Птицы знают лучше

События последних месяцев заставили его пересмотреть отношение к чутью: едва новоявленная родственница мэра попадалась ему на глаза, в голове словно включался сигнал тревоги. Побеждал, разумеется, скепсис, но с каждым разом сопротивляться дурным предчувствиям становилось труднее, а сигнал делался громче.

Логика твердила: мэр не может пригреть ведьму: потому он и зовется Хозяин, что отдает все силы родному городу. С другой стороны — эраре хуманум эст: человеку свойственно ошибаться. Кто сказал, что несгибаемый мэр не допустит ошибку, введенный в заблуждение сходством невесты и особы, явившейся без каких-либо документов.

Потеряла она их, как же! Дешевый трюк!

Разумеется, первым делом Велич послал запрос по адресу, указанному в паспорте. Ждал долго — чтобы в итоге получить извинения: в глухом сибирском углу традиционный летний пожар некстати прикончил архивы.

Сибирь? Серьезно?! С ее выговором? Велич мог поспорить: большую часть жизни девица провела не в деревне — в городе, и не в каком-нибудь, скорее всего — в одной из столиц. Бригадир отлично знал, как легко застревают в речи диалектизмы: сам, проводя каникулы в деревеньке у бабушки, подолгу избавлялся потом от нелепых словечек. Пресловутая Александра Рябинина действительно то и дело использовала незнакомые слова, но они звучали, как странная сместь нескольких языков. Одно только "гугл в помощь" чего стоило. Или "фейспалм", "троллить", "лайфхак" — на какой планете русские так говорят?

Логика возражала: девчонку признают все Защитники. Ее одобрила филиниха Ярцева и сыч водителя, который подобрал автостопщицу. Ее выбрал дикарь, а такое бывает нечасто.

Скептицизм отвечал: если уж людям свойственно ошибаться, то совам — тем более.

Логика настаивала: у Рябининой есть потенциал волхва и желание помогать людям. К тому же, сам экс-бригадир вызвался ее учить, раз так — беспокоиться не о чем.

Тогда почему она постоянно оказывается в центре активности порождений тьмы? Первые два раза еще могли быть совпадениями, но мрети-гриб в ее ванной никак не тянул на случайность.

Одобрение наставника было для Велича самым весомым аргументом. Но, к сожалению, был и не менее весомый контраргумент — четвертая способность волхва. Способность настолько редкая, что о ней начали забывать: дар воздействия на людей. Не на обычные предметы и явления физического мира — на разум, как таковой. Враг с этим даром пройдет мимо, и его не опознают ни волхвы, ни Защитники. Он может оказаться кем угодно: братом, другом… или девчонкой, явившейся в Пагубов-Горшечник неизвестно откуда.

Велич все-таки накрутил себя: дождавшись выходного, махнул рукой на ремонт, на ворчание жены, на вопли детей "Пап, поиграй… а мне поделку в школу…" — устроил собственное расследование. Девица, у которой по квартире разбросана каша и мебель, вряд ли заметит исчезновение одного-единственного носка, рассудил он. С вещью подозреваемой он приехал туда, где пожилой водитель остановил свой нелепый грузовичок.

За городом алая осень уже закончилась, лес стоял голый и неприветливый. Ежась на ветру, Виктор долго ждал отклика на поисковую волшбу. Любой другой волхв бы на его месте потерпел неудачу, но Велич не зря стал бригадиром "Зари". Он не терял надежду разглядеть машину, которая привезла девчонку. Будет номер — появится и зацепка. Ни один суд не сочтет подобное уликой, но Виктора это не волновало. Наконец проступил образ — едва заметный, почти не уловимый. К удивлению бригадира, он указал не на шоссе — прямо в лес, без дороги, без смысла. Не на парашюте же она спустилась, в самом-то деле?!

След вывел на маленькую — немногим больше автомобиля, прогалину. "Почему я подумал об автомобиле? — спросил себя Виктор. — Это абсурд. Или машина упала с неба, а потом из нее вышла девчонка?" Тем не менее, он сдался на милость не любимого им чутья: принялся искать улики в мокрой мертвой траве. Красные осколки могли быть чем угодно, но Велич знал: они — от стоп-сигнала. Были и прозрачные — совершенно не правильные: слишком мелкие, без режущей кромки, Виктор считал себя опытным автовладельцем, но никогда не слышал о закаленном стекле такого качества. И точно не слышал об автомобилях, которые исчезают без следов — если только их не ликвидируют по частям. Следов на стволах Велич не нашел, зато нашел отголосок волшебства — странный, совсем как девица, сгубившая его выходной.

Виктор вышел на дорогу злой, с промокшими ногами и ответами, которые породили еще больше вопросов.

— Кто же ты такая, черт побери? — сердито воскликнул он.

2.09. Я не волшебник, я только учусь

Не составь доктор компанию Саше, у нее были бы отличные шансы попасть из отделения психиатрии прямиком в реанимацию. Или в морг. Мэр даже не стал бы тратить патроны — просто прожег в лже-родственнице дыру возмущенным взглядом.

— Почему. Ты. Все время. Во что-то. Влипаешь? — отчеканил Вадим. Он стоял, уперев руки в бока, в то время как Саша сидела на диване — не самая удобная позиция для оправданий перед человеком, который смотрит на тебя сверху вниз.

— Можно подумать, это я развела злые грибы, — пробормотала она и на всякий случай придвинулась ближе к Марку. Доктор Литанов деликатно кашлянул:

— Дружище, ты не был в квартире. Тип, которые вломился туда, служит тьме. Никто другой не смог бы запросто принести "кровоточащий зуб". Подозреваю также, он или они следили за Александрой: мрети имеет смысл оставлять, если поблизости нет Защитника…

— Кстати, — перебил его мэр, — если сыча не было в доме, как это ходячая катастрофа узнала об опасности?

— Чутье. Пресловутая женская интуиция, — ответила Саша и незаметно, как она надеялась, толкнула Марка: тот едва не проболтался о вороне. — Бригадир Велич оценил мой дар прорицания, — небрежно добавила она.

— Глупая девчонка. Осилила пару слов и вообразила себя волхвом, — Вадим не повышал голос — его могла услышать невеста. Саша была бесконечно благодарна своему двойнику: сама о том не зная, названная сестра защищала ее.

— Могу только удивляться, как дурость и беспечность не прикончили тебя до сих пор, — Вадим раздраженно мерил коридор шагами. Порывисто развернулся, склонился к Саше, глядя ей прямо в глаза. Та тихо порадовалась, что не забыла перед визитом в больницу привести себя в порядок. Потом удивилась: "Какого черта?! Его мнение о моей внешности что-то значит?.. Видимо, да. Ой, все!"

— Окажись на твоем месте Сашенька, — процедил господин мэр, — не совершила бы ничего подобного. Ни-ког-да.

Напрасно он провел эту параллель, ох, напрасно. Саша давно уже размышляла о попадании наоборот: за месяцы общения она не просто хорошо узнала своего двойника — лучше, чем даже Вадим. Много лучше. В присутствии мужчин невеста господина мэра была нежной и беззащитной. В редкие минуты, когда болезнь отступала, и рядом не оказывалось свидетелей, появлялись две Александры Рябинины, обе — героини песенки про маленькую дрянь. Просто одна научилась маскироваться, шла с жизнью на компромисс, а другая назло мирозданию всегда оставалась собой — не могла по-другому.

Саша расплылась в злорадной улыбке:

— Мой любимый писатель сказал: "Все миры отражаются друг в друге". Продолжу эту мысль: люди, соответственно, — тоже. Будь на моем месте Сашенька — здоровая, разумеется, я бы нашему миру не позавидовала. Он меня-то с трудом выносил, а уж двух…

— Хватит! — за неимением подходящей горизонтальной поверхности Вадим стукнул ладонью по стене. Проходившая мимо медсестра посмотрела на него с укором. — Собирай манатки — переезжаешь в мой дом. Будешь под круглосуточным надзором и… Что означает эта гримаса?!