Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
На все произошедшее не потребовалось и нескольких секунд, так быстро все произошло, в реальном времени превратившись в череду ярких взрывов, потрясших всю эту часть Самрийской верфи, где находилась эскадра Вассария, уже почти готовая к своему завоевательному походу. Над Самрией на несколько минут расцвело настоящее солнце, от света которого люди закрывались руками и хватались за глаза, крича от боли из-за опаленной сетчатки, но следом на портовую зону обрушился целый дождь обломков, от крупных, размером с жилой дом, до совсем небольших, с человеческий волос толщиной, но настолько быстро движущихся, что пробивали защитные купола и стены.
Еще не отгремели последние взрывы, продолжавшие рвать на части и так изуродованную секцию порта, как еще действующие сканеры и уцелевшие орудия орбитальной защиты засекли появление в ближайшей точке выхода из прыжка целой эскадры, сразу строившейся в боевое положение. В первой линии располагались корветы, разделенные на пять небольших групп, во второй находились фрегаты, усиленные тяжелыми крейсерами, а за ними, разрывая пространство
На Самрийских верфях уже вовсю звучали сигналы тревоги, многие вольные корабли спешно покидали свои места, обрывая крепления и оставляя не успевших вернуться из города матросов, быстро уходя в сторону от сражения. Другие ложились в дрейф и спешно начинали готовить орудия и бортовые батареи, наводя их на из ниоткуда взявшегося противника, но опасаясь открывать огонь первыми, поскольку противостоять целой эскадре у них никакой возможности не было. Стрелять начали только дальнобойные орудия воздушной обороны верфей, те, что еще уцелели после столь неожиданно нанесенного удара и не отключились после произошедшей катастрофы, но одиночные залпы на предельное расстояние не могли причинить серьезного вреда приближающимся кораблям, только вспышки выстрелов указали на местоположение орудий. И уже вскоре, когда эскадра подошла ближе, корветы дали залп торпедами, направленными в первую очередь на окончательное подавление противовоздушной обороны, но часть торпед пошла по уцелевшим кораблям эскадры Вассария, пытавшимся организованно выйти из горящей секции. Многочисленные обломки и остовы горящих кораблей и почти полностью разрушенного дрейфующего причала мешали правильному построению, так что кораблям буквально приходилось выползать из порта, по одному обходя разломанные корпуса и отчаянно маневрируя, чтобы не оказаться одному против целой эскадры. Влетевшие в этот хаос торпеды только еще больше усилили беспорядок. Не успев выпустить ни перехватчиков, не имея возможности полностью поднять дефлекторные щиты, корабли пытались увернуться от быстро приближающихся торпед, но возможности для маневра были минимальны. Два крейсера и вовсе столкнулись бортами, ошибившись при перестроении из-за быстро приближающейся торпеды. Фрегат «Квинст», уже успевший выйти и порта, развернул носовые дефлекторы и успел перехватить первые три торпеды, но еще две все же прорвались и угодили в уязвимые кормовые надстройки, тут же расцветая вспышками тактических ядерных зарядов. Еще удерживаясь в полете, «Квинст», чадя разгорающимся пожаром, отвернул в сторону, но, пройдя всего несколько километров, лег в дрейф, пытаясь справиться с огнем, чтобы остановить пожар прежде, чем дойдет до реактора.
Эдвард смотрел на Самрийские верфи с таким же чувством, с каким охотник смотрит на маленького детеныша, чью маму только что застрелил. Жалость, быстро исчезавшая под потоком осознания того, что изменить уже ничего нельзя, и грубое, но непоколебимое чувство, что отступать уже некуда и необходимо идти дальше, доводя свою работу до конца. Стоя на капитанском мостике линкора «Трайвера», назначенного флагманом, он видел на мониторах перестроение кораблей противника, в спешном порядке пытавшихся создать что-то вроде единой линии фронта, развернутого к приближающейся эскадре. Орудия «Трайвера», принадлежащего Карийскому баронату, крупнейшему кораблю в эскадре, вооруженному сверхтяжелыми орудиями с массускорителями, запускавшими снаряды на скорости в несколько тысяч километров в секунду, не требовалось даже никакого заряда, обычные металлические болванки в подобном выстреле превращались в сгустки раскаленной плазмы, пробивающей практически любые щиты и корабельное бронирование насквозь. Они сейчас уже подошли на такое расстояние, с которого «Трайвер» уже мог вести прицельный огонь, хотя даже находящиеся в первой линии корветы не могли точно наводить собственные орудия. Раздалась команда офицера, и буквально через пару секунд носовая башня, вооруженная спаренной пушкой, повернулась и дала залп. Человеческий взгляд не успевал проследить за яркими точками снарядов, оставивших в пространстве тонкий след сгоревшего воздуха, в доли секунды прошедшие расстояние в пару тысяч километров и поразившими легший в дрейф «Квинст». Бортовые дефлекторы корабля моргнули и исчезли, не справившись с перегрузкой, но этого было достаточно, чтобы фрегат снова активировал двигатели и попытался уйти из зоны поражения, но работающий только наполовину мощности реактор не мог дать достаточно мощности для форсажа, и уже следующий залп орудий линкора оставил длинные рваные раны на борту корабля. Бронирование буквально разваливалось на части, охваченное плазменным огнем, но корабль еще жил, судорожно выжимая из работающего в аварийном режиме реактора последние толики энергии, удерживаясь в воздухе.
– Господин барон? – к нему подошел Де Кастери, - С вами все в порядке? Вы выглядите разочарованным, - спросил он с сомнением, словно опасаясь услышать приказ об отступлении, но заставил только Эдварда вздрогнуть и встрепенуться
– Докладывайте, - велел молодой барон, подходя к трехмерному проектору, в реальном времени отображающему ситуацию на поле боя. Многочисленные оранжевые точки отмечали нейтральные суда, красными светились корабли потенциального противника,
а зелеными точками указывались союзники, идущие сейчас ровным строем на сближение с скоплением вражеских красных отметок, - Первый этап пройден, теперь сближение…– Так точно, - кивнул Де Кастери, - Брандер сыграл свою роль, оказавшись даже эффективнее, чем мы предполагали первоначально. Противник ничего не подозревал о нашем появлении, поэтому вражеские корабли располагались близко друг к другу, попав в зону действия брандера. А времени на перегруппировку у них уже не осталось, так что, скорее всего, бой будет идти против отдельных групп и кораблей противника, - он отмечал указкой места возможных столкновений, - Мы постараемся действовать максимально быстро и эффективно, прежде чем подойдет возможное подкрепление со стороны Вассария. Нанесем максимально возможный урон, после чего снова отступим в гиперпространство, не оставив после себя никаких следов.
– Кроме разоренного порта, - протянул Эдвард, - Постарайтесь выманить их на открытое пространство, - приказал он, указывая на вражеские корабли, все еще находящиеся в смятении и бессистемно разлетаясь из разрушенных доков, - Нам не нужны лишние разгромы верфей… Есть атаковать сейчас, большая часть портовой зоны окажется под огнем… разрушения будут колоссальными…
– Господин, мы можем их перебить так и не выпустив из порта, - запротестовал Де Кастери, - Да, конечно, будут дополнительные разрушения причалов и доков, но данный подход гораздо эффективнее, нежели втягивание в артиллерийские дуэли в кораблями противника в открытом пространстве, - он попытался добавить еще что-то, но барон в данном вопросе был непреклонен.
– Капитан, я повторяю, дайте им выйти из порта, после чего займемся их уничтожением, - твердым тоном сказал Эдвард, не приемля никаких возражений, - Я не собираюсь окончательно добивать Самрийские верфи только из-за того, что таким образом мы потратим меньше снарядов. И главное, наша цель корабли, а не сами верфи, или вы опасаетесь, что мы не сможем с ними расправиться в честном бою? – одарив своего офицера жестким взглядом, указал на голограммное изображение, где постепенно выстраивалась эскадра противника.
– Нет, никак нет, - щелкнул сапогами Де Кастери, - Сделаем как будет приказано, - он кивком головы попрощался и спустился с капитанского мостика к связистам, передать новый приказ барона.
Еще не совсем понимая, почему противник внезапно сбросил скорость и дал время для подготовки, остатки недавно мощной эскадры воспользовались полученной передышкой, перегруппировавшись и перестроившись в боевой порядок, понеся существенные потери и лишившись почти трети кораблей. Наемники уже не были уверены, что стоит ввязывать в бой с неизвестным противником, потеряв инициативу и вынужденные столкнуться с превосходящими силами. Им обещали разграбление практически беззащитной колонии, для чего необходимо только смять сопротивление небольшой эскадры тристанцев, но про то, чтобы их начнут уничтожать прямо в вольном порту, не было сказано ни слова, а умирать, да еще и за чужие, к ним никак не относящиеся, интересы, никто не горел желанием.
Два корвета, видимо, решив не рисковать в столь опасном бою, начали спешно отступать к ближайшей точке прыжка, отколовшись от остального соединения, но, как оказалось, таинственный противник не собирался никого выпускать. Пять вражеских корветов начали преследование, поддерживаемые группами перехватчиков. Юркие и подвижные пятиместные аппараты, несшие пушечное и бомбовое вооружение, прорвавшись сквозь зенитный огонь, атаковали отстающий корабль, нанеся серьезные повреждения основному двигателю и почти уничтожив один из рулевых, из-за чего скорость его резко упала, и меньше, чем через полчаса оказался в зоне поражения орудий противника. Отчаянно отстреливаясь и пытаясь маневрировать, корвет еще жил несколько минут, прежде чем многочисленные попадания импульсных и плазменных орудий, буквально рвавших его лишенное дефлекторов бронирование, вызвали детонацию реактора и боеприпасов. Наемник исчез в мощной вспышке взрыва, а его товарищ почти успел дойти до того места, где возможен переход в прыжок, но в последний момент получил попадание торпеды, сброшенной с одного из перехватчиков, точно в сопло основного двигателя. Взрыв двигателя практически разорвал кормовую часть корвета, и потерявшее управление судно перешло в дрейф, чуть позже так же оказавшись под перекрестным огнем преследователей.
Пока добивали убегающие корабли, основные силы втягивались в схватку на расстоянии меньше пяти тысяч километров до верфи, для подобных сражений практически минимально допустимое, случайные снаряды могли нанести верфи значительный урон, но ничего другого уже не оставалось. Наемники, видя судьбу товарищей, решили идти на прорыв, надеясь, что хоть кому-то удастся прорваться сквозь строй вражеских кораблей и успеть уйти в прыжок.
Первыми в артиллерийскую дуэль вступили корветы, дав еще один залп из торпедных аппаратов, заставляя идущие навстречу друг другу корабли менять маршруты, маневрировать и сбивать прицелы. Фрегаты и крейсера выпустили отряды штурмовиков и перехватчиков, принявшиеся сбивать летящие к кораблям торпеды, и небо между эскадрами расцвело многочисленными взрывами и длинными очередями из скорострельных пушек и излучателей. Одноместные истребители различных модификаций вступили в яростный и жестокий бой, в котором нельзя было допускать ошибок, и даже малейшая оплошность могла показаться фатальной. Может быть, из-за этого у пилотов этих авиамашин всегда была традиция оставлять свою номерной знак на борту корабля, оставляя либо технику, либо инженеру своей стальной птицы, чтобы потом забрать по возвращении, если оно, конечно, вообще будет.