Псы войны. Гексалогия

– Вот, запей!

– Спасибо!
– головная боль потихоньку отступала. Он не успел допить воду, как в дверях появилась секретарша и произнесла своим меццо-сопрано:

– Полковник, проходите в Зал Заседаний. Члены Комитета соберутся с минуты на минуту. Совещание начнётся через десять минут.

– Ну я пошёл, - произнёс Спаркс.
– Буду в радиорубке.

Шеннон вошёл в пустой зал и сел на своё излюбленное место у края стола, закинув ногу на ногу. Как ему показалось, он просидел целую вечность. Наконец, дверь открылась и в зал стали входить члены Комитета национального Спасения. Двери в президентский кабинет внезапно распахнулись и в зал вошёл доктор Окойе. Его сопровождал Френч и какой-то ранее незнакомый наёмнику человек. Все всталибольшого роста.

– Кто этот человек, - спросил он сидящего рядом Фернадеса.

– Это вождь Дако Саранда. Он прибыл из Турека на "Тоскане". Он сейчас всё нам расскажет о тамошних делах...

– Садитесь, господа, у меня есть новости, которые надо срочно обсудить вне повестки нашего заседания! Есть вопросы?

– А что здесь делает Френч? Мы же его включили в состав Госсовета, - взвизгливо произнёс Вашни, тряся руками.

– Успокойтесь, Сэм. Френч присутствует на заседании в последний раз. В воскресенье мы проведём выборы муниципалитета в Кларенсе. Трое его членов войдут в наш Комитет вместо Бенъарда, Френча и полковника!

– Но вы же говорили на первом заседании нашего Комитета совсем другое!
– продолжал возмущаться Вашни, на лбу которого как обычно выступила испарина. Сидевший по правую руку от него Фернандес, что зашептал ему на ухо, после чего вождь замолчал.

– Итак, я полагаю, инцидент исчерпан!
– с победоносной улыбкой произнёс доктор Окойе.
– Предоставляю слово нашему коллеге Дако Саранде.

Вождь из Турека говорил долго, монотонно и занудно. Присутствующие откровенно скучали, слушая о мелочных дрязгах между горцами и береговыми жителями. Насколько смог из рассказа понять Шеннон, сторонники Кимбы привлекли на свою сторону какой-то местный клан и захватили то ли весь город, то ли его часть. Долгое и нудное выступление помогло Шеннону войти в норму.

– А сколько людей Кимбы находилось в Туреке?

– Не знаю.

– Разве наш патруль до города не дошёл?

– Нет, полковник. Нам сообщили по радио, что никто слыхом не слыхивал о наших людях.

– Очччень интересно?
– зловеще зашипел Шеннон.
– Вчера рано утром мы отправили вам отряд добровольцев!

Господа, позвольте мне удалиться, нужно срочно принять меры. Я предполагаю, что с нашим отрядом что-то произошло.

– Позвольте, а кто нам должит о структуре сил безопасности?
– завёлся Вашни.

– Я изложу Вам всё после возвращения из Турека через два, максимум три дня. Доктор, могу ли я удалится?

– Хорошо. Идите!

– Э-э-э! Полковник! А как же я? Я с Вами!
– крикнул ему вдогонку Саранда. Шеннон обернулся на звук его голоса:

– Приготовления к выступлению займут у меня два часа. Вы можете обождать меня в Резиденции!

Шеннон сбежал по лестнице к "Миневре" и сел за руль. Тут он заметил, что во дворе нет грузовиков и Горана.

– Когда он уехал?
– спросил он гвардейца, охранявшего ворота. Тот что-то невнятно произнёс и махнул в сторону бараков. Прибыв в расположение части, он нашёл Эллеона и приказал ему объявить сбор. Вахмистр вышел на плац и вместо того, чтобы кричать скаженным голосом, стал трубить в горн. Позже Жан-Батист рассказал, что, как только узнал его послужной список, то сразу попросил Борлика найти подходящий духовой инструмент. Когда все бойцы выстроились, на плацу показались запыхавшиеся Земмлер и Лангаротти. Было видно, что вчерашняя ночь для них не прошла даром.

– Что за шум? Почему тревога?

– Конвой до Турека не доехал. Будем готовить поисковый отряд.

– Мы тоже поедем!

– Нет, Курт, ты останешься. Кому-то надо присматривать за столицей.

– А гвардейцы?

– Они охраняют только резиденцию. А тебе надо будет выставить блок посты. Дай-ка сюда карту города!

Курт достал копию схемы Кларенса и расстелил перед шефом. Шеннон наклонился и пальцем стал указывать:

– Тут, тут и тут!

Курт сразу начал делать отметки карандашом. Шеннон обратился ко второму своему помощнику:

– Жан-Батист отбери-ка двадцать пять человек. Отправление через час.

Сержанты побежали вдоль строя, выкрикивая команды, а Шеннон направился в цейхгауз. Он встретил Дженсена почти в дверях.

– Мне срочно нужен миномёт.

– Могу дать только русский трёхдюймовый, - последовал ответ.
– Остальные у меня на профилактике.

– Сколько к нему мин?

– Два ящика. В каждом по десять штук.

– Грузи все в машины и дай одного наводчика.

– Рекомендую техника второго класса Котту. Он знаком с этим видом оружия.

Час спустя колонна из "виллиса" и двух "Унимогов" подкатила ко дворцу. Дако Саранда, одетый в традиционную бубу, скатился по лестнице и уселся рядом с Шенноном на переднее сидение "виллиса". В руках он держал "кольт".

– Смотрите, - похвастался вождь полковнику, - мне его дал сам председатель.

– Уважаемый вождь, прошу Вас пересесть в кузов "Унимога". Здесь самое опасное место в колонне!

– Дако Саранда не боится врага!

– Ну, как знаете?
– Шеннон сделал знак Лангаротти, сидевшему в соседней машине. Он посмотрел на часы и отдал приказ начать движение. Колонна двинулась на восток ровно в половину первого пополудни. Светлого времени оставалось пять с половиной часов, за которые им надо было проехать около ста километров по разбитой дороге. Её возглавлял "виллис", на котором была установлена турель с пулемётом. Его обслуживал Джинджи с двумя помощниками. В грузовике Лангаротти находилась дюжина автоматчиков. Во втором ехали Барти и Котта с оставшимися солдатами и трёхдюймовым миномётом. Туда же были загружены оба ящика с минами. В каждой машине имелась радиостанция.

Три машины с вооружёнными людьми тащились через Страну Кайя вглубь континента. Их ближайшей целью был Ривьер, расположенный в основании кургузого полуострова. Усевшись поудобнее в кресле, Саранда всю дорогу рассказывал о своей семье:

–  Мой дед попал сюда почти сто лет тому назад. В то время в Стране Кайя белому было опасно жить, но он каким-то образом ухитрился поладить с бакайя и даже женился на дочери жреца. Как только сюда стали приходить торговые шхуны, он начал добывать раковины. Ему удалось увлечь часть местных жителей, и они зарабатывали неплохо, потому что тогда еще было много жемчуга. Турек быстро стал известен своими "месторождениями" перламутра. К концу жизни мой дед оказался здесь одним из самых богатых людей. Однако постепенно раковины стали попадаться все реже, и несколько лет спустя сокровища морского дна оказались исчерпанными. Количество раковин так сократилось, что к концу восьмидесятых годов нырять за ними стало уже невыгодно. Почему так получилось? Да потому, что дно покрылось толстым слоем ила и песка, нанесённых рекой. Тогда дед основал "кокаль" - плантацию кокосовых пальм и превратился в обыкновенного плантатора. Затем промчался опустошительный ураган. Берег был затоплен, а деревни смыты в океан. После этих катастроф от богатств деда ничего не осталось... Погиб дом, построенный из красного дерева и обставленный старинной мебелью, которую он купил в Париже. Но главное -- исчезли ящики с серебряными монетами и жемчугом, которые хранились в его кабинете. Мой отец начал всё сначала. Он построил обыкновенную хижину и стал, как все, ловить рыбу и заготовлять копру. Прошло несколько лет. Однажды, отец ловил рыбу и вдруг увидел на дне большие жемчужницы. Он нырнул - оказалось, что все дно покрыто камнями и обломками пальм, на которых поселились и отлично прижились тысячи моллюсков. Вскоре здесь началась новая пора расцвета. А отец призадумался. Кокосовые пальмы и камни, заброшенные циклоном в лагуну, образовали на дне твердый покров, благоприятный для роста моллюсков. Таким образом, все было в порядке, отец вновь разбогател, но его всё время мучил вопрос: сколько времени пройдет, пока древесина сгниет, а камни снова покроются илом? Ведь тогда кончится и вторая пора расцвета Турека. Местных это ничуть не заботило, но отец решил основательно изучить жемчужниц и дно лагуны, чтобы доискаться ответа. Мой отец умер перед самым началом второй мировой войны, а я продолжил исследования. Вас интересует результат? Пока еще все выглядит утешительно, однако поверьте мне -- через десять лет в лагуне не останется ни одной раковины. Но я нашел выход. Разумеется, невозможно очистить дно от ила и песка. А почему не последовать примеру самой природы? Ураганы усеяли дно стволами деревьев и камнями и таким образом преобразовали его. Если всем дружно взяться за дело, то не так уж трудно сделать новое дно, набросав в лагуну коралловых обломков. Достаточно каждому рыбаку или ныряльщику бросать на дно камень...

Угнетённый зноем городок появился в мареве около одиннадцати утра. Три автомашины въехали в ничего не подозревавший Ривьер. Вдоль заросшей бурьяном улицы выстроилось несколько десятков дощатых лачуг. На их железных крышах была ржавая сыпь. Некоторые из них представляли собой грязные развалюхи и не падали только благодаря подпоркам. Издалека они показались Шеннону веселыми красочными пятнами... Кругом валялись консервные банки, бумага, тряпки. "Виллис" остановился у мшистой каменной ограды, за которой двое малышей возились прямо в пыли вместе с черными поросятами. Чуть поодаль несколько мужчин и женщин обедали, усевшись вокруг большого деревянного блюда. На таком расстоянии Шеннон не мог различить, что они ели, -- кажется, смесь фруктов и мясных консервов. Руки едоков мелькали с удивительной быстротой, ныряя в общее блюдо. Тут же суетились две тощие, паршивые собачонки; им то и дело удавалось стащить с блюда лакомый кусочек. Рядом стояла кастрюля с водой, из который псы утоляли жажду. Одна из женщин споласкивала в кастрюле пальцы, и эту воду ее соседи пили...

Саранда их громко поприветствовал - они с неохотой ответили, изобразив на лице подобие улыбок. Один из едоков встал и махнул рукой, указывая расположение мэрии. Автомобили двинулись дальше и остановились у сверкающего свежей краской здания с вывеской "Резиданс". Под широким навесом террасы в мягких плетёных креслах сидели двое. Шеннон выскочил из джипа и направился к ним. Его примеру последовал Саранда. Сидевшие на террасе быстро вскочили со своих мест и выбежали навстречу.

Дородный негр лет пятидесяти, увидев белого офицера, низко поклонился и сложил на груди руки. На его лице была заискивающая улыбка. Он заговорил на сакайя: