Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 5

Секунду МАРИЯ колеблется, но все же продолжает.

МАРИЯ

Ты похож на меня.

Дайя Омине – 11 сентября, среда, 20.01

Сразу хочу сказать: м о я ц е л ь – М а р и я О т о н а с и.

Е с л и К а д з у к и с ч и т а е т, ч т о я д о с и х п о р ч т о - т о т а к о е ч у в с т в у ю к К и р и, и д у м а е т, ч т о я с н а ч а л а а т а к у ю е е, а п о т о м М а р и ю, т о э т о е г о и п о г у б и т.

Это, правда, вовсе не значит, что я могу расслабиться.

– …Уу… гг! – вновь очутившись в фойе, я могу лишь стонать.

Просмотр «В 60 футах и 6 дюймах друг от друга» выжал из меня все соки.

…Я и не знал.

Я даже не подозревал, что у Харуаки был к Кири интерес романтического плана. Я всегда считал, что он пожертвовал своей бейсбольной карьерой и пошел в нашу старшую школу, потому что не мог просто так оставить случившееся с Кири. Я не знал, что там была еще и любовь.

Да. Я сломал жизнь не только Кири, но и Харуаки. Я радостно наслаждаюсь своей жизнью, разрушив жизни других.

– …Прекрати.

Прекрати думать так, я!

Если я так и буду посыпать голову пеплом, на меня снова навалятся изнутри «тени греха». Они только и ждут шанса перевернуть ход нашей с ними битвы; они готовы ждать столько, сколько понадобится. Стоит на секунду ослабить бдительность – и они набросятся.

– Угг!

Я ощутил мощный и резкий приступ тошноты. …Надо держаться. Если меня сейчас вырвет – у меня такое ощущение, будто моя душа вывалится вместе с блевотиной.

Я должен проглотить.

Я должен проглотить все.

– Как жестоко, – говорит Янаги, поглаживая меня по спине. – Если бы ты тогда отказался от Кирино-сан и отдал ее Усую-сану, все не кончилось бы так.

– …Хаа?

– Я часто захожу в ваш класс, чтобы навестить Кадзуки-сана; Кирино-сан и Усуй-сан всегда такие веселые. Но они ведь только притворяются ради тебя, правда? Им приходится изображать веселье, потому что по-настоящему веселиться они уже не могут, правда?

Мягко улыбаясь, она продолжает гладить меня по спине и произносит:

– Это все ради тебя, верно?

Я осознаю смысл… этой фразы.

…ОНИ СТАЛИ ТАКИМИ ИЗ-ЗА ТЕБЯ!

Именно. Именноименноименно… именно.

Неприятное ощущение расползается по всему моему черепу, как какие-то насекомые; у меня начинают болеть глаза. Насмешливая улыбочка девушки передо мной так раздражает. Плевать, права она или нет, – ее улыбка меня бесит.

Едва я об этом подумал –

Я принялся ее душить.

– …Ааааааааааааа!

Сам не пойму, что именно кричу.

Мое тело, мои руки, мое горло движутся сами по себе, почти как если бы мной кто-то управлял. Я двигаюсь на автопилоте. Но я знаю, что это я дергаю за ниточки… да, ядергаю за ниточки меня.

– Гхааа!

Услышав стон Янаги, увидев ее пепельно-серое лицо, я наконец прихожу в себя.

Поспешно убираю руки с ее горла.

Янаги падает на пол как подрубленная и заходится в приступе кашля.

– Уу, гх…

Я подношу руки к глазам.

Какого дьявола?.. Что на меня нашло? С такой готовностью начал душить девушку… просто безумие. Если бы я взял себя в руки несколькими секундами позже, все могло бы закончиться ужасно.

Я совершенно отчетливо осознаю – что лишь чудом мне удалось не совершить тяжелейшую ошибку.

Я должен стать прежним мной. Я должен снова стать холодным и расчетливым.

– Янаги, – произношу я, изображая хладнокровие.

Она злобно смотрит на меня со слезами на глазах.

– Ты серьезно считаешь, что я не догадался?

Покашляв еще немного, она спросила:

– …Ты… о чем вообще?

– Ты это все специально говорила, чтобы заставить меня страдать – ради Кадзу.

На долю секунды она замирает.

– ?.. Что ты имеешь в виду? Понятия не имею, о чем ты.

Она тут же начинает строить из себя невинную девочку – надевает на лицо озадаченное выражение, будто и вправду не понимает, что я имел в виду.

Я скорее удивлен, чем рассержен. Что за хитрюга. Если бы я не знал, какова она на самом деле, я бы наверняка купился.

– Кадзу послал тебя сюда, чтобы доставить мне проблемы, верно?

– …

Она молчит достаточно долго, чтобы я успел понять, что она изучает мое лицо. Наконец она отвечает:

– Я все равно не понимаю, о чем ты. Я была вынуждена сюда явиться из-за твоего [приказа], Омине-сан. Как вообще Кадзуки-сан мог на это повлиять?

Пфф, ну, видимо, придется удовлетвориться этим.

– Я ж д а л, ч т о т ы п р и д е ш ь.

На этот раз она не сумела скрыть удивления – ее глаза округлились.

– П-почему? Куда вероятнее было, что первым узнает кто-нибудь еще! Ведь там, кроме меня, еще почти тысяча [рабов]!

– Мы же о Кадзу говорим; держу пари, он начал наблюдать за тобой сразу, как только ты стала [рабом]. Когда он тебя засек, ты сказала ему, какой [приказ] я тебе отдал, и заставила понять, что моих [приказов] нельзя ослушаться. Итак, что ему теперь делать? Это чертовски легко представить: он должен был нарочно дать тебе информацию, чтобы я не перешел к более жестким [приказам]. Кроме того, он наверняка решил ранить меня еще больнее, послав кого-то, кто на его стороне. Ты для этого идеально подходишь. Во-первых, ты умная, а во-вторых, ты в него втрескалась, и поэтому тобой легко управлять, – произнес я и, издевательски ухмыльнувшись, продолжил: – Ну как? Я прав?

Янаги не отвечает.

– Ну, даже если ты не хочешь отвечать, тебе придется, если я тебе [прикажу]. Но это не понадобится. Твое поведение говорит само за себя.

– У…

– Должен признать, у Кадзу уникальные способности. Но по части тактики у него против меня нет шансов. В конечном счете он все равно танцует под мою дудку.

Он послал ко мне Янаги как лазутчицу – чтобы защитить себя и атаковать меня.

Но он все еще не осознает, как рискованно использовать других людей. Я, будучи обладателем «Тени греха и возмездия», теперь лучше, чем кто бы то ни было, понимаю все темные течения человеческих душ.