Прыжок над бездной

– После войны мне твоего батю увидеть не довелось, – сказал Балабанов, когда они сели. – Знаю, что он был одним из руководителей оборонной промышленности.

– Да, пришлось ему заниматься и парашютами, и самолетами. Вот сердце и не выдержало.

По проходу прошла мороженщица с тележкой, они взяли по эскимо.

– Да, каждый из нас воевал по-своему, – задумчиво произнес Сергей Александрович. – Мне повезло: аэроклуб дал отменную закалку, умение обращаться с оружием, летать научился и на самолете, и на планере.

– Помню твой первый опыт полета на планере, – усмехнулся Балабанов.

Судно плавно развернулось и двинулось обратно. Со встречного речного трамвая им что-то весело кричали, бросали цветы. Один букетик в целлофане упал на колени Чайкину.

…Они долго ходили по ночной Москве.

– Сережа, никак не решаюсь спросить тебя. Рукопись твоего отца сохранилась?

– Она у меня. Батя перед смертью сказал, чтобы я с тобой посоветовался, как с ней поступить. Последние его слова были: «Андрей скажет, когда придет время опубликовать рукопись».

– Думаю, такое время пришло, – сказал Балабанов.