Пустой мир 2. Война за престол

Карийские силы сейчас спешно перегруппировывались, отступив и заняв оборонительные позиции, подтягивая войска из внутренних гарнизонов бароната. Флот понес серьезные потери в боях за Тристанский замок и при обороне побережья, а многие уцелевшие суда, особенно тяжелые, серьезно повреждены и им нужен длительный ремонт.

Рокфор, оценив ситуацию, дал разрешение на проведение частичной мобилизации феода. Кроме этого, велел связаться с ближайшими союзниками и запросить помощь. Баронат столкнулся с союзом сразу нескольких мощных феодов королевства, и без поддержки извне они смогут лишь оттянуть время, но не избежать поражения. Сейчас нельзя рассчитывать на тристанские силы, уже втянувшиеся в бои в собственных колониях, где противник только наращивал масштабы наступления, заставляя выделять все большие силы для их обороны, и в наступлении в Горситарском феоде, где начавшееся контрнаступление смешало все прежние планы. Фларское графство, с еще относительно спокойными границами, не считая нескольких локальных столкновений в поверхностных колониях, обещало прислать все возможные подкрепления и тоже готовилось к объявлению мобилизации и открытию резервных складов, поскольку требовалось все больше и больше войск для поддержки союзников.

Рокфор снова был в прежней стихии, за столь долгое время все же не успев до конца отвыкнуть от военных дел. С учетом его возраста, уже начинавшего клониться к званию «старческого», а так же так и не до конца зажившего ранения в ноге, где не помогали даже наниты и восстановительная хирургия, он ушел из армии. Барон предпочитал тишину семейного уюта и вполне заслуженное право на спокойную жизнь, стабильное и практически мирное развитие Карийского бароната прежде не давало ему много поводов для беспокойства. Военными же делами раньше занимался старший сын и несколько особо преданных офицеров, после смерти наследника окончательно взявшие на себя все управление войсками и колониальным развитием. Барон надеялся на то, что счастливый брак его дочери и молодого барона Тристанского, способного вынести на себе заботы о двух феодах, окончательно освободит его от обязанностей следить за делами, позволив посвятить время воспитанию младшего сына и внучек.

Это была бы тихая семейная жизнь, к которой так давно стремился, но мечты о ней оборвались всего лишь одной автоматной очередью Респира, а потом пришлось и вовсе отказаться от подобных надежд, когда Эдвард развязал гражданскую войну в королевстве, втянув в нее и Карийский баронат. Была ли месть достаточным поводом, чтобы отказаться от всего и втянуть миллионы своих подданных в кровавую мясорубку боевых действий?

На самом деле это довольно сложный вопрос, но в очередной раз вспоминая счастливую улыбку Изабеллы, когда вел ее к алтарю, где уже стоял Эдвард в парадном одеянии, Рокфор понимал, что поступил бы так, даже зная наперед, что проиграет и погибнет. Гористары, как и Респир, должны ответить за то, что произошло, и коль законным способом добиться справедливости не получается, то пусть даже история запомнит его как бунтовщика и предателя, но он все равно поддержит тристанского барона, до сих пор скорбевшего о девушке, бывшей ему женой всего лишь несколько секунд.

Барон Карийский был далеко не новичком в делах командования, имея за плечами огромный боевой опыт. К тому же, это был его собственный баронат, где ему знаком чуть ли не каждый камешек, и где мог сформировать оборону даже с закрытыми глазами. Командиры верили ему безоговорочно, а солдаты готовы выполнить любые, даже самые самоубийственные приказы, Рокфор был уверен в них, что все сделают именно так, как положено.

И все же, его стариковское сердце порой начинало требовать покоя, суровый и нервный армейский быт уже не для него, а мысли слишком часто отвлекались к семье, остававшейся в Карийском замке, в столице, далеко от линии фронта и все еще в безопасности.

Вместо него временным командующим стал сир Квин Де Монмираль, один из молодых офицеров, наследник его преданного вассала Ассело Де Монмираля, тоже отошедшего от дел и сейчас мирно жившего в своем родовом замке, управляя территориями, над которыми ему барон дал право власти. Квин пошел в своего отца, умелый, талантливый, но слишком эмоциональный, еще не успевший выработать то холодное спокойствие, которое необходимо для настоящего командующего, способного эффективно командовать войсками в таких масштабах. Такое отношение может изменить только тяжкий личный опыт, как потеряет несколько миллионов солдат и пошлет несколько подразделений на верную смерть, даже не предупредив их об этом. Только после этого станет ясно, выйдет ли из него успешный командующий, либо же ему лучше будет в действующей армии на фронте, командовать отдельным подразделением, где уже и требуется экономить жизни бойцов. Сейчас Рокфор все-таки решил рискнуть, ведь не обладающий большим опытом, а собственно, и самомнением, молодой командующий вряд ли решиться действовать на свой страх и риск, не посоветовавшись с самим бароном.

Рокфору же необходимо было увидеть своих родных и убедиться, что с ними все в порядке. Столица бароната, Киверин, был одним из крупнейших городов всего Рейнсвальда, с населением в сто шестьдесят с лишним миллионов человек, разделенный более чем на пятнадцать крупных куполов, не считая нескольких десятков мелких, закрывавших городские кварталы, диаметром в двести или даже триста километров, связанных друг с другом закрытыми многополосными автострадами. В центре города, являясь составной частью одного из куполов, возвышается Карийский замок с высокими башнями и зубчатыми стенами, на несколько уровней поднимающихся над поверхностью. Не столь древний и огромный, как Тристанский или Королевский замки, но не менее защищенный, рассчитанный на полноценную осаду и автономное существование, даже если весь остальной город будет захвачен противником. Сейчас, из-за введенного на всей территории барона военного положения, там были приняты повышенные меры безопасности. Даже корабли не подходили к закрытой гавани замка, а останавливались на орбитальной платформе, а добираться до крепостных ворот можно только наземным транспортом. Рокфора подобные мелочи сейчас не беспокоили, он был рад уже тому, что покинул королевский дворец и вернулся домой, к семье.

Личные покои карийских баронов занимали центральную часть крепостного донжона и имели прямой выход в небольшой внутренний двор, закрытый стеклянным куполом, откуда видно черное небо, где едва заметными точками иногда мелькают разряды силового щита, закрывавшего замок от внешних угроз, природных и искусственных. Небольшие и уютные комнаты, украшенные заботливыми руками его жены и жены старшего сына, даже после смерти мужа не покинувшей их, став полноценной частью семьи. Старая чета карийских феодалов души не чаяла в этой прекрасной девушке, едва пережившую гибель любимого человека, но сумевшую справиться с собой и теперь все свою любовь отдающая детям, ставших последним о нем напоминанием. И, кроме ее постоянного внимания, только радостные детские возгласы, звучащие в коридорах замка, не давали старикам постоянно скорбеть о недавно погибшей дочке.

Небольшой флаер, ожидавший барона у орбитального лифта в центре города, доставил его прямо на посадочную площадку внутреннего двора. Офицеры, ответственные за охрану периметра, сделали исключения для своего барона, получив подтверждение его личности и сняв усиленные протоколы с систем защиты на некоторое время, чтобы флаер мог беспрепятственно добраться этой части замкового комплекса.

Внутренний дворик, занимавший небольшое пространство на крыше четырнадцатого уровня донжона, запертый между жилыми комнатами семейной четы с одной стороны и внешней укрепленной стеной башни комплексной защиты с другой, служил местом для прогулок его небольшой семьи. Стараниями Фарии, баронессы Карийской, превращен в настоящий сад с небольшими фруктовыми и цветочными деревьями, декоративными обстриженными кустами и небольшим ручейком, протекающим через весь дворик. Здесь даже жило несколько птичьих семейств, купленные за огромные деньги на Ярмарках, изредка устраиваемых Гильдией Вольных Торговцев в столице королевства, куда свозились самые удивительные и диковинные вещи со всего Известного Пространства. Птицы оказались певчими, как и обещал торговец, и теперь в саду очень часто можно было услышать заливистое пение. Здесь любила гулять Изабелла и раньше все время вытаскивала сюда Эдварда, когда он гостил в Карийском замке, но тот не имел такой любви к природе, как его возлюбленная, больше предпочитая боевые танки и экзоскелеты.

Барон, кутаясь в свое пальто, поскольку в ночную часть суток в саду включались увлажнители и контролеры температур, ведь деревьям порой требовался влажный и прохладный воздух, вышел из флаера и кивком головы освободил пилота, отправив обратно на базу. Посадочная площадка на окраине двора имела всего лишь три метра в диаметре, рассчитанная именно на такие небольшие воздушные суда для внутренних перелетов, отделенная от остального двора только небольшой сталепластовой стенкой примерно в метр высотой.

Сейчас в саду никого не было, за исключением нескольких сервисных дронов, ухаживающих за растениями, но окна горели теплым электрическим светом. Значит, его семейные все еще не спали, несмотря на довольно позднее время. Скорее всего, детей уже уложили, а его жена со снохой, наверное, сейчас гадают на картах. В последнее время у Фарии появилось такое увлечение, после гибели Изабеллы она словно потеряла надежду на светлое будущее и верила, что карты помогут ей заглянуть туда и увидеть, какие еще опасности поджидают впереди. Тимья, сноха, подобным глупостям не верила, но поддерживала Фарию, отлично понимая, что ей сейчас требуется человеческое общение. Будучи примерно одного возраста с Изабеллой, она тяжело переживала ее смерть и те изменения, что произошли в Эдварде. До сих пор с трудом верила в то, что этот молодой дворянин, казавшийся таким честным и благородным, может развязать гражданскую войну и поставить весь Рейнсвальд на край гибели только из-за одного желания отомстить за смерть возлюбленной. Рокфор подозревал о ее сомнениях, несмотря на то, что прямо Тимья об этом никогда не спрашивала и не произносила вслух мучащие ее вопросы.

Конечно, они слышали флаер, а может быть, им доложили даже еще раньше, кто-нибудь из службы охраны поторопился обрадовать баронессу, но Рокфор успел пройти через половину парка, прежде чем из дверей, ведущих в сад, вышла Фария вместе с Тимьей, чуть ли не бегом поспешив к нему навстречу. Радости в их глазах не было предела, своего барона они не видели с того самого дня, как он отправился в королевский дворец на Совет.

– Дорогой, ты вернулся, - Фарии немного мешало ее пышное платье, которое носила даже в повседневном быту, но сейчас обращала на него столько же внимания, сколько на правила этикета, о которых быстро забывала, стоило им только остаться одним, в семейном кругу и без посторонних глаз. Она буквально упала ему в руки, нисколько не стесняясь своих чувств, - Мы уже и не надеялись увидеть тебя в ближайшее время…