кем другим. — Почему вам, мужчинам, можно нарушать правила, а нам, женщинам, нет? Человек, который грешит и имеет детей — это нормально, а отсутствие крови на свадебной простыне — нет. Господь помогает женщине, которая выходит замуж девственницей? Если мужчина признается в измене на людях, то ему и слова не скажут, ещё и похвалят, а если то же самое сделает женщина, то её забросают камнями в ближайшей подворотне.— Хмм… — задумчиво с ухмылкой на лице промычал Карл и, облокотившись спиной на старый стул, положил голову себе на согнутую в локте руку. Его глаза были открыты и смотрели прямо на неё. — Значит, ты считаешь, что это несправедливо?
— Конечно! — воскликнула она и подпрыгнула со своего места. Это было так неожиданно и воодушевлённо, что Карл аж замер и удивлённо посмотрел на неё.
— Пха…пха-ха-ха-ха! — изо всех сил засмеялся Хайнц. Он так искренне это делал, что даже прослезился слегка.
«Впервые за столь долгое время мне так весело и хочется посмеяться от души. Она замечательная! Такая искренняя и ранимая.»
Александра немного смутилась из-за поведения Карла, поэтому отвела взгляд.
«Ой, блин, у меня щёки горят. Почему я смущаюсь, когда вижу его улыбку?»
Карл хотел нежно притронуться тыльной стороной своей ладони к её щеке, поэтому стал тянуть руку, при этом всё ещё улыбаясь и облокачивая голову на свой левый кулак. Александру только ещё больше смутили его действия. Ей были непривычны прикосновения мужчин, тем более, для неё любые поползновения в её сторону под запретом. Она тут же, как на автомате, отодвинула голову назад, тем самым не давая его ладони дотронуться до её лица. Карл моментально остановился, когда заметил её действия и улыбка тут же спала, делая его лицо серьёзным. Он не знал о легенде, по которой к провидице не имел права касаться любой мужчина. Ему показалось, что она просто не желает, чтобы он к ней притрагивался. Как странно, но это немного задело его. Впервые женщина была так безразлична к нему и так холодна. Он не знал, как себя вести с нею.
Александра совершенно случайно посмотрела на внутреннюю сторону его ладони и её глаза тут же расширились.
— Вы… — Карл, поняв, что Александра что-то углядела на его руке, тут же отдёрнул её обратно.
«Чёрт, неужели спалился? Я и забыл, что она — ясновидящая. Она что-то увидела на моей руке?»
Буквально через минуту Александра перестала делать удивлённый вид и, как ни в чём не бывало, спокойно с отведённым в сторону взглядом сказала:
— Вы знаете, с помощью линий на руке можно очень многое увидеть, — Карл напрягся от этих слов, думая, что Александра уже знает о его настоящей личности, а сама она была спокойна и рассудительна, даже лёгкая улыбка появилась на лице. — Линии жизни на вашей ладони очень большие, буквально нечеловеческие. Столь долгую жизнь не может иметь простой человек. Вы… — она сделала небольшую паузу и, взглянув наконец-то ему в глаза, указала на него своим указательным пальцем. — Вы не человек.
«Уж не знаю, почему, но с моей души упал огромный камень.»
— Хех…это так очевидно? — Карл заметно расслабился и старался выглядеть, как можно более непринуждённее. Он не знал причины, но ему не хотелось, чтобы она узнала правду о его личности потому, как Карлу казалось, что эта самая правда причинит ей боль.
«Блин, почему я чувствую себя сейчас виноватым?»
— Для меня ваша сущность очевидна. Не переживайте, я никому не скажу о том, что вы вампир. Ко мне часто приходят нелюди и просят предсказать им судьбу, поэтому меня не волнует ваша сущность, — с нежной улыбкой сказала Александра, пытаясь успокоить своего нервного абонента.