Птенцы Виндерхейма
Шрифт:
Горы, лес и небо молчали.
Дорога вниз казалась бесконечной. Скалы. Камни. Деревья – хилые уродцы, торчащие из трещин. И снова камни.
Потом камни исчезли под покровом травы. Начался лес – пока еще редкий, почти лишенный листвы, почти без подлеска.
«Зачем я это делаю? Зачем спускаюсь?»
Нет разницы, где ждать заката.
Она опустилась на камень, прикрыла глаза. Какой длинный, бесконечный день.
Кровь все-таки унялась, засохла под носом и на подбородке некрасивыми бурыми соплями. Умываться не хотелось.
Ничего не хотелось. Только спать.
День
Голос. Чей-то голос над головой. Знакомый, близкий.
«Не хочу ни с кем встречаться. Не хочу ни с кем драться».
– Альдис, Альдис! Помоги! Скорее!
«Лакшми?»
Курсантка открыла глаза.
– Альдис, он убьет его, – всхлипнула Лакшми.
– Кто «он»? Кого?
Бхатка придерживала мундир на груди – полы так и норовили распахнуться, обнажая смуглый живот. Прямо перед лицом Альдис в петле повисла одинокая, вырванная «с мясом» пуговица.
Девушка перевела глаза на залитое слезами лицо подруги. Искусанные до крови губы, на щеке наливается здоровенный кровоподтек, исцарапанные руки, ногти все в земле…
Даже для испытания – чересчур. Особенно одежда.
– Кто? – стервенея, спросила Альдис. – Кто сделал это?!
Вопрос скрывал в себе беспомощный страх. Этого не могло, не должно было случиться. Не на Виндерхейме! Не с Лакшми!
– Они… там… пойдем! – Бхатка настойчиво тянула ее куда-то. – Скорее… Хельг…
– Хельг?! Понятно…
Появись сванд в этот момент рядом, Альдис убила бы его.
– Хельг! Дрона! Надо помочь! – бессвязно выкрикивала Лакшми. – Пойдем.
Страх и беспомощность переродились в гнев. Хельг должен заплатить! Заплатить за все.
– Пойдем.
И они побежали.
Обычно недотепистая южанка мчалась так, что Альдис еле поспевала за ней. Мелькнули кусты, волчья нора у корней раскидистого платана, кипарисовая роща.
Лакшми спотыкнулась, не удержала равновесия и кубарем полетела в кусты. Но прежде чем Альдис успела ей помочь, бхатка вскочила и заковыляла дальше, прихрамывая на правую ногу.
– Сильно ударилась? Сядь, давай посмотрим ногу.
– Надо быстрее… Хельг… он убьет его… – На Альдис снизу вверх смотрели блестящие, безумные от страха глаза. – Помоги! Пожалуйста!
«Лакшми Вечно Мокрые Глазки» – так, кажется, называл ее Кришна. Да кто только не подкалывал плаксу на эту тему! Гвен как-то предложила использовать способность Лакшми бурно рыдать по любому поводу для орошения особо засушливых островов.
Сейчас бхатка не плакала.
– …там… за деревьями.
– Сядь и жди меня здесь. Я справлюсь.
Дрона? Лакшми сказала, там был Дрона. Неужели сыну Дома Небес нужна помощь Альдис, чтобы справиться с Хельгом?
Если вспомнить давний урок наставника Ингиреда, может, и нужна.
Курсантка поднажала. Она справится с Хельгом. Должна справиться, если в мире есть хоть капля справедливости.
Крик она услышала издалека. Не крик – ликующий рык зверя. Ничего
человеческого не оставалось в этом звуке.Неужели все закончилось?
Девушка вылетела на поляну и поняла – да, закончилось.
Чуть дальше к краю поляны на земле стонал парень из старшей группы. Третий или четвертый курс. Сванд. Поджав ноги к подбородку, он тихонько хныкал и бормотал что-то невнятное, но угрожающее.
Ближе к Альдис лежал Хельг. Глаза прикрыты, рука вывернута под неестественным углом. А в центре…
В центре стоял беловолосый третьекурсник. Один из тех, что были тогда у костра. В памяти осталось его имя – Асбьёрн Сверссон. Младший брат Асбьёрн Сверссон.
Он держал за шиворот Дрону и не торопясь, смакуя каждое движение, наносил удары.
Воображение дорисовало остальное. Хельг, Асбьёрн и третий ублюдок – наверняка тоже из братства, лицо знакомо, хотя имени не вспомнить, – напали на Лакшми. Они попытались (боги и Всеотец, умоляю, пусть будет только «попытались») сделать с ней… сделать это. Появился Дрона, как герой из эпоса, отвлек мерзавцев, дал возможность бхатке бежать. Но против троих даже Дроне не выстоять.
Стало ясно, почему Лакшми так отчаянно просила о помощи, почему стремилась вернуться сюда.
И стало ясно, что ей ни в коем случае нельзя сюда возвращаться. Надо закончить все быстро. Очень быстро, раньше, чем южанка успеет дохромать до поляны.
– Эй ты! Оставь его! – крикнула Альдис беловолосому.
Она совершенно не представляла, что делать дальше. Как остановить третьекурсника, сумевшего справиться с Дроной?
Асбьёрн лениво повернулся. Бхат висел в его левой руке безжизненным кулем.
– Это чей там писк? – Он увидел Альдис, занявшую боевую стойку, и голубые глаза зло сузились. – Уйди, женщина. Я не бью самок.
– Отпусти его, – потребовала девушка.
– Любишь грязь, подстилка? А как тебе понравится вот это? – Он размахнулся и ударил Дрону по почкам. С губ бхата слетел негромкий стон. – Что? Нравится?!
– Отпусти его, а не то…
– А не то – что? – издевательским шепотом переспросил сванд. – Что ты мне сделаешь?
Он нанес еще несколько ударов бесчувственному пленнику. После каждого удара Асбьёрн останавливался, чтобы бросить испытующий взгляд в сторону Альдис. «Давай, напади не меня. Напади, и мы повеселимся вместе», – говорили его бешеные глаза и раздувшиеся от предвкушения ноздри.
Девушка беспомощно оглянулась. Подонок знал, и она это знала – ей нечего противопоставить «соколу». Сванд не хочет нападать первым, но стоит дать ему повод…
Разве это остановило Дрону, когда он был один против троих?
Она шагнула назад, и Асбьёрн разочарованно скривился:
– Правильно, проваливай. Это дела мужчин.
«Жаль, очень жаль», – говорили его голодные глаза.
Еще один удар. Он убьет Дрону!
Альдис еще отступила, скрывшись в зарослях, и бешеный сванд наконец перестал смотреть в ее сторону. Теперь Асбьёрн полностью сосредоточился на бхате, выбросив девушку из головы, как выбрасывают балласт за борт.