Прыжок ягуара
Шрифт:
Если вставить в плетение красную нить, она укажет на кровопролитие: на погибших в бою или на принесенные жертвы.
А если нить – зеленого цвета? Зеленый означает «завоевание», «противника». Узелки на такой нити показывают количество погибших врагов…
Вот почему камешки на ожерелье Камиллы – зеленые! Они сообщают, сколько желающих добраться до клада уже расстались с жизнью. И предостерегают, что подобное может случиться с каждым, кто…
– Я знала… я чувствовала! – прошептала Глория.
Нити выпали из ее рук, из груди вырвался печальный вздох. Украшение
Она вдруг «увидела» Лаврова в машине с какой-то женщиной. Это была та самая женщина, которая стреляла в него!
Под сиденьем лежал пакет с зелеными камешками. Пассажирка не подозревала о том, что они везут с собой смерть. Она думала только о муже…
«Он был любовником Камиллы, – догадалась Глория. – А жена мечтала избавиться от соперницы… Что ж! Ее мечта сбылась… но лучше бы все шло, как шло».
Черный «туарег» сыщика мчался сквозь ночь, огни и лунный свет. За ним тянулся зеленоватый шлейф смерти…
Глава 45
Лавров оставил Каретникову у подруги, как та просила, а сам поехал к сестре Зорина. Его возбуждение достигло предела. Казалось, его преследует нечто незримое, до жути осязаемое и опасное. Что-то, витающее в воздухе… готовое в любую секунду обрушиться на него.
Откуда ждать нападения? Отовсюду. Разве мог он предположить, что приличная дама выхватит пистолет и начнет в него палить? Похоже, она не соображала, что делала.
Когда он припарковался у дома, где жила подруга Каретниковой, пассажирка едва понимала, где она и что с ней. Стресс и последующая истерика дали о себе знать приступом дурноты. Ему пришлось дать ей воды.
«Хорошо, что я всегда вожу с собой бутылку минералки», – сказал он, подбадривая Нелли. Не хватало, чтобы та совсем раскисла.
Она, прихрамывая, вышла из машины, покачнулась и чуть не грохнулась на асфальт. Лавров довел ее до парадного и смотрел, как она несколько раз набирала код замка: забыла порядок цифр. К счастью, какой-то парень вышел погулять с собакой, и Каретникова скрылась за дверью.
Сыщик удовлетворенно вздохнул и сел за руль. Возиться с женщиной, которая чуть не пристрелила его, было неприятно. И бросить ее одну он не мог.
Теперь в его машине лежало не только злополучное колье, снятое с мертвой девушки, но еще и пистолет Каретникова.
– Трофеев прибавилось, – буркнул он, сворачивая во двор, где в панельной девятиэтажке обитала бывшая актриса Виктория Зорина.
Она долго не открывала. Лавров упорно звонил с мыслью, что опоздал. Не дай бог, в квартире лежит труп. Тогда ему лучше уносить ноги.
Наконец из-за двери раздался хриплый голос:
– Кто там?
– Вы мне звонили, Вика! В чем дело? Открывайте!
Щелкнул замок, звякнула цепочка, и в щелку выглянуло серое от страха лицо хозяйки.
– Это вы?..
– Я! Разве не видно?
Роман
внутренне собрался. Где гарантия, что и сестренка Зорина не вздумает избавиться от него? Ведь он, по сути, единственный свидетель ее пусть косвенного, но участия в убийстве Камиллы Савельевой.Вика куталась в кашемировую шаль с бахромой. У нее зуб на зуб не попадал. Лицо блестело от пота, светлая прядка прилипла ко лбу.
– Что с вами? Вы здоровы?
– Не знаю…
– Может, врача вызвать?
– Не надо врача! Входите… я вам все расскажу.
В комнате, куда она привела Лаврова, было накурено и душно. Тикали настенные часы, горела настольная лампа с коричневым абажуром. Пепельница на столе была полна окурков.
– Вообще-то уже поздно, – заметил гость, усаживаясь в кресло.
– Я не могу уснуть! – напряженно произнесла актриса. – И до утра ждать не могу! Я сойду с ума!
– Что-то стряслось?
– Мне страшно, – прошептала она, стягивая на себе концы шали и оглядываясь по сторонам. – Мне всюду мерещится брат…
– Зорин?
– Да! У него перегрызено горло… понимаете? Кровавая рваная рана…
– Разве он умер не от травмы черепа?
– В том-то и дело… Я же видела его в гробу! Он как будто спал. Горло было целое. Вы мне верите?
– Конечно, – удивился Лавров. – В этом нет сомнений.
– Но теперь… брат является мне и показывает рану на горле. Ужасно!.. Сначала это происходило во сне… потом… я перестала отличать, сплю я или нет…
– Вероятно, после похорон у вас разгулялись нервы. Пройдет.
Вика покачала головой.
– Коля говорит, что его загрыз зверь… он признался мне, что убил ту девушку… Камиллу… Я не хочу ничего скрывать от вас! Брат мертв… его уже нельзя посадить. Что бы я ни сказала, ему это не повредит.
– Зорин сообщил вам, что убил Камиллу?
– Да. Похоже, ему заплатили большие деньги, чтобы он сделал это. Брат приходит в виде призрака… хочет предостеречь меня…
– Предостеречь? От чего?
Она наклонилась к Лаврову и прошептала:
– От зверя… Он убил Колю и теперь… охотится за мной!
– С чего вы взяли?
– Я чувствую… – женщина замерла и подняла вверх указательный палец. – Прислушайтесь… зверь где-то рядом. Он прячется в темноте и ждет…
Лаврову стало зябко, по коже побежали мурашки. Глаза у Вики лихорадочно блестели, губы судорожно кривились. Она больна!
– У вас температура. Вам надо выпить лекарство и лечь.
– Думаете, я не в себе? Ну… отчасти вы правы… У вас есть сигареты? Мои закончились. Я бросила, но после смерти брата опять курю…
– Где-то в машине должна быть пачка. Сходить?
– Нет! Нет… обойдусь…
– Хотите, я осмотрю квартиру? – предложил Роман, чтобы как-то успокоить хозяйку. – Бьюсь об заклад, никакого зверя тут нет.
– Вы не понимаете… не понимаете… Тсс-сс!.. Тихо!.. Слышите, кто-то скребется в дверь?..
Сыщик затаил дыхание, пытаясь уловить посторонние звуки. Тикали часы, глухо переговаривались соседи за стеной. Он поднялся, вышел в прихожую и решительно распахнул дверь. Лестничная площадка была пуста.