Пульс за сто

Глава двенадцатая

17 июня

14.55

Дверной звонок оказался неожиданно резким. Карпов вздрогнул и открыл глаза. Удивительно, но ему все же удалось заснуть. В дверь снова позвонили. Геннадий Иванович вскочил с дивана и пошел в прихожую. По пути он вспомнил, что Кристина запретила отвечать на звонки, и в нерешительности остановился. Звонок прозвенел в третий раз. Карпов заметил глазок на входной двери. Кто мешает ему посмотреть в него? Он на цыпочках подкрался к двери, прильнул к глазку и в ту же секунду резко отпрянул. За дверью стоял… Лучинский! Как он нашел его? Звонок вновь ожил. Карпов растерянно посмотрел на дверь.

– Геннадий Иванович… – послышалось из-за нее.

– Павел Борисович? Это вы?

– Геннадий Иванович… – голос стал явственней, будто его обладатель уже стоял рядом.

– Как вы меня нашли? – спросил Карпов.

– Геннадий Иванович… – в третий раз повторил Лучинский. – Выходите. Присоединяйтесь ко мне. Я теперь свободен.

– К вам? – растерялся Карпов. – Но… мне нельзя. Меня предупредили…

– Не обращайте внимания. Выходите. Я вас спасу.

Внезапно дверь слегка приоткрылась.

Карпов попятился – он ведь прекрасно помнил, что сам ее закрывал – и… проснулся. Помотав головой, Геннадий Иванович стряхнул с себя остатки кошмара. Это был сон. Только сон…

Окончательно пробудившись, Карпов ощутил, что зверски голоден, и отправился на кухню. Скромный холодильник был доверху забит продуктами.

«Когда только они успели?» – подивился Геннадий Иванович.

Хотя, кто знает, что это за квартира? Возможно, здесь кто-то жил. Кто-то, кого спешно попросили покинуть помещение.

Карпов щедро нарубил колбасу, нарезал сырок, распечатал коробку с тостами… Вскоре на кухонном столе возник заварной чайник, над носиком которого струились легкие завитки пара, и большая тарелка с бутербродами. Только теперь Геннадий Иванович понял, насколько проголодался. Наспех устроившись за столом, он жадно вонзил зубы в первый бутерброд.

Наполнив желудок, Карпов с облегчением откинулся на стуле и сделал глоток. Чай был именно таким, какой он любил: не слишком горячий, но и не остывший. В блаженстве Геннадий Иванович закрыл глаза.

«Как мало, в сущности, нужно человеку для счастья», – подумал он и тут же услышал:

– Приятного аппетита.

Карпов подскочил, как ошпаренный. Прямо перед ним стоял Олег Сергеев.

– Господи! Что у вас за привычка? Вам надо колокольчик к ноге привязывать.

Олег Михайлович присел к столу напротив. Несмотря на полный событий день, он был как всегда чисто выбрит, безупречно одет и источал слабый запах парфюма.

– Наверняка у вас ко мне много вопросов.

– Подозреваю, не на все из них вы ответите, – раздражение придало Карпову смелости. – Поэтому лучше говорите сами.

– Логично, – согласился Сергеев. – Начну с главного. Здесь вы будете жить весь оставшийся срок. Вещи ваши мы привезли. Вместо прежнего компьютера будет ноутбук, но не волнуйтесь – вся информация на него перенесена.

«Оставшийся срок!»

Геннадий Иванович почувствовал облегчение. Он догадывался, что серьезных изменений в его судьбе ближайшее будущее не несет, но одно дело гадать, а другое – знать.

«Подумать только, насколько все относительно, – мелькнуло в голове, – если новость о продлении “тюремного срока” с неясным приговором в конце способна обрадовать».

– Уровень комфорта, конечно, несравним с прежним местом обитания, но тут претензии надо предъявлять Лучинскому.

– А что, есть такая возможность?

Сергеев проигнорировал реплику.

– Вы по-прежнему можете уйти отсюда в любой момент, – продолжил он, – хотя после сегодняшних событий я почти уверен, что вы этого не сделаете. На лестничной площадке установлена видеокамера, поэтому на случайные звонки лучше не реагировать. Впрочем, об этом вы уже знаете. Помощников здесь у вас не будет, но вряд ли это создаст большие проблемы. Вам ведь не привыкать жить в одиночестве.

«Вот почему она сказала “Прощайте”», – сообразил Карпов и спросил:

– Значит, Кристину я больше не увижу?

– Привыкли к ее обществу?

– Ну, так другого общества вы нам не предлагали.

– Рад, что угадал с выбором. Но Кристину вы действительно больше не увидите.

– Тогда передайте ей, что я извиняюсь.

– Извиняетесь? За что?

– Неважно. Просто передайте – и все. Она поймет.

– У вас уже есть свои маленькие тайны? Это мило. Ладно, передам. Если понадобится что-либо еще, просто снимите трубку телефона и дождитесь ответа.

– Вы разрешаете мне пользоваться телефоном? – удивился Карпов.

– Нашим – да. Кстати, куда отправить вторую рукопись?

– Я как-то не успел об этом подумать. Учитывая возникшие обстоятельства…

– Ничего страшного. Выберете журнал – сообщите.

Сергеев уже собирался уходить, но интерес Карпова к Кристине натолкнул его на одну идею, и Олег Михайлович решил задержаться.

– У вас остался чай? – поинтересовался он.

– Что? – столь обыденный вопрос сбил Геннадия Ивановича с толку. – Кажется, да. Только остыл, наверное.

– Ничего, я не люблю слишком горячий.

Сергеев достал из кухонного шкафа кружку («Знает, где что стоит», – отметил Карпов) и вернулся к столу.

– Тему нового рассказа уже придумали? – спросил Олег Михайлович, наливая заварку.

– Нет. Честно говоря, до сих пор идеи мне подбрасывал Лучинский. – Сообразив, кому он это сказал, Геннадий Иванович с испугом посмотрел на собеседника.

Тот правильно интерпретировал взгляд.

– Думаете, сболтнули лишнее? Напрасно. Недостатком идей, насколько мне известно, страдали даже знаменитые писатели.

– Так и есть, – кивнул Карпов. – Гоголь постоянно просил друзей подсказывать темы для новых произведений. Пушкин с иронией говорил, что в присутствии «этого хохла» надо быть осторожнее. И сам же подарил ему сюжет «Ревизора».

– Хотите, побуду Пушкиным?

– В смысле?

– Подброшу вам идею. Вы когда-нибудь играли в рулетку?

– Шутите? Такое развлечение – не по моим доходам. И потом – где? Это же сейчас запрещено.

– Да. Глупость, конечно. В солидные казино ходили солидные люди, которые вправе сами решать, как тратить свои деньги.