Прямо за углом
Шрифт:
Может быть, гейзер был не просто горячим, а еще и кислотным. Может быть, трава была ядовитой. А может быть, все это изначально шло к провалу.
Что ж, хотя бы попробовал.
Зарубка на память — грубую работу лучше делать левой рукой. Если выживешь, лучше, чтобы правая была здоровой. Может еще понадобиться.
Мимо нескольких миров. Потом еще. Где-то я пытался цепляться, но не удерживался и минуты. Боль все еще была, каждый раз, но, как ни странно, я отодвигал ее в сторону. Что-то запоминал, чтобы потом этим воспользоваться. Где-то пытался понять, как же в таких мирах можно выжить даже теоретически.
Мой плюс
Я видел кислотные озера, иногда даже тонул в них. Видел выжженную равнину, в которой прожил десяток секунд только потому, что порыв раскаленного ветра чуть-чуть задержался и позволил мне сначала жариться на медленном огне, прежде чем превратить меня в головешку.
Я видел свою тень в облаках, стелющихся у самой земли. Эту тень окружил сияющий ореол, напомнившей мне об ангелах. Может быть, они там и были, но облака оказались ядовитым, а радиация — ударно смертельной.
Надеюсь, в том мире кто-то живет. Он слишком красив, чтобы быть незаселенным.
Вокруг грохотало. Сначала я подумал, что это звук взрывов, потом, что это камнепад. Земля тряслась так, что подходило под что угодно.
Я открыл глаза.
Но пришлось тут же закрыть их снова, потому что на меня посыпался песок, какая-то труха, а потом, в дополнение, свалилось тело.
Первым порывом было спихнуть тело в сторону, оно было мокрое, потное и чем-то воняло. Но я выждал, слишком много зарубок на память, чтобы торопиться. Не прогадал, через секунду забарабанило вокруг, вонзаясь чем-то, то ли шипами, то ли осколками во все вокруг меня. Я мог это только слышать, но слышал отчетливо. Эта же шрапнель вонзалась в тело сверху, била по нему волнами. Я чувствовал, как глубоко в плоть проникают осколки. Само тело никак не реагировало. Тот, кто прикрыл меня, был уже мертв.
И был одет. Как бы цинично это не звучало, одежду я отметил сразу.
Как только в грохоте вокруг возникла пауза, я все-таки открыл глаза, выглянув из-под своего щита, и огляделся.
Какие-то разрушенные строения вокруг, практически никаких укрытий. И множество людей, самых разных людей, вокруг. Мертвых, живых, прячущихся или бегущих. Кто-то бился в конвульсиях, а кто-то в истерике.
Полное ощущение рукотворного ада, но только для всех вероисповеданий разом. Потому что даже мне, только что прибывшему на поле боя, было понятно, что большинство из этих людей незнакомы, принадлежат к разным расам, одеты по-разному, и возможно, вообще разных видов.
Но все они умирали на этом поле, в этих развалинах.
Я все-таки отпихнул с себя защитника, и тут же принялся собирать одежду. Что-то снял с него, что-то — с соседнего трупа.
Голос за моей спиной не остановил меня от мародерства, лишь слегка замедлил.
Я не знал этого языка. Я даже не уверен был, что за спиной говорил человек. Но я много занимался лингвистикой. Не всегда важны слова, нужно еще следить за интонацией, паузами, громкостью. Нужно слушать не только то, что говорят, но и где, в каких условиях произносится фраза.
Думаю, что он сказал что-то вроде:
— А этот голозадый откуда здесь взялся?
В лингвистике также важно не усложнять.
II. Глава 7. Индустрия развлечений
Оборачивался я не спеша, продолжая при этом напяливать на себя вещи. Сняв курту с того, чей труп спас меня от смертельного града, я даже мимоходом его осмотрел. Да — это была шрапнель,
или какие-то шарики, что-то достаточно крупное, ближе к картечи, но недостаточно большое, чтобы сойти за камни.На его обнаженной теперь спине я насчитал с десяток пробоин.
Каждый из этих подарков должен был войти в меня. Спасибо этому гуманоиду, что, умирая, он так удачно упал на меня. Только вот он был крупноват, и его куртка на мне болталась.
Я повернулся.
Человеком говорящего можно было назвать с некоторой натяжкой. Кожа с зеленоватым отливом, глаза больше похожие на глаза рептилии. Подвид с планеты, где динозавров не накрыло метеоритом и собственными амбициями?
Я кивнул, вывернул руки ладонями вверх и протянул их вперед, показывая, что они пустые. Заодно отметил, что держит ящер в руках копье. С каменным, не стальным, наконечником. И наконечник приделан к древку веревкой. Не вязалось со взрывами и шрапнелью.
Я также отметил, что быстрый бросок вперед позволит мне у него это копье отобрать.
Только пока не понимал, зачем мне копье.
Я ждал.
Судя по крикам вокруг, по метаниям выживших, по тому, что где-то на периферии кто-то с кем-то дрался, ожидание здесь не самая лучшая стратегия. Но я ждал, пока он что-то сделает или что-то скажет. Меня устроило бы и первое, и второе.
Из-за его спины выступила незнакомка. Явно тоже его вида, и было очевидно, что они держались вместе. Неудивительно с учетом происходящего вокруг. Сзади появился еще кто-то, на этот раз человек, по крайней мере внешне, но взглянул на меня лишь мельком и тут же отвернулся в другую сторону. Он явно прикрывал в этой группе тыл.
Ящерка что-то спросила, ящер выразительно пожал плечами и буркнул что-то в ответ. Вряд ли пожимание плечами значило что-то отличное от того, что я подумал. Скорее всего реплики звучали так:
— Что ты на него уставился? — или, — Зачем нам этот груз?
И в ответ, скорее всего:
— Голый то он был почему?
Вопросительные интонации были схожи со знакомыми мне, это хорошо. Это прогресс. Освоить несколько первых реплик будет несложно. Только надо для начала выжить.
Я огляделся еще раз. У защитившего меня тела не было оружия. У тела рядом, с которого я снял штаны и шапочку, тоже. А вот в паре метров на камнях лежал какой-то мелкий гуманоид, убитый явно не только что, не при последнем обстреле. Рядом с его рукой лежал нож. Идеально.
Я повернулся к ящеру, указал рукой на нож и спросил:
— Можно?
Вопроса он явно не понял, но раз вопросительные интонации у нас одни и те же, то он понял хотя бы, что я спрашиваю разрешения. Для начала этого было достаточно. Кидаться за ножом, когда рядом трое незнакомцев с оружием, точно не стоило.
Ящер замешкался на мгновение, даже чуть повернул голову в сторону ящерицы, но одернул себя и чуть шевельнул рукой с копьем: «давай, бери».
Из этой компании самым неразговорчивым оказался человек. Поэтому язык ящеров я изучал значительно быстрее.
Они постоянно перебрасывались короткими фразами, комментируя окружающее, давая друг другу советы, иногда переругиваясь. Человек лишь шел за ними, прикрывая их спину. Думаю, он, как и я, прибился к ним недавно. Короткоживущий симбиоз. Он играл роль раковины, прикрывающей спину, а они таскали его за собой.
Судя по всему, хищные ящеры были здесь самыми дружелюбными.
На нас напали уже через несколько минут. Не на нас даже, — на меня. По тому, как ящер держал в руках копье, у меня возникло пока еще смутное подозрение, что держит он его впервые в жизни.