Прямой эфир

— Вы о чем? — спросил Стас.

— Все ты понял, — отрезал невысокий. — Вы вели съемку строящегося объекта без разрешения. Несанкционированную.

— Мы действуем в рамках закона о СМИ, — попытался спорить Стас.

— Не надо! — отпарировал сероглазый. — Вас никто не приглашал. Это частная собственность и вторжение в частную жизнь. Не имеете права. Лучше отдать видеокассету по-хорошему…

Стас понимал, что кассету отберут в любом случае. Но если он отдаст ее слишком легко, этот сероглазый может заподозрить, что кассета не одна. Если же упереться и пойти до конца, им пару раз крепко и профессионально заедут кулаками, а потом уложат лицом на асфальт. И если уж быть до конца профессионалом — даже лучше пойти на обострение, а потом показать в программе синяки и ссадины, и медицинские справки и устроить из этого дополнительный скандал (так предложил бы Марк). Но Стас прежде никого не провоцировал. К тому же был и довод против — с синяками на физиономии он не сможет вести «Новости». Да и просто боязно, вот так напрашиваться на удар в лицо. Это как ощущение перед прыжком в воду с десятиметровой вышки — решиться, или не решиться?..

Оставалась еще возможность немного потянуть время.

— Мы съемочная группа телеканала «Орион-ТВ», я шеф-редактор службы новостей, — представился Стас, доставая журналистское удостоверение, на красных корочках которого были вытеснены крупные буквы «ТВ». — А с кем я разговариваю?

— Мы частное охранное предприятие, — процедил сквозь зубы «рыбоглазый», машинально взглянув в удостоверение и тут же его возвращая.

— Опричники, — пробурчал водитель съемочной группы, сидя за рулем своей машины.

Охранник смерил его взглядом, но не удостоил никаким замечанием. Только снова повернулся к Стасу.

— Поясните своим людям, что нас не стоит провоцировать. И немедленно отдайте кассету, — со сдержанной угрозой повторил он.

— Кассета дорогая, цифровая, я отдам ее только в присутствии милиции. — Стас попытался вывернуться еще и с помощью такого аргумента.

— Вам ее вернут, — ледяным тоном процедил «рыбоглазый».

— Кто? Когда? Нет, давайте все зафиксируем, составим протокол, — Стас сделал осторожную попытку достать мобильный телефон. Но в тот же момент второй, коротко стриженный крепыш, неожиданно быстро оказался рядом с ним, и Андреев инстинктивно почувствовал, как через мгновение его скрутят. И, видимо, тот же самый инстинкт заставил позабыть вариант, с провокацией на драку.

— Ладно, Миша, отдай кассету, — сдался Стас.

— Не надо никому звонить. Сами разберемся. Давайте лучше по-хорошему, — удовлетворенный победой, сказал главный охранник. Он принял кассету из рук оператора и уже повернулся к своей машине, но передумал.

— Это та самая съемка? — недоверчиво спросил он.

— Покажи им, — велел Стас, испытывая облегчение, что уже можно подчиняться, значит, бить их будет не за что.

Оператор, молча, вставил кассету в камеру, нажал пару кнопок и после небольшой паузы жестом предложил посмотреть. Охранник прильнул к видоискателю. Как понимал Стас, он там увидел кадры ворот и особняка снятые в «фас» — этой частью съемки придется пожертвовать.

Главный охранник дождался, когда кассету ему снова извлекут, после чего изрек снисходительное напутствие:

— Больше так не делайте.

Черный «Лэнд Крузер» взревел мотором, резко развернулся, заехав широкими шинами на поребрик тротуара, и уехал.

Андреев вытащил из кармана пачку сигарет.

— Вот так, среди бела дня, что хотят, то и творят. И никакого закона. Кто сильнее, тот и прав, — проворчал водитель.

— Да, была бы одна кассета — и п…ц всей работе, — признал Стас. Умом он понимал, что победил, сумев вовремя спрятать лучшую часть съемки — с кадрами пляжа и особняка сбоку. Но в душе чувствовал себя ужасно паршиво, не в состоянии отойти от унижения, испытанного, когда было сказано: «отдай кассету, Миша». — Ладно, злее будем, — пробормотал он.

— Да, все нормально, Митрич, — ободрил водитель. — Ты же сделал этих придурков! Только «быковать» и умеют. Дело-то сделано. Поедем что ли за Настей?

Но Настя не заставила себя искать. Она уже бежала к ним через двор. И глядя, каким встревоженным выглядим лицо девушки, Стас вдруг непроизвольно испытал нежность.

А через пять минут, уже на шоссе в машине, они принялись хохотать.

— Представляю лица этой парочки, когда телевизор будут смотреть, — ухахатывался оператор Миша. Водитель отвечал злорадной ухмылкой, и Настя тоже смеялась до слез.

Только Стас не принимал участия в общем веселье. Беспечное неведение молодых коллег вызывало у него тихую досаду. Только он понимал, что сегодняшний материал может стоить закрытия каналу «Орион». И надо ли выдать его в эфир — решимости в душе Стаса по сравнению с утром не прибавилось.

— А если те двое доложат своему начальству про съемку, это не помешает выходу передачи? — вдруг забеспокоился оператор Миша.

— Дураки они, что ли?! — возмутился водитель. — Докладывать начальству, как у них под носом телевизионщики снимали, а они ушами прохлопали, и едва не упустили. Потом по шоссе гнались и во дворах жилых домов на глазах у народа, чуть не «маски-шоу» замутили?

Доводы водителя были резонны, но Стас все равно испытывал беспокойство. Он ведь показал «рыбоглазому» удостоверение. Те уже точно знают, какой канал снимал — «Орион-ТВ». Если они совсем перепугаются — у администрации может «снести крышу».

Андреев мысленно пообещал себе, не использовать эту крамольную съемку без крайней, аварийной необходимости. Только если он совсем не придумает ничего другого подходящего. А такого, чтобы он ничего не придумал — быть не может, подбодрил себя Стас.

— Ну что, на сегодня все дела закончены? — улыбнулся Андреев, понимая, что теперь отчаянно хочет выпить. — Разбегаемся кто куда!

Микроавтобус направлялся в редакцию мимо городской набережной. А в центре набережной располагался известный Стасу стеклянный павильончик, где можно купить вино.

— Как разбегаемся? — возмутилась Настя. — Вы мне сначала минералки купите!.. Обещали.

— Володя, останови!.. — попросил Стас. — Нельзя мучить ребенка, если обещал, — подмигнул он Насте.

Через минуту микроавтобус поехал дальше в редакцию, разгружать честно отработавшую в выходной день телекамеру, а Станислав Андреев и молодая стажерка «Новостей» спускались по лестнице к набережной. С каждым шагом отдаляясь от жары накаленного солнцем асфальта и приближаясь к свежести, которую мерно несла внизу рассекавшая город пополам могучая река.

6.

В душном павильончике на набережной двое «новых русских», в мятых шортах и с ключами от автомобилей в толстых пальцах, стоя перед прилавком, никак не могли определиться, сколько и чего брать на свою компанию. Продавщица снимала с верхней полки то одну, то другую бутылку подороже, демонстрировала ее придирчивым покупателям и уносила обратно. Они могли бы еще долго препираться, но Стасу повезло.

— Ой! А я вас знаю! Вы на телевидении работаете! — с восторгом уставилась на Стаса вторая продавщица, только что вышедшая из подсобки.

— Здравствуйте, действительно, «Новости — Орион», — улыбнулся Стас.

Обычно Андреев терялся, когда случайные люди его узнавали на улице или в транспорте. Стас привык, что чаще узнают и обращаются странные типы, отделаться от которых потом не просто. Он научился обороняться искусственной «дежурной улыбкой», и торопился уйти от неловкого разговора. Но в этот раз Андрееву стало приятно, что его узнали в присутствии Насти. Это оказалось как нельзя кстати.