Психология фото- видеосъемки: практика, конфликтология, социология

Итак, мы снимаем, человек ищет выход, а времени на обдумывание нет. Потому в ход идут самые привычные и простые методы: претензии, угрозы, запреты. И если даже ситуация для человека не нова, способы ее разрешения порой силовые, потому что в некоторых странах они вообще бывают популярны.

Убедить человека в чистоте своих намерений непросто, потому что стереотип – вещь устойчивая. Но наша задача – пошатнуть стереотип, то есть выйти из общего ряда и подчеркнуть свои личные, глубоко индивидуальные черты. Я, если конфликт затягивается и оппонент не снижает агрессии, вношу в диалог эмоциональный человеческий элемент: упоминаю, что у меня двое детей, любящая жена, добрая теща. То есть я стремлюсь, чтобы за примитивным общим представлением о журналистах проступило мое конкретное человеческое лицо.

Есть мнение, что отношение к человеку и наша уступчивость зависят от сходства с этим человеком [34]. Если запрещающий почувствует, что вы такой же, как он, это может помочь диалогу. Ведь у него тоже могут быть, к примеру, жена и теща (или найдите другие общие черты). В данном случае работает механизм идентификации с другим. Он важен, чтобы сформировать благоприятное первое впечатление о себе [27].

Нелишним бывает упомянуть и о знакомстве с большими чиновниками и вообще известными людьми. И неважно, знаете ли вы их на самом деле. Это так называемый принцип ассоциации. К примеру, политик, говорящий о связях с популярными артистами, спортсменами или приятными событиями, может рассчитывать на положительную реакцию аудитории [34]. Я считаю, что этот способ подходит и журналисту с камерой. Все это – методы эмоционально сблизиться с другим человеком, повысить в его глазах свой статус, выйти за рамки стереотипа и, в итоге, снизить степень противостояния (в идеале – устранить конфликт полностью).

Слишком разные роли

Теперь пройдемся по трансакционному анализу. Это популярный психологический метод, родоначальник которого – американский психиатр и психолог Эрик Берн. Он считал, что в каждом человеке есть три состояния: родитель, взрослый и ребенок [4]. Во время общения человек активизирует одно из них. Допустим, он "включает родителя" и начинает учить нас морали. Чтобы общение получилось, мы в ответ должны "включить ребенка" и послушно кивать. А если играть роль ребенка мы не хотим, то и эффективного контакта не выйдет.

Если эти положения применить к съемочному конфликту, то одна из его причин – несоответствие ролей: человек предлагает нам играть одну роль, а мы играем другую. Следуя Берну, самая конструктивная роль из трех ролей – "взрослый". В этой роли человек воспринимает происходящее спокойно и без лишних эмоций. Он адекватно оценивает обстоятельства и свои возможности, стремясь прийти к здравому взаимовыгодному решению. Его цель разумна и ясна. Потому модель общения между "взрослым" и другим "взрослым" – самая эффективная и желательная.

У тех, кто запрещает съемку, часто две роли: "родителя" и "ребенка". "Родитель" возмущается и накладывает на "провинившегося" журналиста санкции: запреты, угрозы, приказы. Эта роль становится ведущей для людей с высоким социальным положением или силовыми полномочиями. "Ребенок" же ведет себя как жертва, которую обидел кто-то сильный. "Вы меня сняли, оскорбив в лучших чувствах", – как бы дает понять человек, требуя сопереживания и надеясь на наше раскаяние. Такую роль чаще играют люди, не обличенные властью, или же эта роль активизируется, когда журналист предъявляет профессиональное удостоверение и говорить с ним "по-родительски" уже труднее.

Впрочем, я представил ситуацию схематично. В жизни у наших оппонентов роли родителя и ребенка активизированы одновременно. Возникает ролевой комплекс, в котором черты "родителя" перемешаны с чертами "ребенка". Ответить на притязания "ребенка" можно, включив у себя родительские черты сочувствия: "я вас понимаю", "у вас сложная работа" и т. п. Но что делать с разъяренным "родителем"? Ведь быть "детьми" для нас в конфликте проигрышно: с этих позиций мы вряд ли достигнем целей съемки. Лучший способ, повторю – это включать роль "взрослого". Но при этом, в зависимости от развития ситуации, эпизодически позволять себе быть "ребенком" или даже "родителем".

Угроза субъективная и объективная

На основе опыта могу предположить, что запрет на съемку бывает вызван, в том числе, общим ощущением тревоги

Конец ознакомительного фрагмента.