Психология проклятий

— Нет, — наконец-то сказала она. — Но это не даёт тебе права… — девушка тихонько вскрикнула, когда чужие губы коснулись её шеи. — Не даёт тебе права ко мне приставать! Может быть, я всё ещё мечтаю встретить своего принца на белом коне?

— Я могу одолжить белого коня. Я подойду?

— Нет! — Котэсса ударила его по руке, но это, кажется, тоже не возымело должного эффекта. — Ну Сагрон, прекрати!

— Тебе ведь приятно? — рассмеялся он — и, продолжая свои действительно бесчеловечные эксперименты, легонько укусил её за шею. Котэсса взвилась так, словно зубы на её горле сжала как минимум коварная змея.

— Прекрати!

— Если ты согласишься забыть о модели отношений научный руководитель-студент, я сию же секунду тебя отпущу.

— Хорошо, — почти безвольно выдохнула она. — Я согласна. Отпускай.

Сагрон отступил на четверть шага назад и посмотрел на неё так, словно впервые в жизни увидел.

— Ты красная, словно мак, Тэсси, — протянул наконец-то он. — Слушай, ты хоть с кем-то встречалась?

— С мамиными кандидатами на мою руку и сердце, — буркнула она. — В полтора раза старше, ниже и шире. Ты, между прочим, тоже в полтора раза старше!

— Меньше, — безропотно улыбнулся Сагрон. — И точно не ниже.

Девушка шмыгнула носом, явно порываясь обидеться, но промолчала. Посмотреть ему в глаза она так и не решилась, и Дэрри вновь приобнял её, уже мягче, почти трепетно, словно боясь спугнуть.

— Я тебе обещаю, что никаких лишних слухов не будет, — шепнул он Котэссе на ухо. — И что я не переступлю грани дозволенного, пока ты не будешь к этому готова. Но перестань наконец-то смотреть на меня, как на обыкновенного преподавателя, это, признаться, задевает мою гордость.

Котэсса, кажется, успокоилась и обняла его в ответ, даже опустила голову на плечо и устало закрыла глаза, смирившись со своим положением пленницы. Мужчина поцеловал её куда-то в висок — она не концентрировала на этом внимания, — и оглянулся.

— Я полагаю, нам всё-таки лучше перебраться в спальню, — сообщил он и, прежде чем Котэсса вновь успела возмутиться, дополнил: — Во-первых, там чисто и не плюётся зелье, а во-вторых, ты явно хочешь спать. Не на диване же тебя укладывать, верно?

Она спорить не стала. Возвращаться к соседкам не было никакого желания, воспоминания о широкой и мягкой кровати Сагрона, сохранившиеся ещё с лета, были однозначно приятнее, чем те, что касались Рейны и Сормы, да и с ним Котэсса чувствовала себя почти что под защитой. Надёжной, а не шаткой и неуверенной.

— Хорошо, пойдём, — подчинилась она. — Но ничего лишнего! И никаких попыток…

— Снять проклятие?

— Именно.

— Хорошо, — кивнул Сагрон. — Не буду. Клянусь.

Котэсса, хоть это и было глупо, позволила себе поверить.

Глава 20

Жодор топтался на одном месте с видом оскорблённого медведя и смотрел на Сагрона так, словно тот задолжал ему душу в недавней схватке. Сагрон этот пристальный взгляд упрямо игнорировал, да ещё и с таким видом, словно не понимал, зачем вообще доцент Ольи переступил порог его скромной подсобки. Необходимое зелье, впрочем, не прошедшее клинические испытания, покоилось в его кармане, и мужчина не спешил выдавать Жодору его месторасположение.

— Вы что-нибудь хотели, доцент Ольи? — уточнил он, переставляя бумажки с места на место.

— Я хотел своё зелье. Или как вы собираетесь освобождать меня от хвоста? Может быть, это какое-то заклинание?

Хотя Сагрон и вызывался помогать доценту Ольи, признаться, он испытывал страстное желание заставить его хоть немножечко помучиться, выстрадать эту маленькую бутылочку. Может быть, оттого, что Жодор никому в жизни ничего хорошего не сделал, а может, просто из вредности. Он задержался бы и на дольше, но, увы, время поджимало, и мужчина собирался отправиться сегодня к Котэссе, так что…

Избавиться поскорее от надоевшего коллеги и отправиться по своим делам.

— Вы обещали мне помочь! — голос Жодора зазвучал совсем уж тонко. — Неужели все старания зря?

— Ай, ну вас! — досадливо махнул рукой Дэрри. — у меня что-то получилось, но я на себе эксперименты не ставил, так что не знаю, сработает или нет. Побочные эффекты вроде бы должно снять, но…

Он вынул было из кармана бутылочку и собирался отмерить Жодору в стакан несколько капелек, но не успел. Тот протянул свою пушистую руку, едва не оцарапал новообразовавшимися когтями его плечо и выхватил-таки пузырёк, откупорил его — коготь знатно разрезал бутылочный корок, — и выплеснул себе в рот всё содержимое.

— Вообще-то, — отметил Сагрон, — я предполагал, что это зелье будет для внешнего применения. Но уж если вы его выпили…

Жодор икнул и тут же пугливо схватился за живот.

— Оно ядовитое? — спросил он дрожащим голосом.

— Нет, — отмахнулся Сагрон. — Там нет ничего вредного. Но, если вы не знаете, для зелья такого характера используется интересный список ингредиентов… Наколдуйте себе, будьте добры, тазик, я не хочу, чтобы отходы мышиной жизнедеятельности оставили следы на моём полу.

Жодор зажал рот ладонью — и в тот же момент поражённо уставился на вторую свою руку. Медленно, но верно шерсть начинала расти.

— Мне стало только хуже! — взвыл он. — Что ты наделал, глупец!

— Не стоит так радикально выражаться, — безропотно пожал плечами Сагрон. — Мне кажется, надо подождать.

За спиной замотылялся хвост. Дёрнувшись пару раз в предсмертных конвульсиях, он наконец-то соизволил отпасть, и Сагрон проводил его пристальным, холодным и совершенно равнодушным взглядом.

Второй был более устойчивым. Для начала он вырос в полтора раза, достиг ширины крокодильего, а после стрелой ринулся вперёд, утягивая за собой и Жодора, и отпал только в нескольких сантиметрах от противоположного окна, кончиком коснувшись стекла.

Это действительно был крысиный хвост — надо же, а ведь их на самом деле в последнее время большой дефицит! Сагрон не сомневался, что такое приобретение следует сохранить; мало ли, вдруг ему где-то пригодится. Или сдать это чудо на кафедру Зельеварения, там в последнее время хвосты и крысы были в почёте.