Путь чужака

— Вперед! — заорал он, подняв меч, и пышущая яростью волна, разметав защитников, внесла его во двор.

Бой шел повсюду. Многие аллери сдавались, но были и те, что бились до последнего, не ожидая пощады.

Стас метался по двору, но найти Элор не мог. Взгляд упал на дверь, ведущую в главную дворцовую башню. Она была открыта, на ступенях лежали трупы. Повинуясь инстинкту, Стас ринулся внутрь. Короткий коридор вывел в небольшой холл с тремя выходами. Куда идти? Сверху раздался истошный крик, зазвенела сталь. Стас рванулся туда, занося меч над плечом. Чуткие ноздри уловили запах свежей крови. Так и есть!

В комнате ставр рубился с воином-аллери. Еще один соплеменник недвижно лежал на полу. Стас ворвался в комнату и ударил сплеча. Меч погрузился в тело не успевшего отразить удар стража, и тот с криком повалился навзничь.

— Где королева? Элор? — крикнул Стас. Его трясло от возбуждения. Ставр развел руками. Бородатую морду забрызгала кровь, делая воина похожим на оборотня из фильма ужасов. Стас рванулся дальше, но комнаты и залы были пусты. Где-то кричали, он видел бегущих в ужасе женщин, видно, обслугу, но никаких следов двух королев.

Стас двигался напролом, не глядя по сторонам, понимая, что поступает опрометчиво, что так легко получить удар из-за угла или в спину, но это его волновало меньше всего. Он должен найти Элор!

Неожиданно он остановился. А ведь он уже был здесь! Когда бежал с Элор из замка. Вот ниша, в которой прятались от стражей, а вот там — комната Айрин…

Мощный удар копытом сорвал дверь с петель. Стас влетел в комнату, и будь там даже сам дьявол — он получил бы по рогам! Но там не было никого, и Стас в ярости срубил стойку балдахина.

— Эло-о-ор! — заревел он.

Стас выбежал в коридор и замер: куда идти? Победа одержана — в этом он не сомневался, но она ему не нужна, если с Элор что-нибудь случится! На ум приходили сцены из исторических боевиков, где главные оппоненты обычно сражались высоко на башнях или крышах, но сейчас это представлялось верхом глупости. К чему лезть наверх, если можно прикончить врага здесь и сейчас, да и враг думает так же. Подвал! О нем мало кто знал, кроме двух королев!

Вырвав из держателя в стене факел, Стас рванулся вниз, едва не скатившись кубарем, и в конце тупика, у двери, увидел лежащего ничком Голошкура. Стас перепрыгнул через ставра и вцепился в кольцо. Дернул дверь на себя и замер.

Слабый свет факела осветил сидевшую на гнилой соломе спиной Элор. Стас даже сморгнул: ведь это все уже было…

— Элор!

Он подбежал и увидел лежащую на ее коленях Айрин. Элор плакала, сжимая голову сестры. Стас отступил и споткнулся о валяющийся на каменном полу меч. Он пересилил себя и подошел снова. Айрин была мертва. Струйка крови вытекала из ее тела, смешиваясь с пылью и грязной истлевшей соломой.

— Ты цела? — наконец выговорил он. Элор не отвечала. «Она только что убила свою сестру», — подумал Стас.

— Должна остаться одна королева, — прошептала Элор. — Так она сказала…

— Так и стало. И я рад, что это — ты.

Он схватил Элор за плечи. Девушка вскрикнула, и Стас ощутил на ладонях липкую влагу.

— Ты ранена! — отчаянно закричал он.

— Пустяки, — сказала она и медленно повалилась навзничь.

Глава 24

Похищение

Рана Элор оказалась несерьезной. Прибывший лекарь осмотрел плечо, промыл рану и наложил повязку, после чего Элор уснула. Стас не смел отойти от нее ни на шаг, не доверяя теперь никому. Как выяснилось, Фардорн пал в бою, и Стасу было стыдно за слова, сказанные этому воину перед боем. Чтобы как-то успокоить совесть, вождь ставров приказал похоронить Фардорна как героя и объявить его лучшим из бойцов, павших за королеву.

Все распоряжения Стас отдавал через адъютантов, которые вбегали к нему каждые полчаса. Он размещал воинов в казармах, выдавал расписки торговцам, снабжавшим войско, приказал очистить цитадель от трупов, чтобы ничто не омрачило радость Элор, когда она проснется. Нахлынувшие дела совершенно измотали его, но, входя к спящей королеве, Стас чувствовал прилив сил и мог снова направлять и приказывать.

По словам слуг, Элор спала крепко, лишь несколько раз вскрикивала во сне. У нее был жар, но лекарь сказал, что беспокоиться не стоит. Стас все же волновался, как бы не было заражения. Кто ее знает, эту Айрин, она могла смазать меч ядом… Старик-лекарь поразился познаниями ставра в медицине и заверил, что все будет хорошо. Стас успокоился и не заметил, как задремал, сидя у ее изголовья.

— Мечедар!

Он вскочил так резко, что рог воткнулся в край деревянного балдахина, и Стасу пришлось приложить усилие, высвобождая голову. Элор улыбнулась. Слабый румянец играл на щеках девушки, и, глядя ей в глаза, Стас понял, что все в порядке.

— Да, моя королева.

— Уже утро? — спросила она.

— Да, — он бросил взгляд в узкое окно, за которым вовсю светило солнце. — Чудесный день.

— Мне снился сон, — сказала Элор. — Плохой сон. Я его не помню, но мне тревожно.

— Это всего лишь сон, — улыбнулся Стас. — Вставайте, королева, вас ждут великие дела!

…Как было объявлено, бледная, но крепко державшаяся на ногах и счастливая Элор явилась перед народом. Люди встретили ее криком, от которого задрожала башня и в небо вспорхнули стайки испуганных птиц.

Все было внове для нее, и все было счастьем. Элор махнула людям и ставрам рукой, и рев толпы зазвучал с новой силой.

— Народ Ильдорна, — сказала она, и собравшиеся утихли. — Мой народ! Я, Элор, дочь Бреннора, отныне ваша королева!

Снова взрыв восторга. Стас даже не понимал, откуда и почему столько радости. Ставры радовались свободе — это понятно, но неужели Айрин так достала всех горожан…

— Отныне и навечно народ ставров обретает свободу! Никто и никогда под страхом смерти не может иметь ставра-раба…

Этот день стал праздником. Словно заразившись щедростью от ставров, люди вытаскивали столы и снедь на улицы, Элор приказала выкатить из погребов замка лучшее вино и наливать всем желающим.

Ставры радовались как дети, и горожане хохотали, глядя на их неуклюжие восторженные танцы. Конечно, всей ненависти вином не смоешь, но Стас видел: ставры готовы прощать и уже простили людей, и он гордился великодушием этого славного народа. Теперь дело за людьми. Стас надеялся, что Элор все сделает правильно. Отмена рабства — лишь первая ступень. Трудней всего — уравнять людей и ставров, уравнять не законом, а пониманием. «В истории человечества на это уходили десятки лет, но мы добьемся своего», — думал Стас, глядя на перевязанную голову Голошкура, отчаянно торговавшегося с лавочником.

Увидя его на ступенях, Стас подумал, что ставра убили, но парень просто потерял сознание. Оклемавшись, ставр поведал Стасу о том, что произошло.

Элор столкнулась с Айрин в коридоре. Голошкур не знал, о чем они говорили — он не понимал язык аллери, но по интонации понял, что случится то, о чем предупреждал вождь. Элор приказала ему уйти. Он отказался и хотел убить Айрин, но Элор ударила его сзади по голове. Больше он ничего не помнил.

Голошкур ходил гоголем. Обласканный Мечедаром и королевой, желавшей загладить вину за тот удар, ставр пользовался авторитетом у собратьев, и Стас не раз одергивал зарывавшегося молодца.