Пустой мир 2. Война за престол

Последние секунды перед атакой проходят в почти полной тишине, разрушаемой только тихим гудением снайперских рельсовых винтовок, продолжающих свою вялотекущую дуэль, да редкой сухой трескотней автоматических очередей. Солдаты, вжавшись в бетонные обломки и прижимаясь к разломанным стенам, быстро и нервно дышали, пока модули жизнеобеспечения вгоняли в кровь дополнительные дозы адреналина, ускоряя реакцию и восприятие. Напряжение ощущалось буквально всей кожей, и даже спокойные гвардейцы с удаленными центрами эмоциональных раздражителей, начинали уже нервно дергаться и переминаться из стороны в сторону, ожидая, когда же наконец-то раздастся команда.

– Ну что ж, помоги нам Небо, - почти про себя, одними губами прошептал Миахэль, сам нервно сжимая штурмовую винтовку, непривычно тяжелую и неудобную. Обычно предпочитал более изящное оружие, вроде рельсовых винтовок или электромагнитных арбалетов, с каким отлично смотрелся во время охоты на поверхности, но в бою их эффективность резко снижается. И отдал команду уже громче, во весь свой голос, не обращая внимания даже на то, что в шлеме все равно есть радио. Выход давало скопившееся напряжение, тут же вырвавшееся, стоило только до конца осознать, что ожидание закончилось, и необходимо уже действовать, - Солдаты! В бой! За королевство и Гористар! Вперед!

– За королевство и Гористар! – подхватили солдаты и гвардейцы, ломанувшись вперед. Всего-то какие-то сорок метров, разделявшие обе противоположные стороны, какие можно пробежать всего лишь за несколько секунд, но они способны стать непреодолимой преградой под вражеским огнем, - За графа!

Общий гул голосов, поднявшийся над рядами гвардейцев, вырывавшийся из внешних динамиков, разорвал воздух над магистралью, когда солдаты единым потоком бросились вперед, перепрыгивая через бетонные обломки и уцелевшие куски стен, только что закрывавшие их от вражеских снайперов. Обегая или даже просто перепрыгивая через разбитые остовы автомобилей и грузовиков, стреляли на ходу, накрыв позиции тристанцев градом зарядов. Бойцы гарнизона, разместившиеся на верхних этажах, с первыми звуками приказа тоже открыли огонь на подавление, не давая вражеским солдатам даже просто высунуться.

Тристанцы, конечно, не ожидали ничего подобного, уверенные, что без подготовки противник просто не решится атаковать, а кроме того, уже были уверены, что силы гористарских солдат почти истощены. И все же, это были профессиональные солдаты, специально подготовленные и обученные, готовые практически ко всему, что только можно ожидать от современной войны. Им не потребовалось и секунды, чтобы отреагировать на внезапную атаку и начать действовать. Заработали легкие пушки, подавляя позиции вражеских стрелков, и солдаты гарнизона почти прекратили стрельбу, когда их позиции накрыло первыми залпами, в клочья разрывавших и так уже сильно поврежденные в предыдущих боях стены зданий. Почти сразу же переключились на более доступные цели тристанские снайпера, от чьих выстрелов не защищали даже дефлекторные щиты, снаряды тяжелых рельсовых винтовок пробивали штурмовую броню насквозь, выходя с другой стороны вместе с брызгами перемолотых внутренностей. Заработали скорострельные излучатели и крупнокалиберные пулеметы, налегая на дефлекторные щиты и быстро гася их мощность.

Первые пятнадцать метров, пройденные всего лишь за секунду, дались практически без потерь, только несколько бойцов повалилось на спину, подстреленные тристанскими снайперами. Не особо доверяя дефлекторным щитам, гвардейцы укрывались за любыми препятствиями, какие могли не столько пулю остановить, сколько укрыть от прицелов вражеских стрелков. С такого расстояния все равно даже легкие шутрмовые винтовки прошивали практически все, что только могло использоваться на магистрали как укрытие от вражеского огня. Небронированная гражданская техника, от которой только и осталось, что обожженные остовы, не могла остановить даже легкую пулю, не говоря уже о тяжелых ускоренных пулях станковых пулеметов, используемых тристанскими штурмовиками. Укрывшись, солдат хотя бы на секунду пропадал из поля зрения вражеских стрелков, получая небольшую передышку и возможность перевести дополнительную энергию на уже поврежденный лобовой дефлектор, после чего снова броситься вперед.

К середине пути, разделявшего позиции врагов, дефлекторы бойцов, бегущих в самых первых рядах, уже начали сдавать. Последний раз мигнув, падали под непрерывным огнем, открывая доступ напрямую к броне, еще дававшей серьезную защиту, но уже не столь надежную, как щит дефлектора. Заряды бились о закаленную броню, но достаточно хотя бы одного удачного попадания, чтобы прошить тело бойца, отрывая конечности, срывая головы и вырывая куски тел вместе с обломками боевых костюмов. Бойцы валились под вражеским огнем, успевая сделать еще пару шагов, прежде чем чей-то меткий выстрел не попадал, например, в плечевой сочленение доспеха, в клочья разрывая сам сустав и отрывая руку. Или же не выдерживала нагрудная пластина, за слишком короткое время принимая слишком много попаданий, разлетаясь вдребезги вместе с грудной клеткой бойца.

Всего лишь пятнадцать метров, остававшихся до укреплений тристанских солдат, дались ценой жизни почти полутора сотен бойцов, погибших под прицельным огнем. И в последние мгновения перед рукопашной схваткой с обеих сторон в ход пошли уже гранаты, бросаемые бойцами в ряды противника, прежде чем сойтись в рукопашной.

Боевое снаряжение и возможности гвардии и их боевых костюмов в разы превосходило аналоги, имевшиеся у тристанской штурмовой и тяжелой пехоты, защищавшей эти позиции. Банально сильнее и тяжелее, не говоря уже о степени защиты и встроенном вооружении, но тристанцы все равно и не думали отступать, встретив врага всем, что еще имелось. Прорвавшиеся внутрь бойцы получили прицельный залп практически в упор, выкосивший первый ряд бойцов, но следующий залп был уже со стороны пробирающихся внутрь гористарских гвардейцев, неуправляемыми ракетами из плечевых модулей, с небольшим зарядом, но достаточной мощности, чтобы пробить штурмовой боевой костюм.

И уже во вспышках разрывов гранат и рявкающих выстрелов дробовых модулей сошлись обе стороны, круша друг друга ударами кулаков, усиленными псевдо мускулатурой, и холодным оружием, от виброножей до полноценных силовых палашей, разрубавших сталепласт и керамит как бумагу. Крики раненых и умирающих наполнили полуразрушенные помещения здания, куда с обеих сторон уже стекались подкрепления, а снаружи ни на секунду не утихала стрельба, завязавшаяся между солдатами гарнизона и тристанскими стрелками, пытавшимися отрезать подкрепление от основной схватки.

Гористарская гвардия оттеснила противника назад и теперь только продолжала давить, усеивая свой путь телами тристанских солдат, пытающихся оказать сопротивление. Несмотря на их храбрость и желание удержать позиции, силы все-таки оказались слишком неравны. Гвардейцы были гораздо сильнее обычных людей и клонов, их болевой порог позволял выдерживать раны, какие свалили бы с ног любого другого. А более мощные и хорошо бронированные боевые костюмы облегченного варианта, предназначенные специально для сражений в городских условиях, только усиливали эти преимущества.

Оборона тристанцев развалилась буквально за пару минут, даже тристанские штурмовики, одни из самых тренированных и подготовленный во всей армии, способные буквально на все, что только в состоянии выдержать человек и даже больше, начали отступать, не выдержав таких потерь. Каждый поворот коридора, каждое помещение становились новым местом для обороны, раненые в последний миг бросались на противника, зажимая в руках гранату, стрельба шла буквально в упор, где расстояние позволяло хотя бы просто поднять ствол, чтобы успеть выстрелить.

И все же, гвардейцы проломились сквозь оборону штурмовиков. Тристанцы оказались достойными противниками, так и не побежав, продержавшись до последнего вздоха, потеряв больше половины личного состава, но продолжая организованное отступление, и то только для того, чтобы избежать окружения. Тяжелее пришлось зажатым на верхних этажах стрелковым командам, когда гвардейцы захватили последние проходы наверх, буквально перебив защитников.

– Продолжайте наступать! – командовал Михаэль, присоединившийся к своими людям, как только перебежка через магистраль оказалась более или менее безопасной. Являясь отличным рукопашником, он, тем не менее, не хотел погибнуть в самом начале, угодив под шальную пулю, предпочтя дождаться, пока подавят стрелков и противотанковые орудия, успевшие сделать всего лишь по два или три выстрела, прежде чем их расчеты были перебиты у лафетов орудий.