Псайкер. Путь изгоя

–Это необходимая жертва, верная моя паства, но не ради них, ненавистных, а ради нас. Они должны принять смерть, дабы жили мы. Ведь известно всякому верующему, что нет в этой Галактике более коварного, алчного и богохульного существа, как псайкер. Никогда, ни при каких обстоятельствах не позволяйте обмануть себя, люди! Да, в чём-то, отдаленно, псайкер похож нас, – но лишь на первый взгляд. У колдуна больше общего со зверем: ему следовало бы двигаться на четвереньках, и верно прислуживать нам, правоверным, но коварством Извечного Врага они наделены волей! Человечеству никогда не приручить псайкера, но разве есть в том нужда? Пусть рассудит пламя. – Голос Наафалилара звучал по всей округе, по всем каналам и радиостанциям, лицо его, спокойно-воодушевленное, показывал каждый телеэкран.

– И под вечным осуждающим взором Бога-Императора ступают они, и нигде им не видать покоя, - привел под конец своей речи выдержку из Священного Писания епарх. – Ни под одной крышей не найдут они приюта. Ни одно живое существо не пожелает стать их другом. Любое любящее сердце отвергнет их. Рождённые в грехе, они живут во лжи и умрут во страхе. Таков путь псайкера, рассадника Вечного Зла, и так будет во веки веков. Молитесь, братья и сёстры!!

Из столбов со свистом вырвались металлические щупальца, в мгновение ока плотно окутавшие своих ничего не подозревающих жертв. Затем под крики, полные невыносимого страха, столбы выпустили толстые трубки, грубо впившиеся в тела приговорённых. Внутрь с глухим рокотом будто что-то потекло.

–Марианна, мне больно! Очень больно!! – взорвалось в её голове. Девочка даже пошатнулась, но Руксус придержал её. Из-за прочной ментальной связи они со всей ясностью почувствовали, будто это их самих приковало к столбам и вонзились трубки с неизвестной жидкостью. Каме обеспокоенно посмотрел на них, с трудом подъехал чуть ближе, взял Марианну за руку.

«Я тоже помогу. Держитесь».

–Руксус, мне очень, очень больно! Оно льётся внутрь меня!! – страшно вопил Дамьен. – Помоги мне, пожалуйста! Спаси! Спаси меня и маму!

–Мы не можем, малыш. Прости. – У Руксуса нестерпимый ком стоял в горле. – Скоро всё закончится, потерпи ещё немного. Ты ведь очень сильный, правда?

Вероника со всей пугающей ясностью поняла, что и ей, и её любимому сыну осталось жить считанные минуты. Она посмотрела вниз, туда, где от боли и ужаса корчился Дамьен. Жгучие слёзы с новой силой потекли из её глаз.

–Я люблю тебя, сынок. Всегда любила.

С громким хлопком из основания шестов вышли небольшие круглые трубы, похожие на выхлопные.

–Прости меня, пожалуйста, что не смогла тебя спасти! Прости!

–МАМА!!

Крик сотни с лишним людей заглушил рокот вырвавшегося столба пламени.

Жидкость, пущенная внутрь псайкеров, имела крайне сильные горючие свойства, так что тела их начали плавиться изнутри, словно трубы, переполненные водой. Пузырилась и вздувалась кожа, под которой кипела раскалённая до сверхвысоких температур жидкость. Из-за неё резко усилился и без того нестерпимый запах горящей плоти.

–МАРИАННА, Я ГОРЮ!!

Девочка не выдержала, рухнула на колени. Слёзы безостановочно текли по её горячему лицу.

–Я…я не выдержала. Не смогла. Слишком больно. Нестерпимо. Руксус, мы все же оставили его одного. Кроха встретил смерть в одиночестве.

Руксус склонился над подругой, крепко, со всей силы прижал к себе.

Пустота, ненависть, злость, жгучее одиночество охватили его с головой, ибо в отличие от него, от остальных псайкеров, невольных зрителей жуткой казни, толпа вокруг них искренне ликовала. Слепой религиозный фанатизм, смешанный с суеверным страхом перед неизведанным и опасным, охватил разумы десятков тысяч людей, собравшихся на площади.

–Поделом! За дело дохнут!!

–А побольше их поймать нельзя было?!

–Так им и надо! Пусть горят!

–Мало они мучаются, мало!

Радостным крикам вторил душераздирающий вопль заживо плавящихся изнутри людей.

Толпа желала смерти псайкерам, желала их с Марианной смерти. Этих людей было так много вокруг, в сравнении с кучкой столпившихся учеников школы Астра Телепатика…Слишком много, слишком мало. Стоит толпе захотеть – и они задавят ненавистных ей псайкеров одним лишь числом.

На какое-то мгновение Руксус встретился взглядом с молодым темноволосым парнем, единственным, в котором не чувствовалось общее злорадство. Наоборот, юноша был одним из немногих, кто с неподдельным ужасом наблюдал, как плавятся тела, как истошно, нечеловечески они кричат перед смертью.

Впервые в жизни Руксус пожалел о своей силе, ибо именно благодаря ней он невероятно остро ощутил всю эту жгучую ненависть, направленную не только на него, но и на всех его друзей, на новую его семью. Марианна плакала, не переставая усиленно бормотать про то, что малыш Дамьен умер в одиночестве и они не сдержали своего слова.

–Молитесь, братья и сёстры!! – вновь, но более торжественно повторил Наафалилар. – Вот оно, благостное событие, радостью отзывающееся в наших праведных сердцах! Горят неверные, ликуют правоверные! Возносите вечную хвалу Богу нашему Императору, ведь это очередная победа человечества над мутантской мерзостью!

Чёрно-красный густой дым поднялся высоко к ногам белокаменной статуи примарха; воздух заполнился едкой гарью от чудовищно сгорающих тел.

Перед тем, как вновь впасть в спасительное забытие Руксус поднял взгляд на кажущееся когда-то безмятежным лицом Сангвиния, и мальчику на мгновение привиделось, что Великий Ангел тихо, безутешно плачет.

Глава 15

Ещё долго Руксусу казалось, что он чувствует противный, едкий дым от чудовищным образом расплавленных изнутри тел братьев и сестёр по несчастью. Впрочем, имеет ли он право так называть их? До сего дня Руксус считал каждого псайкера такой же несчастной душой, но сегодняшняя казнь ясно показала ему, как он в очередной раз глубоко ошибался. Равнозначны ли их участи? Эта сотня с лишним псайкеров встретила мучительную смерть на потеху радостной публике, а он, Руксус, остался жив.

«Выходит, мне ещё повезло».

Он продолжал держать плачущую Марианну, которая, похоже, немного помутилась рассудком, ибо беспрерывно продолжала повторять одно и то же.

Руксус вновь невольно поднял взгляд на ряд чёрных столбов, на которых догорали уже даже не тела, а бесформенные куски обугленной плоти. Из-за плотного чёрно-красного дыма нельзя было сказать наверняка, но мальчик твёрдо знал, что у многих жертв торчат рёбра, белеют кости, черепа. С громким шипением отваливалась почерневшая до неузнаваемости плоть, некогда бывшая кожей, мышцами, внутренними органами. Руксус с облегчением понял, что из-за плотной дымовой пелены не видит того, что осталось от крохотного дела Дамьена.