Прыжок через пропасть

— Дело это выглядит несколько странно, Ваше Величество. Вы изволили вручить победителю боя на дубинках целый воз с бочонками вина. Брат Феофан, поскольку не имеет собственного подворья, решил на время оставить воз во дворе трактира, где он остановился. А вот там произошло что-то непонятное. Он начал пробовать вино и несколько утомился то ли от этого занятия, то ли от самого турнира. Тут к нему подступили посетители заведения с вопросом о вкусе вина. Он разрешил им попробовать, а сам лег отдохнуть под одним из столов, где, как ему показалось, достаточно мягко. Впрочем, брат Феофан привык к истязаниям собственной плоти и весьма неприхотлив в поисках уюта. А когда проснулся и потребовал принести себе под стол вина, ему сообщили, что вино кончилось. Естественно было удивление прославленного бойца на дубинках. Ему казалось, что он не в состоянии выпить целый воз, а хозяин утверждал именно это. Я бы не поверил хозяину тоже, но уже не однажды убеждался, что брат Феофан способен творить чудеса. Однако жажда, вероятно, мучила нашего друга достаточно сильно, и он обиделся на хозяина и на посетителей. И начал, как говорят нехристи-саксы, крестить их дубинкой. Мне сообщили, что в трактире поломана вся мебель. Но это не от дубинки, а от живота нашего любезного и смирного, пока его не обидят, брата. Потом он выскочил на улицу, и тут ему подвернулся под горячую руку тот стрелец, что тоже стал победителем турнира. Но луком бить, как все мы понимаем, несподручно. А дубинкой вполне удобно. Стрелец монаха не тронул, а брат Феофан огрел стрельца прямо по лбу, что слегка возмутило спутника бод-рича, того высокого волхва, вы помните его, Ваше Величество. И вот этот волхв, не думая долго и не дожидаясь от нашего монаха удара и по своему лбу, сам огрел преподобного своим тяжелым посохом. После чего брат Феофан успокоился и надолго заснул. Надо думать, что у волхва в руках могучая сила, потому что до этого никому не удавалось с одного удара утихомирить такого славного бойца.

— Интересно, — усмехнулся король, — но где же здесь метаморфоза?

— А метаморфоза, Ваше Величество, заключается в том, что волхвы, насколько мне известно, обладают некоей магической силой. И эта магическая сила неведомым и непонятным лично мне образом подействовала на нашего любимого всеми монаха.

— Надеюсь, он хотя бы жив?

— Более того, Ваше Величество. Он не только жив, но еще и прекрасно грустен по той простой причине, что после удара совершенно перестал переносить запах вина.

— Как так? — не понял король.

— Очень просто, Ваше Величество. Когда брат Феофан пришел в себя, сердобольный трактирщик принес ему стаканчик из своих запасов. И брат Феофан не смог выпить ни глотка. Ему противен винный запах, и он уже второй день пьет только чистую воду и молится за спасение души злобного волхва, испортившего славному монаху всю оставшуюся жизнь.

Карл захохотал. Засмеялись и придворные. Даже те, кто сидел далеко и не слышал ни слова из рассказа аббата Ал-куина. А поскольку на обед было приглашено около пятисот человек, то хохот слышала, должно быть, вся округа и удивлялась.

— Брат Феофан должен быть счастлив, — сказал с улыбкой князь Годослав, — что так удачно расстался с волхвом Ставром. Это удается не всем. И лечение монаху пошло, как я понимаю, на пользу. Иногда Ставр лечит эффективно, но это не всем нравится.

И Годослав рассказал, как лечил волхв в лесу жалтоне-са датского короля. Это вызвало новый взрыв смеха.

— Кстати, ваш волхв легок на помине, — сказал Алкуин. — Если не ошибаюсь, именно он поднимается сюда по дороге. Конечно, это он. Другого человека такого роста я не встречал в округе.

— Очевидно, Ваше Величество, — поклонился Годослав, — мне пришло сообщение из княжества. Я оставил приказание передать мне новости, если они будут срочными. Разрешите мне на несколько минут покинуть вас…

— Пожалуйста, князь, — согласился Карл, — только не покидайте нас надолго. Мне весьма понравился ваш рассказ об эффективном лечении, но у меня возникли в связи с этим некоторые вопросы. Не откажитесь удовлетворить мое любопытство.

— Я непременно скоро вернусь, Ваше Величество. Годослав вышел из-за стола и направился по дороге навстречу Ставру.

— Гонец?

— Гонец, — даже всегда невозмутимый Ставр сиял.

— Сказывай.

— Полкан потопил треть датской армии. Потом они с Дражко ударили по остаткам с двух сторон. Но части данов — примерно около тысячи солдат — все же удалось бежать, а уже в Дании, по ту сторону границы, где они никак не ожидали опасности и устроились на привал, их нашел с пятью сотнями сотник Оскол с Буяна и довершил разгром.

— Он что, вошел за ними в Данию? — удивился Годос-лав. — Это будет пощечина Готфриду, который весьма дорожит своей территорией.

— Нет, княже. Оскол не за ними пошел. Как только дань! перешли нашу границу, Полкан по приказу князя-воеводы отправил эти пять сотен в Данию, чтобы пожечь там все приграничные поселения. А потом Оскол должен был ударить по наступающему полку. Только он ударил уже по отступающему.

— Хорошие вести. У меня есть веские аргументы для разговора с королем. Он, кстати, просил меня не задерживаться. Так что я пойду…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

— Вы получили интересные известия из дома, князь? — встретил король Годослава прямым вопросом. Всем, в том числе и Годославу, стало очевидно, насколько Карл интересуется делами бодричей. Карл никогда не задавал вопросов из праздного любопытства.

— Да, Ваше Величество. Некоторые мои бояре проявили отвратительное упрямство и повели себя неподобающим образом, — объяснил князь, садясь на свое место.

— Да, я слышал, что они хотели предать вас и поддержать Готфрида. Они что, подняли откровенное восстание? Тогда прощения им нет…

Карл тонко дал понять, что Годослав может рассчитывать на жесткую и конкретную помощь в подавлении боярского мятежа. Это была известная уже политическая игра, когда король помогал гонимому восстановиться на троне, а потом диктовал ему свои условия. Всякая помощь, как отлично знал и князь, желает видеть ответные услуги. Так, косвенно, король начал готовить почву для основного вечернего разговора.

— Нет, Ваше Величество, они не успели. Моя жена княг гиня Рогнельда лично проехала по боярским дворам, обрядившись в мужской воинский доспех, и расправилась с самыми строптивыми. Дружины за бояр не вступились и подчинились княгине и князю-воеводе Дражко.

— Вот как… Отрадно это слышать. Однако, мне говорили, что князь-воевода был ранен наемным убийцей, — с видимым интересом продолжал расспрашивать Карл, уже стараясь вникнуть в жизнь маленького княжества так же, как он вникал в дела своего громадного государства.

— Ранение имело место, и даже, как мне сообщили, весьма серьезное. Его унесли на руках в светлицу, и в сознание он пришел только утром. Но Дражко настолько хорошо умеет управлять своим телом и презирает физическую боль, что после любой раны весьма быстро поднимается на ноги. В этом отношении он прирожденный воин. Я даже скажу, Ваше Величество, что если бы Дражко участвовал в нашем турнире, я не рискнул бы выехать в ристалище против него.

— Даже так? — удивился Карл. — Вы, наш победитель, признаете это? Интересно! Должно быть, ваш Дражко в самом деле уникальная личность. Я хотел бы с ним познакомиться… Я непременно хочу познакомиться с этим мужественным человеком, и как можно скорее! Здесь же не слишком далеко… Если за ним послать, как скоро он сможет прибыть?

— Увы, Ваше Величество, я сам бы с удовольствием увидел здесь своего кузена, поскольку все еще беспокоюсь за его состояние, зная, что он сам о себе заботиться не станет, но выполнить ваше желание невозможно… И дело даже не в расстоянии, потому что в наших землях расстояния не играют роли — наши княжества не настолько обширны. Просто сейчас князь Дражко общается с датскими армиями на нашей северной границе.