Прозрение. Том 2
Шрифт:
А я?
Я теперь сам должен решать: выживать мне или подчиниться неизбежному. Уже не генералу — линиям причинных связей. Страшным нитям мистической паутины, одна проекция которой в эйнитском храме несёт в душу смерть.
Способен ли я выбирать сам?
Два месяца?
Дверь поползла за спиной. Я знал, что это Келли. Он не мог не явиться. Я почти бог для своих и априори для них прав.
Ну и что я должен ему сказать?
— Келли, иди спать! — бросил, не оборачиваясь.
Зампотех робко кашлянул за спиной.
Ну конечно, я и забыл, что
— Келли, я не собираюсь сейчас…
Зампотех вошёл через двойную центральную секцию мембран, и они ещё не вернулись до конца в положение «закрыто», когда я уловил знакомый стук когтей по пластику коридора.
Почти закрывшаяся дверь удостоилась возмущённого лая и снова начала расширяться. Дежурные её специально программировали на лай.
— Какой кретин привёз с грунта собаку! — взревел я.
Келли шарахнулся, а Кьё кинулась ко мне и стала лизать мне руки, не обращая внимания на истекание хозяйского яда. Собака знала, что на неё я орать всё равно не способен.
Келли, кое-как сообразив, почему я злюсь, очень натурально развёл руками.
— Дерен! — осенило меня.
Лейтенанта выдерживать заданный Росом темп перегрузок никто не заставлял.
Вальтер любил летать по учебнику, вот он и шлюзанулся четверть часа спустя. И за каким-то Хэдом привёз беременную собаку, которая вот-вот разродится!
Ну… яра то да хэрба! Ма нэнэ рата!
Чтоб его поимела трава, как она поимеет в конце концов всех нас!
Каюты первых пилотов не так уж и далеко от капитанской. Проще было дойти и убить на месте, чем вызывать, а потом ждать, измеряя ногами давно знакомый периметр.
— Дерен! — рявкнул я, вламываясь в его каюту. — Ты зачем собаку при!..
Пилот обернулся. Он доставал из раздвижного шкафа полотенца, собираясь в душ.
Что-то в его лице меня застопорило. Такие же лица попадались мне во внутреннем храме — холодные, отстранённые, с неподвижными зрачками. До новообращённого Эйи лейтенанту не хватало только длинной рубахи да верёвочек на руках.
Дерен встретился со мной глазами и выронил полотенце. Его левую руку, как и положено, обхватывал спецбраслет, а на правой…
Взгляд мой скользнул по загорелому запястью и упёрся… в браслет.
Металлическую змейку вроде той, что дарил мне когда-то Тоо. Только чуть тоньше и с переплетением двух хвостов от одной головы.
— Это что? — выдохнул я, сам не понимая, почему вид неуставной побрякушки так меня раздражает.
— Храмовый брачный браслет, — отозвался лейтенант, хлопнул ресницами и превратился в обычного Дерена — зануду и сволочь, но с родными, тёплыми глазами.
— Брачный? — я вспомнил девочку, с которой застукал пилота в саду. — Ты что, успел там жениться, что ли? На ребёнке?
Лицо Дерена оставалось непроницаемым для меня. Хэд бы сожрал эту его экзотианскую бабушку!
— Никак нет, господин капитан. — Пилот поднял полотенце, положил его в шкаф и задвинул дверцу. — Браслет подарил мне Глен, старший Проводящий храма. Это мужской брачный браслет.
Я открыл рот, но все приличные фразы неожиданно покинули мой бедный мозг.
Глена
я видел и в храмовом саду, и в тренировочном зале. Старший Проводящий Эйи был одним из самых матёрых в общине, про кого и не скажешь уже, кто он — ещё мужчина или уже старик.Мрачный, очень крепкий на вид блондин, холодный, как земноводное.
От таких и свои шарахались. Не все молодые после окончания обучения уходили во внутренний храм, не все адекватно воспринимали потом своих же «продвинутых».
Да и как было с ними общаться? Даже на похоронах оцепление из десанта и полисов в ужасе расступалось перед Проводящими храма. Пропускало, как цепь бойцов пропускает после артподготовки ползущие у самого грунта шлюпки, спинами ощущая напирающую сзади махину из стали и хемопластиков.
Глен был мало похож на человека, скорее, на боевую машину, замаскированную под двуногое.
Что означает подаренный им брачный браслет?
Брак между мужиками? Они что, совсем охренели, эти экзоты?
Я знал, что для экзотианцев однополый секс — это как табуретку под стол задвинуть. Дело обыденное настолько, насколько оно же неприемлемо в Империи. Но брак?
Я вообще-то не для этого отпускал своих парней отдохнуть на грунт, чтобы они там Хэд знает чем занимались!
Дерен глаз не опускал, хотя прекрасно видел, о чём я думаю.
— Ты вообще башку когда-то включаешь? — спросил я, скатывая злость в комок.
В мареве эмоций висело, что и Тоо подарил мне похожий браслет.
Чего хотел мой названный брат? Знал, что я не пойму намёка, но инстинктивно начну сторониться и дам ему возможность устроить задуманное, чем бы оно ни было?
Дерен смотрел мне прямо в лицо. Его нахальные карие глаза выжигали мне разум.
Пальцы сжались в кулаки. Какого Хэда на меня так накатывает? Я что, уже конченый псих?
Вальтер вдруг кивнул, сделал шаг назад. Аккуратно расстегнул воротник кителя и низко опустил голову. Отросшие волосы упали на лицо.
Я отшатнулся. Злость отхлынула, оставляя озноб, как бывает от резкого выброса адреналина.
— Дерен! Какого Хэда?
Лейтенант быстро взглянул на меня, повернулся и снова опустил голову. Теперь он стоял чуть боком, буквально подставляя мне шею. Он что, решил, что я взбесился, как Энрек?
Однако, голая шея Дерена, что бы это ни означало, и в самом деле привела меня в чувство. Видимо, дёргался во мне инстинкт, и лейтенант сумел это распознать.
Гений, хэдова бездна.
Почему же именно он меня так бесил? Ни с кем я такого не ощущал в себе. Ни с Мличем, ни с Келли…
Но ни зампотех, ни навигатор и не способны были занять моё место на корабле. У них было своё. А Дерен мог. Из таких вот керпи и вырастают потом капитаны.
Я что, боюсь, что он метит через мою голову в капитаны? Не осознаю, но боюсь? Как зверь чует в щенке подрастающего вожака?
Но я же не хайбор, в конце концов. Да, Дерен устроен так, что командовать рано или поздно будет. Это его. И мне надо как-то привыкнуть уже.
— Ты что тут устроил! — спросил я строго.
— Вы же мне голову оторвать хотели, господин капитан, — пояснил лейтенант, терпеливо сохраняя подчинённую позу. — Вас оскорбляет, что ваш пилот мог «лечь» под кого-то другого.