Психотерапевт

– Чего лукавить, мне все нравится, – сказал Кир.

– У вас отличные рекомендации, а мне больше ничего и не нужно.

– Тогда надеюсь, что вы от моих денег не откажетесь.

Лицо Игоря Викторовича едва заметно скривилось, будто упоминание денег причинило физическую боль. Странно, что бизнесмен не хочет говорить про деньги. Кирилл точно знал, что разговоры о деньгах – самая любимая тема в той среде, где он общался. Даже намного шире, теперь и совсем юные люди, кажется, сызмальства озабочены добычей день. Успешное развитие, зарабатывание, инвестиции – все это, казавшееся скучным Кириллу и в детстве, и в студенческие годы, и сейчас вызывало зевоту, но он, всегда контролируя ситуацию умел манипулировать страстью других поговорить о деньгах.

Быстро сошлись на цене и основных условиях, чтобы не затягивать ударили по рукам, и Игорь пообещал прислать договор уже завтра.

По дороге домой Кирилл позвонил и обрадовал Лизу, та была на работе, но пообещала поскорее закончить и приехать отметить старт начинания. Положив трубку, он почувствовал, как на него накатила незнакомая тревога и сомнения, потому что все как-то быстро закрутилось, одна мимолётная мысль, казалось, вдруг обрастает комом проблем и кажется уже вот-вот будет нельзя откатить все назад. Это все ужасно возбуждало и его захватил мандраж, хотелось одновременно продолжать и остановиться, он почувствовал, как вспотели ладони и представил, как держит в руках холодный бокал с виски и немного успокоился. Спасовать в самом начале ему бы в любом случает не позволил страх быть высмеянным и Лиза, конечно, Лиза, его личный контроллер и распорядитель ни за что не даст расслабиться.

Посчитав дело с помещением решённым, он начал прокручивать в голове список внезапно образовавшихся сопутствующих задач, потому что нужно было торопится и бежать-бежать. Периодически Кириллу казалось, что если он не поторопиться, то его откинет далеко назад, кто-то узнает о его планах, сочтёт идею действительно ценной и скопирует её, а тот, кто идёт вторым, никогда не придёт первым. Это заблуждение, что твой бизнес украдут, свойственно многим начинающим бизнесменам, и не имеет никаких оснований, потому что воруют только то, что уже имеет известную цену. А идея сама по себе абсолютно бесценна, в том смысле, что ничего не стоит.

Он включил музыку погроме, невероятная эйфория и вдохновение накрыло его, категорически не получалось сосредоточиться на чем-то конкретном. Не успевал додумать одну идею, как забывал её, вытесненную другой, очень огорчался, и в огорчении забывал вторую. Теперь гарантированно до конца дня его будет мучить чувство упущенного открытия и сознание потратит всю энергию на слепое ощупывание последних слов и образов, застрявших в голове.

Вообще за последнее время он испытал такой спектр чувств и эмоции, не сравнимый по колебаниям ни с чем из прошлой жизни. Он возвышался и падал, тонул в нищете и купался в богатстве, оборачиваясь в считанные секунды от просветления к отчаянию. В минуты спокойствия собранности и одновременного расслабления, он чувствовал себя экзистенциально обновлённым, полным ожиданий и перспектив, таким священно чистым, будто купался в проруби в Рождество. Рядом с его домом, где он жил в детстве была общественная баня – здание довоенной постройки для жителей недалеко располагавшихся бараков ткацкой фабрики. Сам он никогда там не был, но часто видел, как оттуда выходят мужчины в шапках и женщины с полотенцами на головах, краснолицые и весёлые разбредаются по городу, как паломники, словно это странное шествие чистых омытых священными водами Иордана людей. Вот таким он себя ощущал.

Глава 3

На следующий день вечером он позвал в гости друзей, чтобы рассказать, как движется дело, обсудить подробности и по возможности втянуть кого-нибудь в своё предприятие. Идея была ещё довольно сырой, требовала доработок и деталей, да и ему просто-напросто говорить о чем-то другом было невозможно. Больше других он рассчитывал на помощь Евы, хотя та и так здорово помогла с помещением. Она была абсолютно вздорная, ненадёжная, подвижная и не системная, но с тоннами креатива, который требовал доведения до ума, но гарантированно был абсолютно уникальным. Лиза составляла её полную противоположность и в принципе эти две девушки были инь и янь для друг друга, но уговаривать Лизу было не нужно, потому что та и так уже была в обойме. Парни вообще отдельная и несмотря на обрушенный на него в последнюю их встречу скепсис и критику, Кир был уверен, что всегда сможет рассчитывать на их полное содействие, советы и реальную помощь. Ещё нужны были деньги, которые – резанная бумага, которых всегда на что-то не хватает, потому что аппетит появляется во время еды. Нужно сказать, что если бы Кира спросили, как думает он, то он бы с уверенностью ответил, что с деньгами отношения у него не складываются. У него всегда было их в нормальном количестве, хватало на модный, но не люксовый шмот, на хорошую, но не эксклюзивную машину, на квартиру в центре, но не в новом ЖК бизнес-класса, он мог позволить себе платить за уборку квартиры, стирку и глажку, мог есть в кафе каждый день, но не мог содержать горничную и кухарку. В общем все было в полном соответствии с народной мудростью «У кого-то щи жидкие, у кого-то бриллианты мелкие». В нем, как это часто бывает с балованными детьми некогда обеспеченных родителей, не было особой жажды наживы, амбиций и прочих актуальных и полезных для личного обогащения качеств, зато и не было их негативных спутников, и он можно сказать, по сумме углов, был хорошим человеком, который унаследовал свои лучшие качества, а не приобрёл лично. Некоторую сумму, несмотря на то что он жил на широкую ногу, скопить удалось, но этого категорически не хватило бы на все его задумки. Всегда можно было занять у родственников или родителей, но приобретённая мысль о самостоятельности тогда будет поставлена под сомнение.

Главные инвесторы любого начинающего предпринимателя капиталистический искушённый запад давно заключил в правило трёх Ф(F). Семью Кирилл отмёл сразу, потому что это расслабляет, ведь семье можно и не отдать, они все поймут и простят. Вторые два варианта требовали проработки. Ожидая гостей дома, налив себе расслабляющий аперитив, он сел в кресло, открыл на телефоне Фэйсбук и посмотрел списки друзей, товарищей, знакомых, знакомых знакомых и так далее, чтобы оценить все доступные варианты, но достаточно скоро разочарованно вздохнул и закрыл. Последние несколько лет, когда социальные сети снасильничав над ним влезли в жизнь, он больше потерял, чем приобрёл. Лиза, опытный и постоянный их пользователь, постоянно ему восторженно рассказывала, как много там интересных тем, чтобы почитать и обсудить, всегда свежая информация и ещё можно лучше узнать друзей и знакомых, найти новых друзей и новые точки соприкосновения со старыми. Возможно, так обычно и бывает, но у Кирилла все произошло наоборот, он не только потерял старых знакомых, но и стал думать о людях, которых изначально уважал и ценил, плохое. Его поражало, как много всего стало происходить на глазах у всего мира из-за доступности, массовости и публичности, в его понимании разницу тогда и сейчас максимально точно описывала ситуация, как, если ты встанешь ссать в Александровском саду лицом к дереву, или повернёшься лицом и нассышь на тротуар. И, если в первом случае, о твоём моральном падении можно будет только догадываться, а чтобы убедиться точно потребуется обойти и тоже нарушить приличия, то во втором брызги совершенно не оставляют тебе шансов пройти мимо не обсосанным. Ты видишь чужой срам, и чужой позор, либо непосредственно долетает до тебя, либо отскакивая от тротуара, смешавшись с городской пылью, все равно достанет тебя, хочешь ты этого или нет. В общем, конечно, никаких откровении и иллюзий, все и раньше так было, но как-то проще можно было ничего такого не видеть и не знать, теперь же, каждый раз выходя в сеть его начинало подташнивать, он надеялся, что это по первости так, адаптация, просто нужно привыкнуть, и однажды он не сблюет от чужого мнения. Но время шло, а чудо не случалось.

Один оказался лицемером, другой плутом, тот идиотом, четвёртый продажным, пятый психом, шестой трусом и так далее все пороки по кругу. Кирилл не думал, что он-то без греха, поэтому просто молча листал ленту невзирая на подкатывающийся к горлу ком, потом закрывал и косо смотрел на Лизу, которая на редкие его замечания пожимала плечами, мол, у всех есть недостатки. Не то, чтобы что-то противоречило его взглядам, но его тошнило от однозначности, даже на лица просветлённых каким-то там подвижничеством, помощью старикам и детским домам ложилась тень неискренности. Они абсолютно, тотально невежественным в просветлении образом вели себя, обнаруживали себя в каких-то неуместных комментариях и полностью рушили выстроенный достойный образ. В самом начале до всех этих стихийных и политических катаклизмов потрясших мир, он уже было начал привыкать к глупым высказываниям общего характера, чужим умничаньям, всезнайству и зазнайству, умеренным, даже радикальным взглядам в любую из сторон, но когда дело дошло до всех этих политических и медицинских событий по мере пролистывания ленты сообщений у него темнело в глазах, а попытки сдержать себя, держать язык за зубами, а пальцы подальше от клавиатуры, усугубляли эту беспробудную направленную во все стороны злость.

Как-то Лиза прочитала исследование, что социальные сети делают людей несчастными, потому что лицезреть чужие успехи невыносимо и крайне деструктивно для психики, и предположила, что Кирилл потому так и реагирует, а вовсе не от того, что кругом сплошь идиоты. Что сказать, он потерял дар речи на несколько дней, так его это оскорбило, хотя возможно, что-то в этом было. Позже она предложила ему для отдыха, просто подписаться на тех медийных личностей, которых он считает максимально себе близкими по духу, чтобы как-то приучить ленту выдачи к более нейтральному содержанию. Но привело это только к крушению кумиров. Так что никакой зависти.

С близкими друзьями ещё десять-пятнадцать лет назад они закрыли тему политики, потом закрыли тему интима, тему национальностей и вообще не говорили о творчестве Чехова. Что это за дружба такая, скажете вы, когда кругом надо молчать, о чем тогда вообще говорить? А я вам скажу, что это единственная жизнеспособная проекция действительно крепких и продолжительных отношений без внешнего тухляка.

Кирилл очень надеялся на друзей и не в последнюю очередь рассчитывал на их финансовую поддержку, поэтому ещё его так сильно огорчила их реакция, когда он впервые её презентовал, не хотелось, чтобы они только из сострадания делились своими накоплениями.

– Я вас буду сегодня угощать самым лучшим, что придумали великие кулинары тысячелетия, идеальное сочетание остроты и соли с колючими свежими фруктами! – радостная Лиза встреча гостей, заботливо раздавая тапочки и целуя каждого.

– Ты смогла нас напугать, – стаскивая ботинки и вешая пальто на вешалку бубнил вечно недовольный Саша, – не все ещё отошли от фалафеля в прошлом месяце. – Если это очередные веганские эксперименты, то я, пожалуй, сразу выпью пару таблеток Мезима.

– Не бойтесь, ребята, железный рецепт, я проверял – парировал Кирилл, – там сплошные консерванты, отравления точно не будет.

– Приз шефу на этой кухне! – зааплодировал Степа, уже вошедший в комнату. Ева рядом радостно хлопала в ладоши, понимая, что комплекса кулинарной неумехи сегодня у неё точно не появиться.

На острове, служившим кухонным столом, стояли три глубоких тарелки с картофельными, рифлёными, кукурузными чипсами, две небольшие менажницы с солёными орешками и цинковое ведро, как то, где раньше полоскали тряпки, до краёв наполненное льдом с двумя бутылками шампанского.

– Думал ведь, что надо было пожрать, перед тем как к вам идти, – продолжал бубнить Саша.