Путь Базилио

Лиса честно пыталась помочь. Она даже вспомнила какую-то маленькую гостиницу, в которой она сама останавливалась пару раз, будучи в городе по делам — где вроде бы никаких документов не требовали. Но, во-первых, это было три года назад, а во-вторых, она так и не смогла объяснить коту, где же эта волшебная гостиница находится. Самым внятным ориентиром, который она смогла вспомнить, было — «ну там, рядом, где это самое, ну как его… большое такое». Кот даже попытался вывести на навигатор все большие строения, и тут же убедился, что в Директории их чуть менее чем дохуя.

Однако именно Алиса сделала принципиальный шаг к решению проблемы. А именно — затащила База в помещение, которое ей показалось похожим на «то, которое там». Это оказалась не гостиница, а маленькая сауна. Менеждер, старый и сонный муравьед, уставился на них с удивлением — видимо, знал, что у лисьих и кошачьих потовые железы есть только на подушечках ног. Кот объяснил, что их интересует не сама баня, а холл — поспать. Менеджер ответил, что не хочет проблем с полицией нравов. Кот объяснил, что в данном случае «поспать» означает именно поспать. Тот покрутил в сомнении хоботком и запросил десятку. Кот было обрадовался, порядка ради сбил цену до восьми золотых и совсем было собрался вселяться. К сожалению, именно в этоот момент объявилась разудалая конская компания, имевшая статус постоянных клиентов. Которые и сняли баню на целые сутки, заказав сверху ведро водки и травы позабористее — что-нибудь типа цикория с чабрецом. Коту с лисой оставалось только ретироваться.

Однако самая идея — пристроиться в каком-то нетривиальном месте — показалась Базу перспективной.

В конце концов он всё-таки отыскал вариант: закрывшийся спорткомплекс. Хозяева куда-то отъехали, оставив на объекте пару выдр-охранниц. Те своё дело знали, но деньги любили, и против левых приработков ничего не имели. Отсутствие документов у База и Алисы их не смутило. Кот договорился на шесть соверенов за восемь часов и получил в распоряжение раздевалку для копытных, санузел для хоморазмерных с унитазом и биде, а также подсобку с электроплиткой. Ещё один соверен открыл ему дверь в бассейн, ещё за пять выдры его почистили и наполнили водой.

Впрочем, бассейном удалось воспользоваться только на третий день пребывания. Буквально через час после вселения Алисе стало плохо. Она лежала на полу, закусив зубами полотенце, и тихо стонала. Базилио вспомнил про обезболивающие и пошёл искать аптеку. Ему повезло — она нашлась. Правда, большая часть сильнодействующих препаратов была только по рецептам. В результате Базилио принёс лисе эталгиновые пастилки и какой-то панацин провит. Лиса сказала, что панацин — это средство от тяжёлых месячных, но одну таблетку приняла. Потом съела пастилки и отправилась в аптеку сама — точнее, с котом под ручку. Там она представилась фельдшером из Центра, поговорила с провизором на профессиональном языке, после чего выписала себе все рецепты, смело оставляя на бланках отпечаток ауры и закорючку вместо подписи. Базилио это очень не понравилось, но, прикинув риски, он решил, что они меньше, чем если, скажем, попытаться аптеку ограбить — или пытаться добыть рецепты каким-нибудь незаконным способом. О чём он уже, честно говоря, подумывал.

Следующие два дня лиса проспала, просыпаясь только затем, чтобы сделать себе уколы и выпить таблетки. Кот тем временем отдыхал, обследовал окрестности, а также общался с выдрами и играл с ними в подкидного дурака. На второй день девушки предложили ему сыграть на желания. Баз отказался, и тогда они уже открытым текстом объяснили, что если у него возникнет желание разнообразить личную жизнь, то обе готовы к услугам. Базилио был как бы и не против, — выдры были секси, — но почему-то решил не форсировать эту тему.

На следующее утро лисе стало лучше. Она поела пельменей — кот нашёл место, где продавались самолепные, с вкусным фаршем. И принялась рассказывать о себе.

Базилио воспринял новые сведения, можно сказать, стоически. Информация насчёт лисьей болезни и её причин, мягко говоря, не порадовала. Эпизод с Нефритовым Сокровищем вызвал смешанные чувства, в которых кот разбираться не стал. Зато ему удалось не подавиться пельменем, когда рассказ дошёл до пьяного бамбука и его отломанного носа.

Но дальше было не смешно. Пленитель Алисы, таинственный инсект, узнав о провале, пришёл в ярость. И решил лису примерно наказать. Благо, в её случае сделать это было несложно: он просто распорядился приковать её за руку к стене и лишил обезболивающих. Крысу он, правда, куда-то отослал, препоручив присмотр над пленницей домовятам. Каждый из них был слабее Алисы, но их было много. Они выводили её только к автоклавам — следить за режимом. Кормили они её раз в день, и половину корма съедали сами.

От боли и голода лиса, что называется, поплыла. Она даже думала перегрызть себе руку — в надежде, что та отрастёт со временем — но вовремя сообразила, что организм не справится с кровопотерей.

В какой-то момент — Алиса не помнила, когда именно — бешеные вектора взялись за её левую руку. Точнее, за кисть. Косточки стали мягкими, и она сумела их сломать, а руку — пропихнуть сквозь наручник. Домовёнок при ней был только один, и тот дремал. Алисе удалось его загрызть. Что было дальше, она помнила смутно: от боли она почти не соображала. Ей запомнились какие-то люки, каменная лестница, темнота и вонь настоявшихся фекальных вод. Видимо, это была старая канализация. Бежать по ней она не смогла — было темно, оступиться или поскользнуться было просто, а утонуть в дерьме лиса не хотела. Она случайно нашла какой-то отнорок. Именно в этот момент векторам вздумалось взяться за сломанную кисть. От боли она потеряла сознание и пролежала неизвестно сколько. Потом пришла в себя, собралась с силами и поползла вперёд. Ей повезло: после нескольких поворотов отнорок открывался в большую яму, вырытую то ли строителями, то ли ремонтниками. Было темно, но яму освещали лампы. Так что ей удалось найти подъёмник, а в нём — аптечку для аварийных случаев. В которой обнаружились два шприца, заряженные септамедолом, на случай экстренного обезболивания при тяжёлой травме. Алиса вкатила себе двойную дозу этого зелья, выбралась из ямы и стала думать, что делать дальше. Тут она почувствовала, насколько голодна, и вспомнила про столовку.

Под конец лиса повторила своё прежнее предложение. Она вбила себе в голову, что Болотный Доктор — её единственный шанс. Поразмыслив, Баз пришёл к выводу, что лиса не так уж и не права. Пришлось объясняться — то есть признаваться в том, что он здесь, в сущности, ждёт появления начальства, и в этом его долг. Лиса поняла это так, что они расстаются вотпрямща и навеки, принялась благодарить за всё, что он сделал и снова предлагать деньги — в качестве компенсации усилий и расходов. Это было честно и по понятиям, но кот почему-то выбесился. Они поругались. Лиса собралась уходить непонятно куда, кот заявил, что никуда её не отпустит. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но тут Алисе снова стало плохо, и следующие двадцать часов коту пришлось провести у её ложа, водить в туалет и кормить с ложечки.

Сейчас всё было почти хорошо. Лиса ожила, много ела, купалась в бассейне и три-четыре раза в день бегала к выдрам — по её словами, «пообщаться». Врать лиса не умела совсем, так что кот понимал, что они что-то скрывают. Но предпочитал не совать в это нос: лиса реагировала на эти расспросы неожиданно нервно.

— И-извини, — поток воспоминаний был грубо прерван вернувшейся лисой: сухой, распушённой. — Так ты за мясом идёшь?

— Меня вообще-то зовут Базилио, можно Баз, — проворчал кот. — И-извини — это не моё имя.

— Ой, ну да, конечно, и-извини, — лиса, кажется, всё-таки смутилась. — По дороге винограда купи, пожалуйста. Только не такого.

— А какого? — кот вздохнул, предвидя сложности.

— Ну такого. Этого! Который я вчера покупала.

— Где? — машинально спросил кот.

— Там. Где я покупала, — объяснила лиса.

— Я этого не видел, — попробовал ещё кот. — Там — это где?

— Ну там же! Ну вот идёшь отсюда, потом поворачивашь туда, ну и дальше прям сразу, и увидишь!

— Ладно, как-нибудь найду. Хотя ты виноград второй день лопаешь.