Психиатрия войн и катастроф. Учебное пособие

9.2.4. Мотивы терроризма

Мотивами терроризма, по мнению ряда исследователей, являются: самоутверждение, самоидентификация, молодежная романтикаигероизм, придание своей деятельности особой значимости, преодоление отчуждения, конформизма, обезлички, стандартизации, маргинальности, пресыщения и т. д. Возможны корыстные мотивы, которые могут вытеснять идейные или переплетаться с ними.

Как показывает исследование А. Я. Гришко (2006), психология мужчин и женщин, совершивших террористическое преступление, существенно различается. Так, женщины, в отличие от мужчин, не стремятся в результате террористической деятельности обогатиться, повысить свой авторитет. Основным мотивом совершения преступлений террористического характера у женщин является «месть за свою землю, за убитых родственников». В основе преступного поведения таких женщин чаще всего, наряду с побудительными мотивами, заложен и мотив, оправдывающий их действия. Критическая оценка своего поведения у большинства преступниц выражена очень слабо, и, даже оценивая свое поведение после осуждения (спустя определенное время) как неправильное, они находят множество аргументов для оправдания своих преступных действий. Женщины часто не задумываются над тем, что они сами могут погибнуть или быстро установлены и изобличены. Умысел на совершение террористического акта у женщин нередко возникает внезапно. Выборочное изучение уголовных дел о терроризме показало, что женщины часто вовлекались в террористическую деятельность родственниками и знакомыми мужчинами и совершали преступления в соучастии с мужчинами, проявляя к ним доверие. Мужчины в этом плане взаимностью не отвечали, возлагая при аресте всю вину за совершенное преступление на женщин, поручая им самые опасные террористические акты. Психологи высказывают предположение, что «шахидок» (смертниц) предварительно обрабатывают, манипулируют их сознанием и подсознанием. В качестве таковых выбирают, как правило, одиноких женщин, тех, кто перенес душевную травму (смерть мужа, детей и т. д.). Им методично внушают, что они делают святое дело, что им за эти действия (теракты) уготован рай.

По мнению R. Milton (2006), террористы не больны психически, но «они следуют путем безумия». И это не потому, что они придерживаются радикальных взглядов и не поддаются убеждению. Данный тип сознания свойственен многим людям, мирно уживающимся с другими и подчиняющимся закону. Отличие террориста заключается в том, что он погружается в мир иррационального до такой степени, что становится фанатиком, переступает черту, отделяющую цивилизованное поведение от нецивилизованного. И тогда он начинает верить, что его убеждения дают ему право убивать и калечить других людей, чтобы привлечь внимание к своему делу. Террорист убежден, что законы олицетворяют собой угнетение или религиозное табу и поэтому должны быть изменены. Террорист мыслит рационально, но сама система его мышления иррациональна.

Для противодействия террористическому движению следует, по-видимому, разработать модель поведения, альтернативную террористическому. Это особенно важно, поскольку «террористическое мышление» захватило большие группы людей, и фактические угрозы терроризма могут войти в повседневную жизнь столь же легко, как криминализация российского общества в 1990-е гг. привела к введению в обращение криминальных понятий и образцов поведения в повседневную жизнь и язык. Необходимо понять психологическую конфигурацию террористического поведения и его роль в определенных культурах, избегая этноцентрических обобщений. Следует также проанализировать по возможности социально-психологические механизмы функционирования террористических организаций, распространенных по всему миру, на основе данных истории, антропологии и социальной психологии.

9.3. Психопатологические аспекты терроризма

Современные террористы предпочитают использовать взрывные устройства большой мощности с замедленным действием либо дистанционным управлением. Как правило, это устройства полукустарного изготовления, иногда снабженные оболочками, содержащими дополнительные ранящие снаряды. Возможно участие подрывников-смертников. Место и время взрыва выбираются таким образом, чтобы достичь максимального количества жертв. Для создания наибольшего устрашающего эффекта практикуются множественные взрывы в разных местах либо двойные взрывы в одном месте, первый из которых предназначен для сбора зевак и прибытия сотрудников правоохранительных органов и медиков. По утверждению Ю. Динстайна (1974), «…чем ужаснее преступление, тем лучше с точки зрения террористов». В частности, чеченские сепаратисты стремились организовывать серии взрывов либо одновременно, либо с небольшими интервалами времени между ними.

Действие поражающих факторов (ударная волна, первичные и вторичные ранящие снаряды, импульсный шум, термический фактор и т. д.) усугубляется рядом условий, среди которых основную роль играет внезапность взрыва, его неожиданность. Будущие жертвы либо отдыхают, либо заняты обычными житейскими делами. Их адаптивные механизмы находятся в состоянии демобилизации. Фактор внезапности влечет за собой фактор неопределенности, которую ощущают оставшиеся в живых после взрыва. Что именно произошло? Могут возникать предположения о землетрясении, ядерном нападении, атаке инопланетян, но они не поддаются немедленной проверке. Массовый характер потерь и невозможность быстрого оказания адекватной помощи приводят к паническому настрою как у пострадавших, так и у уцелевших свидетелей террористического акта.

Поражающие факторы взрывов приводят к многообразным соматическим и психическим нарушениям. К их числу относятся общая контузия, которая может сопровождаться закрытыми травмами и повреждениями, включая переломы костей, разрывы внутренних органов, внутренние кровотечения. Большинство жертв террористического акта испытывают аффективно-шоковые реакции в различных формах (ступорозной, гипердинамической).

9.3.1. Психические расстройства у пострадавших в террористических актах

Психические расстройства у пострадавших в террористических актах включают: реактивные состояния разных уровней – острую реакцию на стресс, расстройства адаптации, реактивные психозы, ПТСР, психические расстройства на фоне последствий черепно-мозговых травм, синдромы зависимости, психосоматические расстройства и разнообразную коморбидную патологию (Трошин В. Д., Погодина Т. Г., 2007). Изучая зависимость психологических и психопатологических реакций у жертв терроризма от преморбидных личностно-типологических особенностей, И. В. Боев (2003) отмечал, что наиболее глубокая и выраженная реакция на травматический стресс была свойственна представителям шизоидного и эпилептоидного психотипов. У них обнаруживалась тенденция к быстрой трансформации инициальных расстройств в оформленные психопатологические синдромы, а в последующем – в ПТСР. У акцентуантов истероидного и циклоидного типов, напротив, выявлялась тенденция к поверхностным и абортивным формам реагирования с удовлетворительным прогнозом в отношении развития ПТСР.

Наиболее распространенными видами террористических актов в настоящее время являются взрывы, захваты заложников и захваты террористами самолетов.

11 сентября 2001 г. Нью-Йорк пострадал от атаки террористов, захвативших несколько самолетов, в результате которой был разрушен Всемирный торговый центр и погибло 2870 человек. По данным A. Lee, M. Isaac, A. Janca (2001), после этих атак более чем у 40 % жителей США отмечались выраженные симптомы стресса. Показатели острого посттравматического расстройства и депрессии среди жителей нижнего Манхэттена в Нью-Йорке через 5–8 нед. после атак удвоились по сравнению с исходным уровнем.

Если исключить лиц, получивших в момент взрыва несовместимые с жизнью повреждения, то оставшихся пострадавших можно разделить на следующие четыре категории:

I. Тяжелораненые и обожженные. Возможности оказания им психиатрической и психологической помощи ограничены соматическими нарушениями. Однако в тех случаях, когда сознание пациента сохранено, с ним можно и нужно установить контакт и по возможности непрерывно его поддерживать вплоть до момента эвакуации с места происшествия.

II. Пострадавшие легкой и средней степени, способные к самостоятельному передвижению. Следует учитывать их растерянность, спутанность сознания, потребность в психологической поддержке. Ее следует начинать при первом же контакте с пострадавшим, громко и ясно разъясняя, что с ним произошло и что его ждет в ближайшем будущем. Учитывая повышенную внушаемость пострадавших, следует в полной мере использовать приемы суггестии, не слишком заботясь о точности предоставляемой информации. Например: «Вы пострадали от взрыва. У вас перелом руки и небольшие ожоги. Соберитесь с силами, и я провожу вас к тому месту, где вы получите медицинскую помощь». Такой образ действий позволяет предотвратить развитие более тяжелых психических нарушений.

III. Пострадавшие с психическими расстройствами в качестве ведущих. В случае аффективно-шоковых реакций пациенты нуждаются в скорейшей помощи специалиста-психиатра.

IV. Пострадавшие с психологическими нарушениями. К ним относятся как непосредственные свидетели взрыва, так и их родные, близкие, знакомые, соседи. Опыт показывает, что эта категория лиц нуждается не только в психокоррекционных мероприятиях, но также в конкретной помощи в плане разъяснения ситуации, установления непосредственных и телефонных контактов с их личными и деловыми партнерами и т. д.