Прыжок в пустоту

– Ладно, я понял, – он перебил меня. – Просто подумай, может, все-таки вернешься.

– Это исключено.

Я взял в руки телефон и обнаружил сообщение от ростовской Ксюши.

«Если ты не сильно занят и не собираешься спать – приезжай ко мне с вином».

Взглянув на время, я понял, что без помощи Коли в поиске магазинов, продающих алкоголь после 23:00, я не обойдусь.

Недолго думая, я позвонил ему и узнал адреса. В это же время мне приходили сообщения от Ермоловой – она собиралась спать и предлагала мне сделать то же самое, ведь я сегодня ради этого приехал пораньше домой.

«Давай с тобой ляжем спать на один-два-три?» – написала она.

«Я тебе то же самое хотел предложить! Ты читаешь мои мысли», – написал ей в ответ, подбирая в шкафу джинсы на выход.

«Тогда один», – написала Ермолова.

«Два», – продолжил счет, выбрав подходящую майку.

«Три! Целую тебя».

Положив вещи на гладильную доску, только тогда я написал ответ:

«И я тебя».

Я закрыл Вотсап и побежал купаться.

Через 10 минут я уже летел на всех порах в сторону Ксюши, транзитом через магазин, где мне продадут вино.

Ксюша любит белое сухое, и оно уже лежит на пассажирском, в то время как я объезжаю препятствия в виде попутных автомобилей. Сегодня ночью случится то, что мы обсуждали с Лешей, – Ксюша после секса попадется на крючок и уже с него будет тяжело сорваться.

«Ром, можно вопрос? Когда ты уже будешь рядом?» – написала Ермолова, в то время как я поднимался к ростовской Ксюше на этаж.

– Не сегодня, – тихо ответил я и выключил телефон.

Глава 6. Работа не волк

Когда тебе говорят, что ты свободный человек, – посчитай, сколько тебе требуется часов работы, чтобы перекрыть свои обязательства.

Мысли не вслух

Прошлая ночь выдалась на славу: Ксюша ждала меня в халатике с бокалом вина. Она в одиночестве выпила почти бутылку и решила позвать меня, позабыв о договоре с мужем.

Мы прошли на кухню, закинули мою бутылку в морозилку. На столе стояла оранжевого цвета колонка, воспроизводившая разношерстную музыку, в то время как ребенок спал в одной из двух комнат. Ксюша заверила меня, что он не проснется, даже если будут бомбежки. Она протянула бокал – он ждал меня уже минут десять, судя по тому, что кубики льда почти растаяли.

Я взял бокал, и мы прошли на балкон.

Там мы находились почти всю ночь, за исключением времени, когда нам нужно было переместиться на кровать. Общение складывалось легко и без длительных пауз – как это всегда у нас и происходило. Хотя одна пауза была: когда Ксюша поставила меня перед фактом, что если секс будет околосредний – неважно, чуть лучше или чуть хуже среднего, – то это будет наша крайняя встреча.

Во время паузы я прочувствовал всю ответственность момента и выдал, наверное, лучшую версию самого себя. После всего мы покурили, допили вино, и, вызвав такси, я уехал обратно к Володе.

Добрался я в районе пяти утра и, когда падал обессиленный в кровать, разбудил Володю. Тот немного покрутился, спросил что-то сквозь сон и, не услышав ответа, уснул. Но я думаю, ему он был не нужен.

Утром меня ждало три чата: от двух Ксюш и от Евы.

Ева выместила всю накопившуюся злобу за эти дни в одном длинном сообщении, в котором я оказался полнейшим дерьмом. Я не стал спорить и отвечать тоже не стал. Я чувствовал вину за все, что сделал, и мне было стыдно даже на глаза показываться ей с сыном. Но сознавая, что я долго тяну со встречей с сыном, я начал настраивать себя на поездку к нему. Морально было тяжело. Ощущение, будто я в дерьме с головы до ног. Надеюсь, это ощущение скоро пройдет.

Ермолова пожелала мне доброго утра, после чего с часовым интервалом присылала сообщения с завуалированным: «Какого хрена ты еще не в сети, где таскался ночью?».

Ответы на эти сообщения я решил заранее сформулировать и, пока этого не произошло, читал все сообщения на заблокированном телефоне в оповещениях. Отдельное спасибо Вотсапу за эту великолепную функцию.

Что касаемо ростовской Ксюши, то меня больше всего интересовал «постсексуальный эффект». Каким образом теперь будет вести себя Ксюша в периоды моего длительного затишья в чате.

Я нашел присланные ею сообщения. Их оказалось семь штук:

«Доброе утро».

«Ночью все было классно».

«Ты еще спишь?»

«Просыпайся, я не могу одна мучиться».

«Это несправедливо».

«Рома, давай вставай, какого хрена?»

«Я обиделась».

Мне трудно прийти к какому-либо выводу касаемо результата, но в любом случае, даже если этот эффект ограничится данными сообщениями, то можно сказать так: «У пациента наблюдался кратковременный постсексуальный эффект. Наблюдение продолжается» – это если бы я был каким-нибудь врачом или очень любил данную тематику.

Я неспешно встал с кровати и пошел в душ. Затем взял крайний чистый комплект одежды и запрыгнул в машину.

Порыскав в бардачке подлокотника, нашел две кредитки, которые еще не были активированы: одна на 100 тысяч, вторая – на 150. Третья, активно используемая кредитка была наполовину пуста, так как с учетом заездов к Ксюше по вечерам, когда работа в такси выходит на пик заработка, и общения с Ермоловой работать я стал меньше. Впрочем, присутствие Ермоловой в моей жизни особенно не сказывалось на финансовом положении. Если бы она была здесь, то, думаю, у меня было бы уже две активных кредитки и дела шли гораздо бы хуже.

Летом работа в такси очень прибыльная, поэтому я особенно не паниковал, тратя кредитку, на которой из 70 тысяч осталось 40. С моим летним доходом в 7 тысяч за 12 часов это исправится за несколько дней. Из этого я и исходил, немного расслабившись в плане рабочего темпа. Я слишком много работал, и сейчас, в момент, когда моя жизнь кардинально меняется, можно позволить себе некоторые вольности.

Настроив музыку, я направился к своему сыну.

В квартире была накаленная атмосфера, и я сразу же задумался о том, как ребенок это переносит. Ведь дети впитывают все как губки.

– Вспомнил о сыне наконец? – спросила на пороге Ева.

– Да я не забывал. Просто дела…

– Заходи, – отошла она в сторону и обратилась к Даниилу, катающему машинки. – Пришел папаша твой.

Я присел на пол и тоже начал катать машинку, объясняя, что мама и папа так же его любят, но так бывает, что мама и папа живут в разных местах. Я это повторял в разных формах, в том числе в игровой.

В параллель мне Ева говорила про то, как я испортил ей жизнь и что лучше бы вообще ничего не было. На что я спросил: