Прозрение. Том 2
Шрифт:
Медик просто терпеливо ждал, когда я вот так же лягу в эту проклятую капсулу, и он натешится.
— Что случилось? — спросил я.
Взгляд у Роса был осмысленным, и откланиваться я не собирался.
— В суп попали. Как выбрался — сам не пойму.
— Что с Неджелом?
— Не знаю, капитан. Навигатор шлюпки перегрелся и сдох. И мы его потеряли. Келли ищет.
Попали в суп… Это значит, что магнитное состояние пространства постоянно менялось, словно оно превратилось в квантовую спиновую жидкость.
Навигационный компьютер в такие моменты просто с ума сходит. Обычно магнитные
Рос всё-таки классом повыше любого из моих. Неджел просто заблудился. Ещё есть шанс…
— Где Дерен? — спросил я.
— Тоже в медкапсуле, — выдохнул Рос, и потянулся лицом за кислородной маской.
Привычное движение. Вдохнуть кислород мы и сами умеем.
Медик и тут смолчал.
Потом я узнал, что Рос вылетел из «супа» в зону Метью, как птица, полагаясь только на собственное чутьё.
Другое дело, что память его содержала достаточное количество расчётных точек, главное было правильно войти.
Рос — это Рос… Хватит ли умения и сил у Ано?
— Кто был у Неджела вторым?
— Эмор.
Пацан. Лучше бы кто постарше. А там ведь ещё и Тоо. Хэдова бездна…
— Келли, делай что хочешь, но шлюпку найди! — приказал я зампотеху, переключаясь на второй экран, украшенный его бордовой рожей. — Будут проблемы — адресуй всех ко мне! Хоть экзотов, хоть алайцев! Всем вставлю хэдову мать в допричинное место!
Я кивнул Росу и выключился — на пульте уже горел сигнал автостыковки.
Комкрыла, генерал Дайего Абэлис, полулежал на диванчике в капитанской. Он морщился от света и резких звуков, у него болела голова.
Вокруг диванчика бегал и орал маленький смуглый капитан «Паоны», по совместительству гирканий, то есть советник по самым важным задачам — устройству банкетов и пьянок.
Во главе «совещательного» стола, в кресле, где обычно сидел Абэлис, возвышался генерал Мерис. По правую руку от него облокотился о кресло капитан «Ирины» Вроцлав Драгое. За его спиной изображал охрану и гонял в бокале льдинку Алек Лебенстар, начальник, как он сам выражался, над дерьмом и железом, заведующий сетью ремонтных баз и станций наладки оборудования.
Ещё два десятка достойных, по мнению Абэлиса, капитанов сидели за столом молча. Они явно чувствовали себя не в своей тарелке, жались друг к другу и прятали глаза.
Только невозмутимый Ришат Искаев равнодушно изучал стену. Он был координатором крыла, занимался тактикой, связями с разведкой и особистами, подчинялся непосредственно Абэлису и сомнениями не терзался. Он-то всё равно будет делать то, что прикажет комкрыла. Даже если это будет выход в космос без скафандра.
Я встал на пороге.
Гирканий увидел меня и заблажил ещё громче.
Смысл митинга сводился к тому, что мы не имеем права идти против собственного командования. И если министр прикажет воевать с Содружеством, мы должны воевать.
— Заткнул бы ты его, а? — попросил Мерис, созерцающий страдальческое лицо генерала Абэлиса.
Обращался он, тем не менее, ко мне.
Я шагнул в капитанскую, подхватил крохотного гиркания за грудки, поднял на уровень собственного лица и как
следует встряхнул.Тот вякнул, будто котёнок, и механизм базлания в нём временно вышел из строя.
Может, это было и слишком, но тогда нечего ко мне апеллировать. Я тоже был сейчас не в себе. У меня, вообще-то, парни на полигоне пропали. Злой я.
— Вот-вот, — пробормотал в установившейся тишине Драгое. — Куряю я его, значит, в бассейн, а сам думаю: разозлится сейчас — и… двадцать четыре трупа. Вот ведь здоровенная дубина уродилась, прости, Ешуа Милосердный.
Жизнерадостный капитан «Двух белок», Димис Ликош, не сдержался и фыркнул.
Ришат Искаев нахмурился и показал мне жестом, что Неро Пьёле, так звали маленького капитана-гиркания, пора бы и опускать. Но я не сразу понял, что может значить повёрнутый книзу большой палец.
Лебенстар, как человек самой мирной профессии, попытался было сгладить вялотекущий конфликт:
— Мы с тобой, Пьёле, спорить не будем. Ты, между нами, кругом прав, — сказал он нелепо дёргающимся ногам гиркания. — Но что же это будет, на Юге-то? Алайцы — они же не люди.
Я наконец сообразил вернуть ногам Пьёле обетованную палубу.
Лебенстар грустно оглядел молчащих капитанов: он видел, что и спорить с ним не хотят, но и поддержать не в состоянии.
Для большинства капитанов приказ всегда остаётся приказом. И они не очень-то понимают сейчас, пойдут ли за комкрыла, если он откажется подчиняться адмиралу и военному министру Империи?
Если Абэлис примет такое решение, то поставит каждого перед личным выбором, но и только.
Капитанов не могли убедить реки крови, что потекут на Юге в результате деятельности северо-алайского альянса. Кровь — вообще штука текучая, а присяга и честь — даже под огнём не плавятся.
Но ещё вернее присяги — привычка подчиняться идиотам…
— Чего ты сейчас сказал? — вздрогнул комкрыла.
Я не открывал рта. По лицу прочёл? Он?
— Что сказал? — удивился капитан «Прыгающего». — Кто?
Драгое усмехнулся и кивнул на меня:
— Вот этот столб полагает, что в нас говорит не верность присяге, а привычка подчиняться не думая. Он, как и многие здесь, уверен, что Север давно сгнил. Что мы сейчас стоим по колено в дерьме и готовы хлебать его до самого дна. Но не потому, что честь и присяга, а потому, что нас так научили. Своих решений у нас нет. Всю предыдущую карьеру мы успешно тренировали навык хлебания дерьма. Остальные достоинства службы он не рассматривает. Он же у нас — молодой и ранний… — Драгое вдруг поднял обе ладони, защищаясь от моего недоброго взгляда, и рассмеялся. — Ой, боюсь-боюсь!
Он дразнил меня? Но зачем? Или не меня?
Я вдруг ощутил тяжёлую давящую усталость. Она возникла в районе затылка и с кровью потекла по мышцам.
Всё было не так! Всё зря!
Я зря чуть не сдох в капитанской «Леденящего»! Крыло просто неспособно послать к Хэду этот проклятый Север!
Я шагнул к дивану и рухнул рядом с Абэлисом. И только сейчас понял, как сильно мне досталось при попытке Симелина сделать из меня бифштекс.
Секунда-две — и я был бы тихим и некрасивым трупом, потому что уже пошли судороги по мышцам. Обделавшимся и обмочившимся трупом, это как пить дать.