Психика, сознание, самосознание

Как нетрудно видеть, исследование бессознательного еще одним путем приводит нас к проблемам когнитивных основ этногенеза и этнической истории, которые мы намерены обсудить в отдельной монографии. Пока можно предложить следующую гипотезу: возможно, что наскальные надписи – на армянском языке – жайрапаткернер – частично являются фосфенами, изображениями тех примитивных галлюцинаций, которые появлялись у древних людей на горных вершинах. Это надо исследовать.

§ 8. Сон, сновидения, бессознательное

Хотя сновидениям и тому значению, которое имеет их исследование для теории уровней психики, мы посвящаем отдельную главу, их рассмотрение в связи с проблемой бессознательного считаем совершенно необходимым.

В ходе биологической и социально-психологической эволюции психическая сфера и соотношения ее уровней, по-видимому, претерпевали серьезные изменения. Получены данные, свидетельствующие о том, что у новорожденного наблюдаются парадоксальные фазы сна со сновидениями, со всеми объективными физиологическими процессами, которые у взрослых индивидов сопровождают переживание сновидений [59] .

59

См., например: Вейн А. М. Бодрствование и сон. М., «Наука», 1970; Налчаджян А. А. Ночная жизни. Личность в своих сновидениях. М., СПб., «Питер», 2004.

Нет сомнения, что в ходе онтогенетического развития, включая период пренатального формирования, у человека вначале развертываются наследственные бессознательные психические содержания, затем на их основе формируется подсознательное и лишь затем – сознание и самосознание. Сознание, таким образом, является более поздним психическим образованием как в филогенезе, так и в онтогенезе.

Вследствие того что в период пренатального развития на плод действуют лишь немногое внешние раздражители, внутренним источником быстрого психического развития в первые годы жизни, наряду с социально-культурными воздействиями, надо считать содержания наследственной бессознательной сферы. Именно в свете этого особый интерес приобретает возможность сновидений не только у новорожденных, но даже у плода в последний период пренатального развития (данные А. М. Вейна, Яна Освальда и др.).

Согласно сведениям, приводимым А. М. Вейном, быстрый («парадоксальный») сон, у взрослых всегда сопровождающийся сновидениями, у недоношенного ребенка составляет 60–84 % от общей продолжительности сна. У новорожденного 1–15 дней – примерно 49–58 %. С возрастом этот процент уменьшается и у людей 65–87 лет составляет 20–22 процента всего времени сна. Эти данные поразительны потому, что, согласно распространенной точке зрения, чем больший опыт накапливает человек и чем больше проблем выдвигает перед ним жизнь, тем больше необходимости и возможности для активной психической деятельности во сне. Между тем в отношении новорожденного (не говоря уже о недоношенном ребенке) мы о наличии такой необходимости утверждать не можем.

Есть данные, свидетельствующие о том, что в филогенезе медленный сон предшествует быстрому сну со сновидениями. Следовательно, сон со сновидениями является одним из результатов предшествующей психической эволюции. У А. М. Вейна мы читаем: «Есть основание обозначить быстрый сон как сон со сновидениями, и даже, по мнению некоторых психологов, считать, что подобное функциональное психическое состояние и вызывает к жизни эту фазу сна» [60] .

60

Вейн А. М. Бодрствование и сон. М., Изд-во «Наука», 1970 с. 32; более подробно и на современном уровне эти вопросы обсуждаются в книге: Налчаджян А. А. Ночная жизнь. Личность в своих сновидениях. М., СПб., «Питер», 2004.

В связи с установленным фактом наличия и даже преобладания быстрого сна у новорожденных и недоношенных детей возникает вопрос о том, каковы природа и содержания их сновидений и в какой степени у них тоже сновидения вызывают к жизни парадоксальные фазы сна. Нет сомнения, что данный вопрос непосредственно касается проблем наследственной бессознательной психической сферы человека.

У новорожденных наблюдаются все объективные показатели наличия парадоксального сна: быстрые движения глаз, снижение мышечного тонуса всего тела (особенно лицевых мышц), возникновение различных движений (в том числе выразительных, отражающих характер переживаемого сновидения), «вегетативная буря» (учащение дыхания и его нерегулярность, неритмичный и частый пульс, повышение артериального давления, усиление гормональной активности); особое значение имеет появление в фазах быстрого сна такой же электрической активности мозга, какая наблюдается в бодрствующем состоянии. Рассматривая эти данные, А. М. Вейн пишет: «Существует предположение, что сдвиги (речь идет о вегетативных и других физиологических сдвигах в организма. – А. Н.) связаны с интенсивностью сновидений и их эмоциональной окраской. Однако такое объяснение вряд ли достаточно, так как подобные отклонения имеют место у новорожденных и у низших млекопитающих, у которых предположить сновидения трудно» [61] . Это свое сомнение А. М. Вейн выражает и в другой форме: быстрый сон ярко представлен у новорожденных и у низких млекопитающих, но и в таких случаях вряд ли возможно говорить об оформленных сновидениях. «Скорее всего, – добавляет он, – быстрый сон по своим особенностям наиболее благоприятен для возникновения сновидений» [62] .

61

Вейн А. М., указ. соч., с. 34.

62

Вейн А. М., указ. соч., с. 32.

Однако относительно этих фаза сна можно предположить по крайней мере повторное сновидное переживание элементарных ощущений, накопленных в пренатальный период онтогенетического развития. О реальности таких ощущений в пренатальный период достаточно обоснованно пишет, например, А. В. Брушлинский [63] . Но этим вряд ли возможно объяснить тот факт, что парадоксальный сон занимает такое большое место в начальных фазах онтогенеза: эти элементарные ощущения, ни по своему содержанию, ни по своей значимости не могут занимать подобное преобладающее место в жизнедеятельности формирующегося человека. Нам представляется более обоснованным вывод, согласно которому в парадоксальные фазы сна психика новорожденных оперирует более богатыми психическими содержаниями, выходящими за рамки их чрезвычайно ограниченного индивидуального опыта. Известно, что сновидения необходимы для нормального протекания психической активности, а длительное лишение сна приводит к неврозам и даже более серьезным психическим расстройствам. Вполне возможно, что быстрый сон и сновидения во внутриутробном периоде и в раннем детстве также необходимы для дальнейшего нормального психического развития индивида. Другое дело, какую форму имеют конкретные содержания этих сновидений и как они реализуют эту свою функцию. Думается, что эта гипотеза заслуживает внимания исследователей.

63

См.: Брушлинский А. В. О соотношении биологического и социального в развитии личности. – В сб.: Теоретические проблемы психологии личности. М., «Наука», 1974.

В свете вышеизложенного нам представляется менее обоснованной другая гипотеза, согласно которой быстрый сон является периодом интенсивной активности мозга, способствующей его анатомическому и функциональному созреванию и развитию. Дело в том, что в онтогенезе, особенно в начальных его фазах, любая активность мозга способствует его развитию. Поэтому функция развития вряд ли специфична для быстрого сна, хотя он особенно сильно представлен в начальные периоды онтогенеза. В связи с этой гипотезой А. М. Вейн тоже выражает обоснованное сомнение: «В этом случае не совсем понятно, почему быстрый сон остается и в зрелом возрасте, когда дальнейшее структурно-функциональное развитие мозга прекращается» [64] . Вряд ли можно считать достаточным объяснение, что в пожилом возрасте быстрый сон периодически активирует работу нейронов для предохранения чрезмерного углубления сна, способного привести к необратимым нарушениям сердечнососудистой и дыхательной систем. Если даже быстрый сон играет такую роль (что вполне возможно), то остается объяснить важный вопрос о причине возникновения сновидений во время парадоксального сна. Кроме того, у нас нет никаких оснований полагать, что хотя быстрый сон у взрослого протекает со сновидениями, у новорожденных они в аналогичные фазы сна (имеющие почти одинаковые объективные проявления) отсутствуют.

64

Вейн А. М. Бодрствование и сон, с. 46.

В пользу реальности сновидений у новорожденных говорит тот факт, что у них в быстром сне наблюдаются сосательные движения, подергивания, гримасы и улыбки. Эти движения можно истолковать как двигательные проявления внутрипсихических состояний и процессов сновидений, как это, без сомнения, имеет место у взрослых. Как для новорожденных, так и для взрослых справедливо утверждение, согласно которому основной причиной движений во время сна – «функциональное состояние мозга, которое приводит к концентрации движений во время определенных циклов сна» [65] .

65

Вейн А. М., указ. соч., с. 58.

В литературе приводятся данные, доказывающие, будто дети видят сны с 2–3 лет или, даже начиная с более позднего возраста. Нам же представляется, что авторы, приводящие подобного рода данные, вследствие недостаточно точного их анализа, путают две вещи: наличие сновидений и возможность для индивида отчитаться о них.

Можно полагать, что ребенок имеет сновидения в любом периоде онтогенеза. Однако рассказать о них он может лишь после приобретения речи, сознания и интроспекции. Эти сложные психические способности и сознательный уровень психической активности появляются около 1,5–2 лет, а иногда позже. Сновидения, переживающиеся ребенком до этого возраста, остаются неизвестными для нас. Об их реальности можно судить на основе наличия быстрого сна с целым рядом объективных проявлений. Например, если у детей во сне появляются быстрые движения глаз, то они (как и взрослые), по-видимому, как бы «просматривают сон».

Мы же думаем, что обе – физиологическая и психологическая – гипотезы о роли быстрого сна новорожденных не противоречат друг другу. Если, как полагают и другие авторы… «основной задачей этой фазы сна является активация и подготовка нервных путей для последующего приема и переработки информации» [66] , то нет никаких оснований для категорического утверждения, будто быстрый сон новорожденных не сопровождается сновидениями. Можно согласиться также с идеей А. Вейна о том, что, вследствие нескольких различных ролей быстрого сна в фило– и онтогенезе обобщение накопленных к настоящему времени данных затруднено. Быстрый сон, как и другие сложные психофизиологические процессы, без сомнения, эволюционируют и на различных этапах филогенеза и онтогенеза имеют различные внешние и внутренние (в том числе содержательно-психические) особенности.

66

Вейн А. М. Нарушения сна и бодрствования, с. 56)